ние фуфайки спустили, а на стеньгах вновь подняли коро
левские флаги. На берег в шлюпках под конвоем свозили
вожаков бунта.
На следующий день на шлюпе, поставленном под прицел
береговых батарей, начался военный суд.
Судили тридцать матросов. Шестерых приговорили к
смертной казни, остальных к наказанию плетьми. Двух из
осужденных матросов — Чипмана и Джемса — казнили на
«Септре». Эшафоты соорудили на баке, на крамболах —спе
циальных широких досках, куда укладывают якоря после
подъема. С концов нижней фока-реи протянули веревки с
петлями на концах. Осужденных доставили на шлюпке под
караулом и заперли в капитанской каюте. Потом к ним про
шел пастор и исповедовал осужденных.
В 11 часов по сигналу адмиральской пушки, на всех ко
раблях одновременно, матросов казнили. Тела их в тот же
день свезли на берег и похоронили. Чрезвычайная тишина
царила в этот день на всех палубах и в каютах.
* * *
Прошли Рождественские праздники 1798 года. Корабли
эскадры, сменяя друг друга, уходили на патрульную службу,
но «Септр» оставался в бухте. Корпус его дал сильную течь,
и адмирал не хотел рисковать кораблем. Воспользовавшись
стоянкой, Лисянский съехал на берег. Последнее время чув
ствовал себя неважно: побаливала голова, что-то тянуло под
ложечкой. Устроившись в гостинице, он каждый день от
правлялся осматривать окрестности, где водились разные
диковинки — гигантские птицы страусы, маленькие «сахар
ные» птички и «секретари». Разъезжал он по соседним фер
мам и плантациям в «вагонах» — огромных фургонах без
peqcop, крытых парусиной. Побывал он и в центре Капской
колонии — Капштадте, но больше всего его привлекали ви-
ноцрадные и фруктовые плантации. Благоприятный климат
позволял без особых затрат собирать богатейшие урожаи.
Одцн из плантаторов — некий Руссо — производил больше
130 бочек превосходного вина «мускатель».
Приметил Лисянский — деньги колонистам достаются
без больших усилий, «...ежели мысовский житель не приоб
ретет^ денег, гак он верно спит». Вторая сторона жизни, не
приглядная, высвечивала во всей своей наготе: рабство. Бе
лые колонисты время от времени устраивали облавы на не
гритянские поселки. «Узнавши жилища бедных дикарей,
122
