JI. С. Берг. История великих русских географических открытий
544
Ranunculus altaicus Lax., R. gelidus Kar., Oxygraphis
glacialis Bunge, Callianthemum rutaefolinm C. A. Mey,
Hegemone lilacina Bge,
из крестоцветных:
Parrya
stenocarpa Kar., Draba lactea Ad., D. ste/lata Jacq. var.
nivalis, Thlaspi cochieriforme, Hutchinsia pectinata Bge,
из фиалок —
Viola biflora
v.
acutifoiia Kar.,
из кам
неломковых —
Chrysosplenium nudicaule Bge
и т. д.
Насладившись вполне величественной пано
рамою высшей горной группы Небесного хреб
та, я поспешил спуститься в долину Сарыджаса.
Здесь мы устроили привал на ключе, впадающем
в Сарыджас, в местности, где не было недостатка
ни в воде, ни в топливе, состоящем, разумеется,
только из тезека (навоза), оставляемого проходя
щими здесь изредка кочевниками, так как даже
и в глубине долины, на высоте не менее 9000 фу
тов, не было и следа древесной растительности.
На привале оставил я свой караван и с двумя
казаками и киргизским вожаком отправился не
медленно в горы, чтобы в этот же день достичь
до сплошных вечных снегов Хан-Тенгри и опре
делить высоту снежной линии.
Прежде всего нам пришлось переправиться че
рез Сарыджас. Ложе реки здесь не особенно ска
листо, течение очень быстро, вода реки млечно
го, зеленовато-белого или агатового цвета. Очень
многоводная река разбивается на много рукавов
и, очевидно, служит стоком многих ручьев, непо
средственно берущих начало из ледников. Брод
наш был очень затруднителен. За Сарыджасом
мы поехали прямо к горному гребню, служаще
му одним из отрогов ближайшего к нам снежного
исполина группы Хан-Тенгри. Верст через семь
некрутого подъема достигли мы гранитных скал
этого гребня, а затем уже следовали вдоль самого
гребня.
Переходя от одной к другой из лежащих вдоль
гребня покрытых снегом шапок, я уже на третьей
убедился, что достиг вечного снега, и здесь сделал
определение высоты в 12 976 футов. Это была са
мая высшая из достигнутых мною на Тянь-Шане
высот; здесь не было уже никакой растительно
сти. В ближайшую к нам долину спускался глет
чер, дававший начало одному из притоков Са
рыджаса, но спуститься к этому леднику в этот
день не было возможности: день уже склонялся
к вечеру, и ночь застала бы нас в долине не ме
нее как верстах 25-ти от нашего лагеря. Всего бо
лее был я поражен встречей на горном снежном
гребне, и притом в не особенно большом от нас
отдалении, целого стада прекрасных, громадных
и красивых горных баранов. То были кочкары —
порода Гималайских памиров и Тянь-Шаньских
сыртов, носящая название
Ovis Polii
, в честь вели
кого путешественника Марко Поло, видевшего ее
впервые на Памире. Весьма обстоятельному опи
санию Марко Поло этих животных в свое время
никто не поверил, и только когда лейтенант Вуд
привез с Памира скелеты голов этих баранов с их
громадными рогами, то порода была зоологиче
ски установлена и названа
Ovis Polii.
Но так как
Вуд не видал живых экземпляров этих животных,
то натуралисты полагали, что порода эта совсем
вымерла. И вот теперь передо мною находилось
великолепное стадо, состоявшее из многих десят
ков кочкаров, перебегавших с вершины на вер
шину; в зрительную трубу можно было хорошо
рассмотреть каждое из этих стройных, сильных
животных, украшенных великолепными, сильно
завитыми рогами. К сожалению, нам не удалось
убить ни одного кочкара; уже впоследствии эк
земпляры их привезены были в музей академии
наук Северцовым и Пржевальским. Кочкар, несо
мненно, свойствен лишь этой богатой роскошны
ми альпийскими лугами крыше мира. Ему нужно
много корма, много простора, и потому он может
жить только там, где — как на здешних сыртах
и Гималайских памирах —широкая полоса верх
неальпийских лугов расстилается, можно сказать,
почти непрерывно от подножия Хан-Тенгри до
подножия Гималайских исполинов.
Возвратились мы на свой привал уже в глухую
полночь, после далеко не безопасной переправы
через многоводный Сарыджас.
Следующий день, 27 июня, я желал посвятить
осмотру хотя одного из главных Сарыджасских
ледников, а потому встал очень рано. В неболь
шом расстоянии от своей палатки наткнулся
на труп каракиргиза, лежавший в западинке
и незамеченный казаками. Мертвец был завер
нут в войлок и одет в халат. По всей вероятно
сти, это был один из многочисленных беглецов,
спасшихся от погрома на Заукинском перевале,
но замерзший здесь при снежном буране.
Температура в 6 часов утра была +5 °С. Пого
да прекрасная. Я отправился в путь с небольшой
партией вверх по течению Сарыджаса. Близ на
шего привала долина Сарыджаса, имеющая 1вер
сту ширины , была направлена прямо от В к 3,
но так как один из главных истоков Сарыджаса
лежал в поперечной долине группы Хан-Тенгри,
к Ю—Ю—В от нас, то мы должны были пере
правиться через Сарыджас несколько выше того
места, где переправлялись вчера, и, избегая об
