Бледный, точно порожняя бутыль, он чуял сединами: кто-то
сильный схватил его глотку акульей хваткой, и хватка этих
челюстей была мертвой.
В аспидном провале распахнутого погреба испуганно блес
тели белки каторжника.
— Вылезай!
Гаркуша безропотно подчинился приказу и с воровской
ловкостью выкарабкался наверх. Было видно, что и его, дебе
лого мужика, пощупал за ляжки страх.
— На, держи. —Коллинз протянул Гаркуше один из за
ряженных пистолетов. Раскострил факел и бросил через
плечо:
— Навестим Жюля... Соскучился он без нас. Эй, двигай
ногами, сынок.
Глава 12
— Враки! Нынче же фрегат примешь! Клянусь честью, уд
ружу тебе —век помнить будешь. Маневры —м-м-м, песня,
Бог свидетель, дорогой Андрей Сергеевич! У тебя славно, но
у меня душевнее будет... Крестом клянусь, в три минуты, как
невесту, в паруса одену «Орлика», глазом не успеешь... ик...
моргнуть! Но прежде, тс-с-с! —Черкасов крепко обнял Анд
рея и влажно шепнул ему в ухо: — По последней. Еще раз
предлагаю за процветание флота Российского и за Отечество,
брат Преображенский. Как?
Затем тряхнул каштановым коком, на щеках заиграли
ямочки. Рука в белом с золотом манжете круто с ног на голо
ву опрокинула бутылку. Лимонный хрусталь шампанского
запузырился, зашипел ужом в бокалах. Взыгралась снежная
пена, сползла по стеклу фужеров и искрящимися копьями
упала на вишневую скатерть.
«Эх, счастливы дети, —частенько любил говаривать Анд
рей, —они не ведают, что такое богатство и нищета».
Скудно жил Преображенский, однако нынче раскошелил
ся. Кутил, как бывалоче в Петербурге.
Бражничали офицеры третий день кряду, после того как с
радостной вестью из командирского дома объявился Черкасов.
93
