зал ему за тайну, что на одном из наших судов восемьдесят че
ловек экипажа, а на другом сорок и четыре женщины.
Наконец, около 20 сентября, пришли к нам два чиновника
и сказали, что губернатор приказал им объявить нам об от
плытии наших судов из Кунасири, которое последовало за
несколько дней перед сим, и что писем ни к японцам, ни к
нам не оставлено, иначе они тотчас бы их нам показали. По
молчав немного, чиновники продолжали, что суда наши ос
тановили одно японское судно, шедшее с острова Итуруп в
Кунасири, и взяли с него пять человек людей, которых и
увезли с собою, и потому спрашивали они нас, с каким наме
рением наши суда это сделали. «Не знаем, —отвечали мы, —
но думаем, что они хотят точно узнать о нашей участи, поче
му и взяли с собою несколько японцев, которых, верно, на
будущий год привезут назад». «Это правда, мы и сами так
думаем», —отвечали чиновники и ушли от нас.
Весть эта нас очень опечалила, а особенно потому, что мы не
знали, каким образом наши суда взяли японцев: всех ли они за
брали с судна, сколько их там оставалось, то есть пять человек*,
или более их на судне было, но прочие Рикордом оставлены;
также неизвестно было нам, каким образом наши соотечествен
ники с ними поступили и что сделали с японским судном. Более
всего нас беспокоили ответы переводчиков и караульных, кото
рые всегда отзывались незнанием, когда мы спрашивали их о
обстоятельствах сего дела, а двое из караульных не могли
скрыть своей ненависти и угрожали матросам, что мы никогда
не возвратимся в Россию за взятие русскими их судна.
Наконец Мур сообщил мне, посредством записочек, при
сланных в книгах, следующие известия, слышанные им от одно
го из караульных, который был болтливее других**, прося, что
бы я не все объявлял моим товарищам, дабы их не опечалить.
* Когда Хвостов брал на Сахалине японское судно, то все люди с оного
побросались в воду и пустились вплавь к берегу, кроме четверых,
спрятавшихся внизу, которых он и взял; почему мы опасались, не то ли
самое и теперь случилось.
** У нас всегда сидели по два сторожа, а у Мура по одному; от этого проис
ходило, что нам они не могли открыть никакой тайны.
[ 4
01
]
