дождь, где днем грудятся тучи, а по ночам брезжит волчье
солнце.
Ворон плавно завершил круг и, будто кончив колдовское
действо, замахал крыльями к лесу.
Глава 9
Они поднялись на хлипком брезгу, когда аловатый рассвет
принялся расправлять свои крылья. Утро выдалось седое, уг
рюмое, без солнца. Земля обернулась камнем, морозный воз
дух был ломок, что первый ледок.
Андрей Сергеевич передернул плечами, в петушином рас
певе он впервые уловил вызов сродни боевому кличу. С Па
лычем они не пропустили ни единой пяди земли. И первое,
чем были вознаграждены их труды, —следы, оставленные не
знакомцем. К счастью, ночной дождь не успел вконец слизать
их. Преображенский опустился на колени и со вниманием
ювелира принялся изучать следы. Вдавлины от дюжих мор
ских сапог весьма превышали размер обуви, в которой ха
живали он и Палыч. Андрей переломил пруток и замерил
великость следа. Она оказалась равной пяти вершкам. Об ос
тальном судить не приходилось: дождь на славу учинил свое
гиблое дело. Ни правый, ни левый след не имели хоть малой
характеринки, и это обстоятельство крепко опечалило капи
тана. Но вер же след, равный пяти вершкам, мог принадле
жать только очень рослому, высокому человеку. Когда же он
припомнил, с какой легкостью беглец перескочил забор, тем
паче сделал для себя малоуспокаивающий вывод: неизвест
ный обладал воистину звериной силой. Эти два нюанса если
и не проясняли толком дела, все же ощутимо сужали круг ве
роятных лиц.
Однако пущая удача ожидала барина и слугу впереди. На
заборе, в том месте, где ночной гость перемахнул через него,
Андрею Сергеевичу удалось обнаружить вырванный клок от
плаща. Чужак зацепился за скобу, один конец которой воин
ственно торчал железным клювом.
— Поздравляю с трофеем, вашескобродие! Ишь, как со
страху-то подлец в штаны навалил. Обмишулился... гостенек
наш, —неуверенно хохотнул Палыч.
