Прежде нежели приступлю к описанию нашего путешест
вия, нужно читателю узнать свойства и нравы бывших на
сем корабле офицеров. Начальствовавший над оным капитан
1-го ранга N был человек довольно добрый, но властолюби
вый, пылкий. Второй по нем, наш кадетский капитан, также
человек весьма добрый, услужливый, усердный к службе и
довольно неглупый, но перед старшими себя до крайности
почтительный и робкий. Два лейтенанта, из коих М. —вид
ный собою, искусный в деле своем и дружный с кадетским
капитаном; лейтенант W—человек простой; два мичмана,
один констапель (артиллерийский офицер) и нас восемь че
ловек гардемарин, да при солдатской команде капитан, чело
век дородный, толстый и грубый.
По нагружении кораблей мы отправились в поход и плыли
по Белому морю с переменными и тихими ветрами. В один
день, во время густого тумана, при бросании лота оказалось,
что вдруг с глубины 25 сажен взошли на глубину 7 сажен. Уст-
рашась сего обстоятельства, стали мы тотчас на якорь. Но как
туман не прочищался и ветер делался свежее, то, опасаясь сто
ять тут долее и обмеря на посланных шлюпках вокруг себя глу
бину, подняли якорь и пошли в ту сторону, где становилось
глубже. Течение моря было с нами и ветер дул нам попутный.
Мы шли несколько часов и стали опять на якорь.
После полудня туман прочистился, и мы увидели, верстах в
трех или четырех перед собою, крутой каменный берег. Сей
грозный сосед принуждал нас удалиться от него поскорее. Но
как довольно свежий ветер, дующий прямо на берег, и силь
ное туда же течение моря наводили нам страх, чтоб при мед
ленности поднимания обыкновенным образом якоря не при
жало нас к берегу, то рассуждали, чтоб вступить под паруса
вдруг, то есть распустить и наполнить их, не поднимая якоря,
и когда корабль возьмет движение, отрубить канат.
Однако ж капитан был на то не согласен: ему не хотелось ли
шиться якоря. Он спросил, нет ли на корабле кого-нибудь из
архангельских рекрут. Сыскали одного матроса. Спрашивают
его, хаживал ли он по Белому морю (архангельские жители по[ 852]
