проспать целый час, а то и больше и не заметить нашего
дрейфа.
— Луна-то была как раз за тучами, — рассказывал
Берх, — а главное, маневр во всех случаях обязана сделать
«Надежда», и они явно опростоволосились.
— Слава богу, все кончилось счастливо, господа, — ска
зал Лисянский, —думаю, Иван Федорович сам разберется и
найдет виноватого, а вас приглашаю в кают-компанию. По
просим наших вестовых самовар разжечь...
На рассвете 21 декабря шлюпы подошли к берегам Бра
зилии у острова Алвардо, а к вечеру стали на якорь у крепо
сти Санта-Крус. На крепостных стенах с приближением
русских судов появились португальские флаги, на борт «Не
вы» поднялся португальский офицер.
— Русская экспедиция? — удивился он. — Ваш флаг еще
ни разу не посещал нашу гаёань. Кстати, ваш корабль, —
пояснил он Лисянскому, — стоит на том самом месте, где
некогда бросила якорь «Буссоль» Лаперуза.
Когда офицер откланялся, Лисянский снял с полки то
мик записок Лаперуза. «Земли здесь, — записал на рейде
Санта-Крус свои впечатления Лаперуз об острове Святой
Екатерины в ноябре 1785 года, — плодородные, но чрезвы
чайно запущенные. Деревья великолепные, с ароматным
запахом. И все-таки это бедная страна. В ней совершен
но не развито ремесло, крестьяне ходят почти голые, в лох
мотьях».
А вот французский мореплаватель хвалит местных жите
лей. «Следующий факт, — писал Лаперуз, — может дать не
которое понятие о том, как понимают здесь гостеприимст
во. Шлюпка с моего корабля, посланная за дровами в одну
бухточку, была опрокинута волнами. Туземцы, помогавшие
спасти эту шлюпку, уложили моих матросов к себе в по
стель, а сами легли спать на полу на циновках. Несколько
дней спустя они привезли ко мне на корабль паруса, мачты,
якорь, флаги с этой шлюпки, хотя все это могло бы им са
мим как нельзя более пригодиться».
Лисянский отложил книгу и вышел на палубу.
В десяти-двенадцати кабельтовых, в скупом свете факе
лов отсвечивали крепостные стены Санта-Круса. Вдалеке к
югу мерцали редкие огоньки главного города острова.
«В двенадцать лет я был кадетом, когда 44-летний Лапе
руз отправился кругом света, — подумал Юрий Федоро
вич. — Теперь мне тридцать. Пока я иду по его следам; од
нако о судьбе этого отважного капитана до сей поры никто
ничего не знает...»
171
