Background Image
Previous Page  79 / 122 Next Page
Information
Show Menu
Previous Page 79 / 122 Next Page
Page Background

76

Дети войны вспоминают

братом зимой возили из леса на санках дрова. Такие были счастливые,

что печь мать истопит, а ведь были это не дрова, а ветки олешника.

Еще помню, как у нас за деревней упал самолет, мы побежали смо­

треть летчика, может, живой, но, увы, он разбился. С войны вернулось

мужиков немного, и те калеки. Но мы, дети, все равно завидовали тем

ребятам, у кого отцы вернулись. Жили в деревне дружно, как-то по род­

ственному было, помогали друг другу.

Но и после войны жизнь не стала лучше. Семьи выплачивали сель­

хозналог, из колхоза молодых не отпускали. Я окончила семь классов,

поступила в лесной техникум, проучилась год и бросила. Все мои свер­

стницы уехали вЛенинград, а я подалась (шла пешком до станции Суда)

в Вологду. С детства мечтала стать токарем и в 1952 году поступила в

ремесленное училище. И самые мои лучшие годы, я считаю, прошли с

1952 по 1954: беззаботные, нас кормили и одевали, и я так гордилась

этим.

Писать можно много, но вспоминать начну - слезы льются, как

прошла жизнь моего поколения. Духом-то мы крепкие, но здоровье у

всех потеряно.

ПЛЕННЫЕ НЕМЦЫ

ПРОСИЛИ У НАС ХЛЕБА

Романовская Роза Семеновна

Родилась в 1934 году в Петрозаводске,

эвакуирована в Вологодскую область в 1941 году.

Мне было семь лет, когда началась война. Немцы наступали на

Петрозаводск, бомбили город. Мы - мама, папа, я и две младшие се­

стрички - прятались в бомбоубежище. В середине августа нашу семью

эвакуировали в Вологодскую область, а папа остался на оборонных ра­

ботах (его не взяли на фронт но возрасту). Плыли до Белозерска больше

месяца, баржу тащили на буксире. В городе нас поселили в клубе, а по­

том отправили в деревню Костино. Через одиннадцать месяцев приехал

папа, и мы переехали в Вологду.

...9 мая кончилась война, какое это было счастье, все вокруг радо­

вались, обнимались, целовались! В это время я ходила в третий класс

школы № 5. У школы копали канаву пленные немцы. Они показывали

фото своих детей и просили кушать. Я им давала хлебца и картошки,

они благодарили: «Данке».

Пока папа был жив, мы не голодали. Он устроился на работу в до­

моуправление, нам дали двухкомнатную квартиру на улице Гоголя. Но

через год папа заболел и умер от рака легких. Нас у мамы осталось чет­

веро, мне, самой старшей, было двенадцать. Вот тут-то нам и досталось.

Папа не успел оформить ордер на квартиру, и нас выселили в проход