на их берегах японских подданных, то сей закон над ними те
перь не исполнен и позволяется им возвратиться в свое оте
чество без всякого вреда, с тем чтоб впредь к японским бере
гам, кроме Нагасаки, не приходили и даже если опять япон
цы попадут в Россию, то и их не привозили; в противном
случае помянутый закон будет иметь свое действие.
2. Японское правительство благодарит за возвращение его
подданных в отечество, но объявляет, что русские могут их ос
тавить или взять с собою, как им угодно, ибо японцы, по сво
им законам, не могут их взять силою, предполагая, что сии
люди принадлежат тому государству, к которому они занесены
судьбою и где спасена жизнь их при кораблекрушении.
3. В переговоры о торговле японцы вступать нигде не
могут, кроме одного назначенного для сего порта Нагасаки,
и потому теперь дают только Лаксману письменный вид, с
которым один русский корабль может прийти в помянутый
порт, где будут находиться японские чиновники, дол
женствующие с русскими договариваться о сем предмете.
С таким объявлением Лаксман возвратился в Охотск осенью
1793 года. По отзыву его видно, что японцы обходились с ним
с большой вежливостию, оказывали ему разные по своим обы
чаям почести; офицеров и экипаж содержали на свой счет во
все время пребывания их при берегах японских и при отправ
лении снабдили съестными припасами без всякой платы, сде
лав им разные подарки. Он жалуется на то только, что япон
цы, исполняя строго свои законы, не позволяли русским сво
бодно ходить по городу и держали их всегда под присмотром.
Неизвестно, почему покойная государыня не приказала
тотчас по возвращении Лаксмана отправить корабль в Нага
саки. Вероятно, что беспокойства, причиненные в Европе
французской революцией, были тому причиной. Но в 1803 году,
при императоре Александре I, послан был в Японию камер
гер Николай Петрович Резанов. Путешествие капитана
Крузенштерна познакомило с сим посольством всю Россию.
Я знал, что объявление японского правительства, сделанное
Резанову, состояло в строгом запрещении русским судам
[
2
об ]
