ется у него до 200 ООО пиастров, которые хранит он в креп
ких сундуках в каменных домах, нарочно для того построен
ных. Следовательно, платок или башмаки не могли служить
для него предметом удивления, и он также знал, что это без
делица, почти ничего не стоящая, но тут было мгновенное
действие ребяческого образа мыслей.
Хотя слабости сии в Тамеамеа свойственны только дет
скому возрасту, а не сединами украшенному старцу, но не мо
гут затмить истинных природных его дарований и достоин
ств: он всегда будет считаться просветителем и преобразова
телем своего народа. Правда, что многие понятия о вещах и
делах и способы, принимаемые им к лучшему устроению сво
их владений, не его собственные, а сообщенные ему служа
щими у него европейцами; но желание и умение пользовать
ся их советами при состоянии, в коем он родился, вырос и
живет, делают его необыкновенным человеком и показыва
ют, что природа одарила его обширным умом и редкою твер
достью характера.
Другая, не менее важная, статья состоит в том, чтоб нико
му из приходящих иностранцев не давать преимущества перед
другими, но со всеми одинаково поступать, позволять всем
иметь с его подданными равный и свободный торг и запре
щать европейцам заводить свои собственные заселения. На
сей конец, когда он находящимся в его службе англичанам и
американцам дает во владение земли, то всегда с тем, чтоб
они принадлежали им, доколе они живут на островах его, пе
редать же их другому они никаким образом не могут, и земли
сии по отъезде их или по смерти опять к нему поступают. Ван
кувер или не понял его, или с намерением ошибся, когда в сво
ем путешествии написал со всею мелочною подробностию о
торжественном уступлении острова Овайги английскому ко
ролю. Ни Тамеамеа, ни старшины острова никогда не думали
отдавать земли своей. Все это дело они понимают в другом ви
де и отнюдь не так, как Ванкувер его хотел понимать.
Теперь здесь есть европейцы, живущие между сандвичана-
ми более 20 лет. Они мне сказывали, что Тамеамеа без досады
[
658
]
