нии, предупредил, что едва ли животные перенесут
предстоящее им тяжелое плавание. Ранее уже дела
лась попытка доставить их в Европу на корабле, при
надлежавшем Французской империи, но по пути ла
мы скончались.
— Раз так, — весело ответил ему Лазарев, —
то дело нашей национальной чести и морского ис
кусства — привезти их в Европу в целости и сохран
ности.
Лазарев собрал весь экипаж и спросил матросов,
кто берется обеспечить перуанским гостьям должный
уход, дабы они благополучно достигли берегов Рос
сии. Два матроса, имевшие, по их словам, немалый
опыт в обращении с разной скотиной, добровольно
вызвались приглядеть за ламами, вигонью и аль-
пакой.
— Вот только, ваше благородие, — попросил стар
ший из них, матрос первой статьи Кузьмичев, — рас
порядиться надобно, чтоб каждой животине отдель
ное ведро для корма было выделено. По глазам их
вижу, что они большие чистюли и из чужого ведра
ни воду, ни корм принимать не захотят. Да и паруси
на надобна, чтоб навес от солнца сделать. Иначе за
парятся.
— Все, что необходимо, получите, — пообещал
Лазарев. — А если сохраните их, благодарность обе
щаю и премию от себя лично выдам.
— Будем, ваше благородие, стараться, — заве
рил Кузьмичев.
После угрюмых северо-западных берегов Америки
жизнь в солнечной Лиме казалась русским морякам
светлой и безмятежной. Самовольный, по общему со
гласию офицеров корабля, уход из Ново-Архангельс-
ка давно не терзал их души. Какое, в конце концов,
право имел Баранов отстранять Лазарева от командо
вания судном? Не он назначал командира, не ему и
отстранять.
— Черт не выдаст, свинья не съест, — с показ
ным равнодушием отвечал Лазарев, когда его друзья
по экипажу случайно касались вопроса о неизбежных
неприятностях по возвращении в Россию.
260
