мые уши, ладони жгло от колкой щепы и заноз, но он продол
жал разгибать спину, подтягивая непосильную ношу к поясу.
Обломок бизани —ни дать ни взять —дворцовая колонна —
дрогнул, захрустел и начал подниматься...
— Мать честная! —Матросы в благоговейном трепете пе
рекрестились. Кучменев рванулся на подмогу, задвинул под
мачту бухту каната, чтобы не удавить рулевого, но откатился
прочь от надсадного рыка шкипера:
— Не маячь, Куча!
Обломок бизани нехотя подчинился и, гремуче шурша обрыв
ками вант и бакштагов1, под братское «ура» сорвался за борт.
Матросы обняли Зубарева, многие всхлипывали, размазы
вали по щекам слезы. Сила Матвея спасла команду, выровня
ла опасный крен фрегата, а главное: вселила надежду.
Преображенский, не скрывая потрясения, тоже обнял бо
гатыря, поцеловал и пообещал твердо:
— Ежли выживем, вот мое капитанское слово: отпишу ра
порт в Петербург... Награда тебе положена, братец. Так-то. —
Андрей помолчал, глядя в сумеречные глаза Матвея, и взвол
нованно добавил: —От имени всех поклон и спасибо тебе...
А от меня —лично! Второй раз жизнь спасаешь.
Помощник штурмана, покуда глаголил капитан, шумно со
пел носом, опустив глаза; сжимал кулаки, проверяя, не слиш
ком ли отдавил руки. Изодранные ладони были липкими от
прозрачной сукровицы, но ныли терпимо.
— Благодарить меня вовсе необязательно, капитан, —
дрогнул наконец голос столь ржавый, как и цвет перепачкан
ного лица. —Как для людей не постараться? —Он растерян
но снял разбитую треуголку: —Жаль токмо ребятушек... не
поспел помочь...
Глава 6
К рассвету ураган выдохся и, как говорили моряки, стал
«отходить», хотя еще было свежо и трепало чинно. Волны про
должали бурунить, крупные, с белым руном на «закрошках»,
1 Снасть, укрепляющая стеньгу (продолжение мачты) с боков; бак
штагом также называют попутный боковой ветер и ход парусного кораб
ля под этим ветром.
457
