ей политики на торговлю всего мира два главных борца,
Франция и Великобритания, балансировали в смертной
схватке на обширной арене, попирая ногами права и инте
ресы слабейших стран, которые — одни в качестве нейт
ральных, другие в качестве подчиненных, дружественных
или союзных держав — смотрели безнадежно на происходя
щее и убеждались, что в этой великой борьбе за существо
вание ни мольбы, ни угрозы, ни полная отчаяния пассивная
покорность не могли уменьшить давления, постоянно разру
шавшего их надежду и даже самую жизнь».
Масштабы начавшейся схватки впечатляли — северное
побережье Европы, от Голландии до Нормандии, западный
берег Франции вдоль Бискайского залива, Средиземное мо
ре и, наконец, Атлантика, с богатыми французскими коло
ниями у берегов Америки.
Волею случая в Атлантической эскадре англичан оказал
ся среди других русских волонтеров лейтенант Юрий Лисян
ский.
Расхаживая по салону, командующий эскадрой Джордж
Муррей благожелательно посматривал на четверку молодых
русских офицеров. Все они прижились на кораблях, доволь
но сносно говорили и понимали по-английски. По крайней
мере, вполне достаточно, чтобы понимать приказы и коман
довать матросами.
— Эскадра отправляется к берегам Америки. От Канады
до Вест-Индии наши корабли установят блокаду и будут пе
рехватывать все французские суда, а также купеческие шху
ны с товарами для мятежной Франции. Надеюсь, русские
офицеры наравне с командой с честью выполнят свой долг.
Выйдя от адмирала, офицеры распрощались, их расписа
ли по разным кораблям.
Отныне фрегат «Лаузо» надолго станет родным домом
для Лисянского. Первым его встретил командир, капитан
Роберт Муррей. Как выяснилось вскоре, брат командующе
го эскадрой, несмотря на чопорность, был простодушен.
Во время обеда, представив Лисянского офицерам, он
предложил первый тост:
— Здоровье нашего нового товарища по оружию сэра Ли
сянского.
Юрий смутился, впервые его чествовали, как равного.
Но, однако, осушив бокал с ромом, он вскоре чувствовал се
бя не хуже, чем в уютной кают-компании «Подражислава».
Сейчас он, пожалуй, по-новому ощутил, что такая особая
природа общения людей присуща и характерна лишь для
моряков и определяется, независимо от образа мыслей, на
93
