мянцев особенно проникся к его сиятельству, когда тот, имея
трезвый ум, сам уступил военное министерство Барклаю де
Толли, пользуясь, однако, личным доверием Государя. Арак
чеев остался на коне и имел большой вес во внутренних ком
позициях Державы.
Вот, пожалуй, к кому имело смысл обратиться за помо
щью, да только чувствовал Николай Петрович: не ко двору
придется министру внутренних дел его ходатайство. Ведь и у
того дрожала земля под ногами: ненависть к нему в свете рос
ла, что пламя в лесу...
«И все-таки ждать от него протянутой руки? Нет...» Граф
скорбно покачал головой. Служба государственная дружес
кой выручке не потатчик, напротив, скорее способствует бы
строму увяданию сего похвального чувства.
Он нетерпеливо перебрал еще с десяток важных имен; увы,
канцлер по-прежнему упирался лбом в стену, имя которой —
граф Нессельроде.
Лишь он мог повлиять на решение Александра, этот лов
кий жид-полукровка —небывалый пример того, сколь слепо
счастье липнет к ничтожеству. Как казалось Румянцеву, да и
не только ему, было в новоявленном заморском фаворите
что-то от помеси рака и зайца. Манеры его заключались в хо
зяйской походке и наглом взгляде. Был он силен чужим
умом, нескладен, мал ростом, но при этом не чурался выстав
лять напоказ свои физические «достоинства», когда появлял
ся во время утреннего выхода в окружении полдюжины атта
ше с адъютантом в придачу.
Сего человека, исповедовавшего протестантизм еврейки и
католицизм немца пять раз менявшего подданство, рожденно
го на испанском галеоне у берегов Португалии, крещенного в
часовне английского посольства в Лиссабоне, воспитанного в
Германии, так и не сумевшего грамотно говорить и писать по-
русски, Румянцев, увольте, принять не мог. Да и как мог наде
лить дружбой русский граф того, кто совершенно чужд Отече
ству? Впрочем, сам Нессельроде, в общении глухо застегнутый
на все пуговицы, случалось, в салоне за рюмкой-другой анг
лийского джина развязывал язык: «Я имею счастье, господа,
любить всякую выпавшую на мою долю службу». И то верно,
новый друг Императора готов был хоть лоб расшибить, лишь
бы скакнуть на ступеньку-иную успеха повыше.
19
