их мы были очевидцами. Они рассказывали нам сами, что
перед отъездом в Иеддо всякий, принадлежащий к посольст
ву, принужден бывает тому прежде научиться. Японцы не от
важивались подвергнуть нас таковым уничижениям. Во вто
рое посещение нас чиновниками, когда начал баниос гово
рить со мною, коснулся легонько один из толмачей рукою
спины моей; но как я, оглянувшись, посмотрел на него с ви
дом негодования, то они и не отваживались уже более на та
ковые покушения.
В 12 часов все уехали. Однако обещались прибыть опять
на другой день, чтобы проводить корабль наш далее в га
вань. Более двадцати судов осталось вблизи корабля на ка
рауле. Флаги оных, с изображением герба князя Физена, по
казали, что оные принадлежали сему князю, который, как
нам сказали, имеет равное право с князем Чингодцин на вла
дение города Нагасаки и всей провинции. Во всю нашу здесь
бытность содержали посменно караул одни только принад
лежавшие сим двум князьям; однако князь Омура должен так
же иметь участие во владении города Нагасаки, потому что и
его офицеры стояли часто на карауле у нашего посланника.
В гавани же, напротив того, видны были только флаги кня
зей Физена и Чингодцина.
Чрезвычайная покорность, с каковою говорили толмачи
с баниосами, заставляла нас вначале высоко думать о досто
инстве сих чиновников; но, наконец, узнали мы, что чины
их сами по себе весьма малозначащи. Великое уважение
оных продолжается только до тех пор, пока находятся в ис
полнении своих должностей по повелению губернатора. Как
скоро долженствовал толмач что-либо перевести баниосу, то
наперед вдруг повергался перед ним на колени и руки и,
имея наклонную голову, вздыхал с некоторым шипением,
как будто желая вдохнуть в себя воздух, окружающий его по
велителя*. После начинал говорить тихим, едва слышным
голосом, при беспрестанном шипящем дыхании, краткими,
* Таковое шипящее дыхание есть всеобщее изъявление учтивости между
японскими знатными.
[242]
