168 / 196
ЛЕВ КОТЮКОВ
и доносится из настоящего, откуда-то почти из прямо
го потолочного угла или прямо с потолка:
__Нет! Нет! И трижды нет! Ты мне рецепт дай! Покажи
мне прямые пути выхода из нашего духовного кризиса!
__д сразу направо и за угол, мимо бильярдной, а по
том совсем налево, а там, если не поскользнешься и морду
не разобьешь, сам сообразишь остальное!.. — слышится в
ответ.
“Художник, стремись к совершенству — все равно тебе
никогда его не достичь!” — проявляются в сознании сло
ва.
А наяву слышится:
“Мы — никто! Мы — изморозь и страх! Мы коммента
рии к самим себе. На кой ляд нам недостижимое?! То, что
постигнуто, не существует! Существует только то, что не
известно! Вперед в неизвестность! Вперед к полному по
знанию самих себя! Неизвестность есть познание до кон
ца! Нас нет, но мы есть! Мы — комментарии к ненаписан
ному!..”
Выходит, и я комментарий... А не плохо звучит —
Ком- мен-та-рий!! Почти Тиберий... Приду домой и скажу
жене, что с нынешней пятницы мои домашние, и она в том
числе, должны величать меня — Комментарий Коммента-
рьевич. А может, погодить?.. Может, рановато самому по
собственной воле выпадать в комментаторский осадок?!..
Напишут и без нас комментарии к нашей жизни, ежели она
останется жизнью даже в неизвестности. С чего это я буду
пахать за других?! С какой радости?!.. С чего это я зада
ром, добровольно должен обращаться в комментарий к
самому себе?! Не желаю я за других бочки катать!!! У меня
самого мешок эшелонов в запасе!..
Что-то я все не о том речь веду! Как говаривал один
мой знакомый главбух, ныне заслуженнный покойник:
Батюшки, уже два часа, а я еще не похмелялся!”