мал в эти дни. Арсенов уверен-, десятки новых соо
ружений, особенно лесных завалов, на которые фин
ны такие мастера, появилось на их передовой. Зна
чит, если наступление, люди пойдут вслепую...
— Сколько тебе нужно времени для подготовки
и проведения новой вылазки? — Лицо командира
снова стало суровым и непроницаемым.
— Ночью выйдем.
— Хорошо. И без «языка» не возвращайся. Про
думаешь операцию, лриходи, посоветуемся.
Арсенов вышел на улицу. После теплой избы
мороз показался сильным. Он наглухо застегнул по
лушубок и медленно побрел вдоль улицы. То, что
было перед ним, только условно можно было на
звать улицей. По обеим сторонам торчали уродли
вые обломки изб — следы пожарищ и артиллерий
ских налетов. Печные трубы, когда-то старательно
беленные заботливыми руками хозяек, были черны
и казались неестественно длинными... Скособочи
лись обгоревшие бани, овины...
«Была деревня и нет ее, — подумал лейтенант,
оглядываясь по сторонам. —Сколько лет простояла
она здесь? Сто или тысячу? Северные селения —
древние. Проходили века, новые поколения рожда
лись и умирали, кренились старые избы, на их ме
сте вставали новые. И вот нет больше деревни. Един
ственная изба, в которой разместился штаб, не
в счет.
Отшумит война, вернутся к своим гнездам жите
ли. Не все, конечно. Но часть вернется. Обязательно
вернется. Встретят их пепелища. Где они построят
новую деревню? Здесь же? Или уйдут подальше от
этих мест, чтобы ничто не напоминало им больше
О войне? Если уйдут, значит, так и исчезнет на-
73
