равление значительно ослабело. Дальнейшее —переезд и
продолжительное пребывание на пароходах —еще более
разрушило воинский порядок В итоге людская масса, та,
что высаживалась в Галлиполи, имела лишь приблизи
тельное сходство с армией: организация была сильно на
рушена, а дисциплина быстро падала.
Мораль, в широком понятии этого слова, поколеблен
ная уже в годы войны и революции, катастрофически упа
ла за время эвакуации, когда из-за кружки воды или места в
уборной люди опускались до уровня зулуса.
В те трагические дни высадки в Галлиполи и последую
щего первого периода господствовало карамазовское ми
ровоззрение: все дозволено. Потеряв Родину, потерпев кру
шение всех лучших своих идеалов, несчастные изгнанники,
голодные и промокшие, бесприютные и оборванные, ис
кренно считали, что фактом изгнания они разрешены от
долга и обязанностей.
Дисциплинарная власть, т. е. право приказывать, ограни
чивалась лишь узким кругом физического самообслужи
вания. Даже наиболее энергичные начальники терялись в
этом хаосе разложения. Как следствие недавней реоргани
зации (сведения армии в корпус) большинство начальни
ков не знали своих новых подчиненных, а последние —
своих новых начальников. Алексеевский полк, например,
был укомплектован чинами из 22 различных частей.
Технический полк объединил все технические части
Крымской армии и т. п.
Ктому же ввиду сведения армии в корпус многие части
перестали существовать, и произошло массовое сложение
должностных наименований. Это в свою очередь создало
обострение личных самолюбий, бесконечные споры о
старшинстве и ссылки на прежние заслуги.
Среди подобного хаоса и безначалия, как маяк среди
бушующего моря, находился генерал Кутепов. Всюду появ
лялась его коренастая фигура, излучавшая, казалось, безгра
ничную энергию. С первого момента выгрузки он убедил
ся, что его присутствие всюду необходимо: появлялся
командир корпуса —и что-то делалось, уходил он —и апа
тия снова овладевала людьми. Аработы было «безбрежное
