Между прочими разговорами, когда они сделались посме
лее от двух рюмок водки, часто упоминали они, что имеют
крайнюю нужду в порохе, что им зимою нечем будет промыш
лять зверей и что япони (так называют они японцев) все им да
ют, кроме пороху. Частое повторение о порохе нетрудно было
понять: они хотели просить его у меня, но не смели, а я, будучи
уверен, что они имеют в нем надобность действительно толь
ко для промыслов, дал им полтора фунта мелкого английского
пороху, прибавив к тому еще табаку, бисеру и сережек. Позднее
время не позволяло мне продолжать с ними разговор, и я от
пустил их в 10-м часу на берег, сказав, чтобы они сколько воз
можно старались изъясниться с японцами и уверить их в на
шем миролюбивом и дружеском к ним расположении.
Безветрие, продолжавшееся во всю ночь на 18-е число, не
позволило нам удалиться от берега, а рано поутру увидели
мы едущую к нам байдару под флагом.
Около 8 часов байдара подъехала к нам так близко, что ви
ден был белый кусок мата или рогожки вместо флага, а вско
ре после того узнали мы старых своих друзей, курильцев, тех
же самых, которые и вчера нас навестили. С ними был еще
один молодой мужчина, который называл себя Алексеем Мак
симовичем. Мужчины были в японских длинных и очень ши
роких халатах, с короткими, широкими же рукавами: халаты
сии сшиты из толстой бумажной материи синего цвета с час
тыми сероватыми полосками. Женщина была в парке177, сши
той из птичьих шкур; на спине у ней, для украшения, висели в
несколько рядов носы топорков*; на голове был бумажный
платок. Мужчины были с открытыми головами; на ногах тор-
басы, или русские бахилы, сделанные из горл сивучей.
Есаул взошел на шлюп босой, но, прежде нежели поклонил
ся или стал с нами говорить, сел на шкафуте, надел свои торба-
сы, а потом подошел ко мне и присел с таким же подобострас
тием, с каким они кланяются японцам. Из этого я заключил,
что у них неучтиво босому показаться людям, которых они
* Топорок —морской попугай.
[
2 1 4
]
