вах сделали все возможное, чтобы не задерживать
судно, и в считанные дни загрузили трюм кипами
котиковых и песцовых шкур, почти сотней пудов мор
жового клыка, который в Русской Америке именовали
моржовым зубом, а также некоторым количеством
китового уса, находившего растущий спрос из-за моды
на изготовляемые с его помощью дамские корсеты.
Плавание заняло полтора месяца, и когда Лаза
рев вернулся в гавань Ново-Архангельска, наступила
уже середина июня. Три новых судна появилось на
рейде, все американские — «Форестер», «Альбатрос»
и «Изабелла».
Баранов остался доволен благополучно прошед
шей экспедицией и, выслушав в своем замке корот
кий отчет командира «Суворова», почти сразу сделал
предложение, заставившее сердце Лазарева радост
но вздрогнуть:
— Что ж, Михаил Петрович, спасибо. От бездей
ствия больше страдать не будешь. Лето пришло,
самая горячая пора. Готовься, скоро вновь в поход
отправишься. Хочу послать тебя вместе с «Открыти
ем» Подушкина на Сандвичевы острова за сандало
вым деревом. Дерево то продать надо будет в Ма
ниле. Из Манилы путь будешь держать на берега
Перу, в Кальяо, где надо мягкую рухлядь выгодно
сторговать. А уж оттуда — прямой путь обратно, в
Кронштадт. Вместе с Подушкиным на Сандвичевых
еще одно деликатное дело сделаете, но о том по
том поговорим.
— Когда отплывать велите? — стараясь сдержать
охватившее его возбуждение, деловито спросил Ла
зарев.
— О том будет мое распоряжение. Сначала надоб
но мне бриг «Мария» в Охотск с мехами отправить.
На нем штурман Петров пойдет. Отправим бриг —
тогда уж и твоя очередь настанет.
Вернувшись на корабль, Лазарев поспешил поде
литься с офицерами приятным известием. Кажется,
изменчивая фортуна наконец-то повернулась к ним
лицом. Перу, Манила, Сандвичевы острова — все эти
названия зазвучали в сердцах моряков победной му
зыкой.
211
