вождю деревня с тем же названием, и, если кауке
Папаа удобно, он готов уступить двадцать ее жителей.
— Пожалуй, да, — все так же сдержанно вел
дело доктор Шеффер. — Чтобы все было сделано по
закону, я прямо сейчас оформлю от вашего имени
дарственную на землю. Может быть, стоит даже на
звать ее Декларацией дружбы? Вы же признали,
дорогой алии, что не поверили всем этим грязным
сплетням, которые распространяли о нас американ
цы, не так ли?
— Да-да, — пробурчал вождь, выслушав пере
вод. — Грязные слухи, и только.
Достав лист чистой бумаги, доктор Шеффер на
минуту задумался и затем аккуратно написал по-ан
глийски текст Декларации дружбы и дарственной на
землю от вождя Камахалолани доктору фон Шеффе
ру. Получилось следующее: «Вопреки грязным, бессо
вестным слухам, распространяемым моряками и дру
гими гражданами Соединенных Штатов, я могу заве
рить доктора медицины и естественных наук, колеж-
ского асессора, комиссионера Российско-Американской
компании Егора фон Шеффера, что мы не желаем
ничего более, как дружбы с русскими, и в особенно
сти со служащими упомянутой компании. От русских
мы никогда не слышали ничего плохого. От американ
цев слышали много нехорошего и злого. Я дарю в знак
моей дружбы доктору Шефферу два участка земли:
один на правом берегу реки Ваимеа (у гавани), назы
ваемый Гурамаи, для разбивки там садов, огородов и
плантаций, а другой на левом берегу реки Ваимеа, у
деревни Ваикири, с двадцатью жителями в придачу.
Эти участки земли даются в постоянное пользование
и не облагаются налогом».
Закончив писание бумаги, Шеффер громко и внят
но прочел ее и попросил переводчика изложить вож
дю смысл. Вождь выслушал с прежним хмурым ви
дом, не выразив на лице никакого воодушевления.
— Соблаговолите, ваша честь, — вежливо сказал
доктор, протягивая вождю бумагу, — поставить свой
знак где-нибудь здесь, в конце текста декларации.
Вождь поставил на бумаге крест и тут же не про
щаясь вышел. Окрыленный успехом, доктор Шеф
364
