стоило того, чтобы на него посмотреть. Они приплыва
ли в больших долбленых лодках, батах, и некоторые
просили позволения подняться на корабль. Лазарев,
предварительно дав команду матросам быть насторо
же, допускал их на борт, и на палубе начиналось
удивительное представление. Босоногие колоши, как
называли их русские промышленники из-за обычая
этого племени надрезать нижнюю губу и вставлять в
нее деревянную втулку — колюжку, с размалеванны
ми черной и белой краской лицами, со спутанными
волосами, из которых торчали длинные орлиные пе
рья, с перекинутыми через плечи шерстяными одеяла
ми, служившими им верхней одеждой, едва подняв
шись на корабль, затевали причудливые пляски под
бубен; при этом энергично размахивали руками, стро
или зверские рожи, совершали огромные прыжки и
азартно вопили песни. Кто-то, обычно одетый лучше
других, в накидке из горностаевых шкур, и имеющий
на голове более перьев, чем его сородичи, равномер
но отбивал такт жезлом, украшенным зубами калана.
Они были забавны, но отнюдь не воинственны, и Ла
зарев с досадой думал, что Баранов, должно быть,
посмеялся над ним, всерьез уверяя, будто эти тузем
цы могут представлять угрозу для поселения.
В один из таких дней, когда сельдь пошла плотно
сбитыми косяками и колоши, опуская в воду шесты с
набитыми на них гвоздями, легко и быстро наполня
ли рыбой свои большие баты, Лазарев познакомился
на берегу с высоким, лет сорока, американцем, кото
рого звали Уилсон Прайс Хант. Он пришел в Ново-
Архангельск на бриге «Педлер», и ранее уже бывал
в Русской Америке, ведя торговые дела с Барановым
как представитель базирующейся в Нью-Йорке Аме
риканской меховой компании.
— Вы говорите на английском почти как англича
нин, — сделал Хант комплимент Лазареву. Тот сму
щенно улыбнулся:
— Пять лет на службе в английском флоте не
прошли для меня даром.
Хант в удивлении поднял брови:
— Поздравляю! В вашем возрасте — и уже такой
опыт!
209
