547
Приложения: П. П. Семенов-Тян-Шанский. Небесный хребет и Заилийский край . . .
----------------------------------------------------------------
¦jocfrofr
так как далее по Сарыджасу, все более повора
чивающему к Ю—3 и врезывающемуся в горное
ущелье, невозможно следовать. Между тем по
года испортилась: тучи занесли горные верши
ны, пошел дождь, и идти далее к перевалу Кууль
втакую погоду налегке не было цели, а тронуться
туда целым караваном было бы слишком опасно.
Притом же за этим боковым (относительно глав
ной оси Тянь-Шаня) перевалом мы бы остались
все-таки на том же северном склоне Тянь-Ш аня,
только на другой ветви реки Аксу, а потому я и ре
шился возвратиться на наш бивак.
28 июня мы перешли с Сарыджаса на К ок
джар через другой, более восточный и более
высокий водораздельный перевал, на котором
были еще пятна снега, и, пройдя до соляного его
притока (Тузкокджара) остановились здесь на
ночлеге.
29 июня, поднявшись до самого истока Тузкок
джара, мы взобрались на боковой относительно
оси Тянь-Шаня перевал, служащий водоразделом
между Каркарой и Текесом, верховьем реки Или.
Этот Текесский перевал оказался в 10 900 футов
абсолютной высоты. Горный гребень состоял
здесь из красного песчаника, с простиранием
от В к 3 (hor. 7 '/г) и падением 85° к В, и был
покрыт высокоальпийской растительностью. Бы
стро спустились мы с перевала в глубокую долину
Текеса и следующий ночлег провели уже в лесной
зоне, т. е. ниже 8000 футов.
Спустившись по реке Текесу в подгорную
зону, я намеревался дойти до реки Чон-Мусарт
и, поднимаясь по ней, проникнуть Мусартским
ледником, но, к сожалению, гонец, догнавший
нас уже недалеко до Чон-Мусарта, известил меня,
что один из старших султанов Большой орды,
Тезек, который облегчил все мое путешествие
тем, что с несколькими стами всадников сопро
вождал нас до аулов манапа Бурамбая и подно
жия Тянь-Шаня, был захвачен в плен одним из
возмутившихся против него младших султанов.
Это обстоятельство расстраивало все наше даль
нейшее движение вперед, так как рассеявшийся
ныне отряд Тезека придавал моему конвою, со
стоявшему всего только из 40 казаков, значение
крупного русского отряда, устрашившего враж
дебных нам сарыбагишей до такой степени, что
они побросали и очистили отвоеванные ими
у богинцев Тянь-Шаньские кочевья. Пришлось
быстро двинуться назад на выручку султана Тезе
ка, и хотя это движение удалось вполне, но после
того уже не пришлось мне возвращаться в долины
Тянь-Ш аня, а остальную часть лета и осени я за
нялся исследованием горных перевалов, долин
и двух гребней Заилийского Алатау.
Главными результатами двухлетних моих ис
следований, кроме открытия нескольких ледни
ков Тенгри-Тага и верховьев системы Яксарта,
было между прочим то, что мнение знаменитых
европейских географов Риттера, и в особенно
сти Гумбольдта, о присутствии в Небесном хреб
те не только действующих, но даже и потухших
вулканов, не подтвердилось. По двум виденным
мною местностям, которые, на основании показа
ний китайских источников, признавались вулка
ническими, можно было судить, что за вулкани
ческие явления было принято горение подземных
пластов каменного угля; действительных же вул
канов в Тянь-Ш ане вовсе не существует.
Разумеется, такое категорическое заявление
представлялось бы после моего путешествия еще
слишком смелым и преждевременным, так как
мною не были посещены две важнейшие мест
ности, слывшие вулканическими, а именно: Бай-
шань, или Пешань, на южном склоне Небесного
хребта близ города Ку-Ча, и Сольфатара близ
Урумчи; но показания всех последующих рус
ских путешественников и очевидцев Тянь-Ш аня
подтвердили мое предварительное заключение об
отсутствии вулканов и даже вулканических пород
и явлений в Небесном хребте.
Прошло четверть столетия с того времени, как
нога первого русского путешественника косну
лась скал почти легендарного до того времени Не
бесного хребта,— и целая плеяда исключительно
русских путешественников с достаточною разно
сторонностью изучила Тянь-Ш ань и Цунь-Линь
с их разветвлениями, сыртами и долинами, а вме
сте с тем и русская оседлая колонизация стала
твердою ногою у Тянь-Шаньских подгорий.
В первое семилетие после моего путешествия
Небесный хребет оставался все еще мало д о
ступным для путешественников, и только реког
носцировки русских офицеров Голубева (1859),
Венюкова, Валиханова (1860), Проценко (1862)
и Лерхе (1863) разъяснили географическое по
ложение и картографию некоторых частей Тянь-
Шаньского нагорья.
Но более разносторонние научные иссле
дования и наблюдения в Тянь-Ш ане могли на
чаться только с тех пор, как походы Черняева
1864—1865 годов, завершившиеся взятием Таш
кента и покорением всего Туркестана, упрочили
окончательно наше владычество в Средней Азии.
