заться, если нас поймают, сказать, что Мур не был участни
ком в нашем предприятии и ничего о нем не знал.
Но матросы все в один голос были противного мнения,
утверждая, что в этом случае на обещание Мура никак
положиться нельзя; я принужден был согласиться с ними,
что в таком важном деле вверить себя ему опасно, а как пе
реводчики нас уверяли, что по наступлении теплых дней бу
дут нам позволять ходить по городу под присмотром не
большого числа японцев, то мы решились подождать, не бу
дут ли нас водить иногда за город и не представится ли
случай силой отбиться у японцев. Тогда уже нечего нам бу
дет опасаться Мура, а чтобы он заблаговременно не открыл
им нашего прежнего намерения, согласились притвориться
перед ним, что, следуя ему, мы также оставили всякую мысль
об уходе и решились ждать конца своей участи в плену, пре
давшись во всем на волю Божью. Но он нам не верил и нима
ло не переменял своего обхождения.
Между тем явилось к нам новое лицо: это был прислан
ный из японской столицы землемер-астроном по имени Ма-
мия-Ринзо. В первый раз он пришел к нам с нашими перевод
чиками, которые сказали, что он приехал недавно из Эдо.
Правительство их, по совету врачей, знающих европейские
способы лечения, прислало с ним некоторые припасы, могу
щие предохранить нас от цинготной болезни, в здешней сто
роне весьма обыкновенной и опасной. Припасы сии состояли
в двух штофах лимонного соку, в нескольких десятках лимо
нов и апельсинов и в небольшом количестве какой-то сушеной
травы, имеющей весьма приятный запах, которую советовали
нам японцы понемногу класть в похлебку. Сверх того, губерна
тор тогда же прислал нам от себя фунта три или четыре сахар
ного песку и ящичек вареного в сахаре красного стручкового
перцу, до которого японцы большие охотники.
Но все эти гостинцы, как мы скоро приметили, клони
лись к тому, чтобы нас, так сказать, задобрить и понудить, не
отговариваясь, учить японского землемера нашему способу
описывать берега и делать астрономические наблюдения.
[331
]
