На другой день мы были уже в состоянии отправиться
в путь, но ветер был противный, а 10 октября поутру сня
лись мы с якоря и стали лавировать из залива. Провожали
нас Теске, Кумаджеро и Такатай-Кахи, с несколькими лодка
ми, присланными для вспомоществования нам. Во все вре
мя, пока мы лавировали в гавани, весь берег около города
усеян был народом.
В плавании нашем от Хакодате до Петропавловской гава
ни ничего особенного, примечания достойного, не повстре
чалось, кроме разве жестокой, необыкновенной бури, ко
торую мы терпели в одну ночь, быв по восточную сторо
ну острова Мацмай. Надобно, однако ж, сказать, что ни у
мыса Горн осенью, ни на пути от мыса Доброй Надежды
до Новой Голландии в зимнее время Южного полушария
мы не встречали такой свирепой и опасной бури, какую ис
пытали здесь.
3 ноября вошли мы в Авачинскую губу. В это время года
едва обитаемая Камчатка, с своими горами, сопками и дрему
чими лесами, была покрыта глубоким снегом, но нам ка
залась она раем, потому что составляла часть России.
Первые встретили наш корабль лейтенант Якушкин, служив
ший со мной на «Диане», и гарнизонной артиллерии пору
чик Волков. Увидев меня, они пришли в такой восторг, осо
бенно первый из них, как бы видели воскресшего из мерт
вых своего брата. Потом приехали лейтенанты Нарманский
и Подушкин, с коими я познакомился. С ними в десять ча
сов вечера сего же числа съехал я на берег в Петропавлов
скую гавань.
2 декабря я и Рикорд отправились на собаках из Пе
тропавловской гавани в Петербург. Новый, 1814 год встре
тили мы на той безлесной, пустой, необитаемой степи,
простирающейся с лишком на триста верст, которая в здеш
нем краю называется Парапольским Долом199, где в часто
случающиеся здесь бури и метели нередко погибают путе
шественники.
[ 459]
