лю, стали охотиться там, где всегда охотились твои
предки, и ловить рыбу, которую прежде ловили лишь
те, кто владел этой землей? Он, Скаутлелт, стал по
смешищем для других вождей. Теперь при встречах
они спрашивали его, за какие такие необыкновенные
вещи он продал себя Баранову, неужели за этого орла
на медной кругляшке? И с каких пор тлинкиты ста
ли спокойно смотреть на то, как русские забирают в
свое селение их женщин, заковывают в железо их
мужчин?
Он, Скаутлелт, отвечал, что русские заплатят ему
за все обиды, время придет. И вот оно пришло, в
этот месяц Рождения, когда и птицы, и звери обза
водятся своим потомством. Сегодня будет очень пло
хой день для русских, день мщения для тлинкитских
воинов.
Когда он объявил о своих планах, на помощь ему
пришли воины многих других племен. Они собирались
в лесу и в проливах несколько дней. Таились, чтобы
не выдать себя. Ждали его сигнала.
Скаутлелт выступил из своего укрытия, за ним
двинулась группа его лучших воинов, вооруженных
кто чем — пиками, луками, английскими и амери
канскими ружьями.
Скаутлелт издал пронзительный вопль, служивший
сигналом к атаке, и воины, стреляя на ходу, броси
лись вперед. Пронзенные стрелами и пулями часовые
повалились в своих будках. На лугу забегали коро
вы — им досталось несколько мощных ударов пика
ми. Пока одна группа воинов выламывала дверь, дру
гие стали подтаскивать к стенам солому, готовясь за
палить крепость с нескольких сторон. Из окон послы
шался ответный огонь, несколько нападавших упало,
но на смену им из леса бежали, нацепив на себя
боевые маски, все новые и новые воины, потрясая
копьями и вопя от возбуждения. Дверь наконец выло
мали и плотной толпой кинулись внутрь. Там прогре
мел пушечный выстрел.
Огонь уже лизал подсушенные солнцем бревна,
поднимался вверх, к крыше.
Скаутлелт дал команду выломать двери склада,
вытащить меха, пока огонь не перекинулся и туда.
48
