Это правда, что они любят спрашивать имена и желают
помнить их; многие из наших имен они произносили
чрезвычайно хорошо, так же как и некоторые русские слова.
«Он (Фаннокко) сел с нами за стол и попробовал соленой
свинины, но не более съел, как один кусочек. Корень ям, под
жаренный в масле или просто сваренный, ему нравился боль
ше всего. Но вообще он ел очень умеренно и кончил обед
свой небольшим куском пирога, сделанного из сушеных, чер
вями изъеденных яблоков, который, казалось, был очень
приятен для его вкуса. Он также после обеда отведал немного
вина; но хотя он и пил оное, не показывая ни малейшего от
вращения, однако ж не хотел выпить другой рюмки. Поступ
ки его за столом были чрезвычайно благопристойны; одно
только нам очень не нравилось, а именно —что он употреб
лял вместо вилки палочку, которую носил в волосах и кото
рою в то же время чесал в своей голове».
У нас они ничего не хотели есть: сын Гунамы Ята, будучи
за столом с нами, съел только маленький кусок жареной ры
бы. Впрочем, что бы ему ни предлагали, он и отведывать не
хотел, показывая на брюхо и говоря
табу^рассисси,
то есть
брюхо полно. Да и рыбу ел, я думаю, потому, что она была
при нем поймана и свойства ее ему были известны. За
столом Ята был благопристоен и рыбу ел вилкой, а головной
палки у него не было.
Форстер пишет, что жители Таны желали, чтобы англича
не поскорее их оставили, и они принуждены были считать
им по пальцам число дней, сколько корабли намерены про
стоять у острова, чем и успокаивали их. Но к нам они были
расположены иначе и желали, чтоб мы подолее у них оста
лись. Что жители острова Тана боялись англичан, о том
Форстер говорит в другом месте следующее.
«Голоса наши встревожили их*. В плантациях, мимо коих
мы шли, тотчас услышали, что один или двое из жителей на
чали трубить в большие раковины, которые между многими
* Когда они прогуливались по лесу.
[ 1 7 5 ]
