Баранов с ними сговорился, посылал нашу партию байдар
прошлым летом к реке Колумбия. Нынче пришли с боль
шой удачей, тыщи бобров привезли...
«Нева» отдала якорь. Борта шлюпа опоясались огненны
ми сполохами, дымом — первый салют первого российско
го военного корабля...
Едва прогремели выстрелы ответного салюта, от берега
отошла большая байдара. На борт поднялись Баннер и
главные приказчики компании приветствовать русских мо
реходов.
За обедом в кают-компании он одним из первых произ
нес тост:
— Здоровье русских мореходов, благополучно прибыв
ших к берегам американским. Пионерам всегда многотруд
но, по себе знаю. Потому и здоровье капитана вашего, ко
торому вдвойне более забот...
На другой день на берегу Баннер передал Лися некому
письмо Баранова. Тот просил Лисянского, по возможности
не задерживаясь, идти в Ситху.
— В июне Баранов отправился в поход на тлинкитов, —
прибавил Баннер, — избавить Ситху от пришельцев. Он
собрал сто с лишним наших промышленных и тысячу але
утов. Сотни четыре байдарок отправились сначала в бухту
Якутат, где правителем Иван Кусков. Оттуда вдоль берега
пойдет по островам к Ситхе, усмирять по пути индейцев.
Александр Андреевич, он с характером, за урон взыщет
сполна.
— Стало быть, он не скоро будет на Ситхе? — спросил
Лисянский.
—Думается, через месяц, не ранее, — ответил Баннер...
Две недели выгружали товар с шлюпа. С утра дотемна
сновал Коробицын между складами и «Невой», он оставал
ся на Кадьяке реализовать товар, заготавливать пушнину для
отправки с «Невой».
Через несколько дней к Лисянскому зашел попрощаться
Гедеон. Иеромонах должен был стать на Кадьяке главой
православной миссии.
— На днях, Юрий Федорович, пойду на байдарке осмат
ривать кругом места на Кадьяке и других островах. Надобно
переписать всех живущих алеут, обрести всех в веру право
славную, младенцев крестить, — поделился он планами с
Лисянским.
Пока разгружали трюмы, часть экипажа ремонтировала
шлюп. Меняли стеньги и реи, обновляли подгнивший за год
плавания такелаж. За бортом висели беседки — конопатили
208
