Системный подход в изучении медицинской культуры
Морфологическая модель культуры, в рамках которой
проводится данное исследование, построена как результат
научных и философских представлений, без привлечения
какого-либо специфического метода. Это, безусловно,
слабая сторона концепции. Между тем, в культурологии
завоевывает признание идея о необходимости системного
изучения культуры. Во-первых, как полагают, надо ука-
зать системообразующие признаки изучаемого объекта,
во-вторых, проанализировать его структуру, в-третьих,
попытаться вскрыть закон развития данной системы,
в-четвертых, построить на этой базе теоретическую мо-
дель должного состояния системы, в-пятых, соотнести ха-
рактеристики должного состояния системы с реальным по-
ложением дел. И, наконец, выработать практические реко-
мендации для осуществления проекта должного состояния и
исправления ошибок практики. Решение практических воп-
росов считают тем оселком, на котором может быть прове-
рена ценность системного подхода [19]. Частично послед-
ние четыре задачи обсуждались в предыдущих разделах
статьи. Однако, прежде чем перейти к частностям, необ-
ходимо решить общий вопрос. Проблема состоит в разном
отношении исследователей к системному пониманию культу-
ры.
Известен распространенный взгляд на мировую культуру
как на целостную систему. В качестве компонентов этой
системы различают:
материальную, духовную, художественную культуру
[20]. Необходимо подчеркнуть, что подобное дифференци-
рование сопровождается множеством оговорок и условнос-
тей, поскольку в каждом материальном объекте культуры
имеется нечто духовное, а в духовном - материальное.
Медицина была отнесена к материальной культуре, что ос-
тавляет "за кадром" массу объектов духовного характера.
Очевидно, что такого рода структура системы мировой
культуры не способствует решению конкретных вопросов, а
создает тупиковую ситуацию. Но это закономерно, если
учесть следующие новейшие достижения теории культуры.
Полагают, что сегодня невозможно говорить о культу-
ре, как о чем-то едином и целом, лишенном разделяющих
ее границ. Взгляд на культуру, считающийся современным,
исходит из факта множественности культур, из признания
их качественного своеобразия и уникальной самобытности
[21]. Это отрицание целостности в сфере мировой культу-
ры есть отрицание системности в объекте глобальных
масштабов, содержание которого, согласно новому понима-
нию культуры, необъятно, ибо это - вся совместная жизнь
и деятельность людей, представляющая искусственные ар-
тефакты. Поэтому, данное критическое утверждение вполне
логично. Как же теперь следует относится к распростра-
ненному "системному" пониманию мировой культуры?
Категория "культуры" имеет гносеологический, но не
онтологический смысл, ибо эта категория не имеет одно-
родного, монолитного, целостного обозначаемого, и даже
наоборот, объединяет разнородные множества искусствен-
ных объектов. В этом смысле выражения "культура как це-
лое", "культура как система" следует понимать как ука-
зание на теоретические построения, а не на реальный
объект [22]. На наш взгляд, именно такие построения
легли в основу понятия о телесной культуре. Примеча-
тельно, что к этому понятию критерий институциональнос-
ти может быть применен лишь опосредованно, через меди-
цину (включая гигиену), эргономику, производственную
гимнастику (т.е. через формы культуры, которые предс-
тавляют реальные объекты в обществе).
Разделяя взгляды на мировую культуру как на совокуп-
ность явлений общественной жизни, представляющих мно-
жество разнородных объектов, не подлежащих системному
рассмотрению, одновременно следует поставить вопрос о
целесообразности системного подхода к тем формам куль-
туры, которые реально существуют и имеют онтологический
смысл.
Это прежде всего институциональные формы культуры. Ар-
гументировать это предложение можно, во-первых, ограни-
чением множественности артефактов каждой выделяемой
формы, во-вторых, полным или частичным избавлением от
их разнородности при классификации форм [24].
Что касается медицины, то здесь термином "система"
обозначают разнообразные объекты. Столь широкое его
распространение отнюдь не подкреплено выполнением тре-
бований научной системной методологии. Системные иссле-
дования в медицине и теоретической биологии проводились
достаточно редко, хотя в развитии теории систем огром-
ную роль сыграли именно биологи. В последнее время ин-
терес к системной проблематике в медицине оживился. По-
лагают, что будущее за интегративной системной медици-
ной. Насколько обоснован этот прогноз, покажет, по-ви-
димому, продуктивность системного подхода в решении те-
оретических и практических задач здравоохранения. В ка-
честве примера такого практицизма можно назвать логи-
ческую систему диагностического познания, разработанную
совместно медиками и философами под руководством В. А.
Смирнова [25]. Попытка применения данного подхода при-
вела к возможности условно-гипотетического выделения
двух зон клинико-диагностического мышления: зоны "куль-
туры врача" и зоны "культуры больного". В каждой из зон
рассмотрены отдаленные одна от другой две основные об-
ласти диагностической деятельности. В зоне "культуры
врача" рассматривается область теоретических логически
упорядоченных научно-медицинских знаний и область инди-
видуального интуитивно-творческого опыта врача. В зоне
"культуры больного" - область общемедицинской информи-
рованности и область непосредственно-чувственного восп-
риятия болезненных ощущений. Двойственность зон культу-
ры врача и больного, оказавшихся как бы "встроенными" в
единую систему культуры клинико-диагностического мышле-
ния и наличие двух рядов знаний (объективного и субъек-
тивного), позволяет постигать смысл и уникальность
конкретной клинической ситуации [26].
Системный подход включает ряд методологических
средств, вполне адекватных для изучения медицинской
культуры. Это, прежде всего, понятие о системообразую-
щих факторах, в связи с которыми необходимо поставить
вопрос о зарождении медицинской культуры и ее развитии
в последующей истории.
Первые признаки появления медицинской культуры сле-
дует искать у истоков медицины. По-видимому, к ним мож-
но отнести предполагаемые особенности психологии перво-
бытных врачевателей, соблюдение ими известных ограниче-
ний. Допускается, что эти люди руководствовались чувс-
твом уважения к жизни, заботой о больных соплеменниках.
Другое условие деятельности первобытных врачевателей
заключалось в полной духовной власти над сородичами
[27]. Важно отметить, что подобные отношения укладыва-
ются в тип общинных социальных отношений, выделенных
еще Фердинандом Теннисом в виде эмоций, при-вязаннос-
тей, душевных склонностей, характерных для общности
семьи, рода, соседства, даже этноса или нации. Все эти
отношения находятся в рамках культуры. В основе другого
типа отношений - общественных - лежат, как известно,
иные явления. Их объектами могут быть не только индиви-
дуумы, но и разного рода группы, коллективы, сообщества
и даже государства, рассматриваемые как формальные ли-
ца. Установив, что развитие социальной организации идет
от "общины" к "обществу", Теннис констатировал, что об-
щественный прогресс связан с утратой культурного компо-
нента отношений: разрывом традиционных связей, непре-
рывным снижением доли тепла, родственности, взаимной
душевной склонности в отношениях людей друг к другу
[28].
Если в клятве Гиппократа медицина - искусство, в фа-
культетском обещании русских врачей - это уже наука, то
современная медицина - сложное социальное образование,
представляющее органическое единство самостоятельных
систем: практического здравоохранения, медицинского об-
разования, медицинской науки [29].
Очевидно, что медицина прошла свой путь от общинных
отношений к общественным, но какова судьба культурного
компонента в ней? Этические позиции, уходящие корнями в
общинные отношения, не только не утрачены в современной
медицине, но получили статус нравственных и законода-
тельных нормативов. В XX веке возникли новые этические
концепции: этика благоговения перед жизнью Швейцера,
этика любви к жизни Д. П. Филатова, наконец, биомеди-
цинская этика (биоэтика). Этические традиции в медицине
и сегодня представляются культуро-созидающей силой, ко-
торая обладает центростремительным действием и влияет
на другие традиции в профессиональной активности меди-
ков, в частности на ее деятельностный и познавательный
аспекты. Доказательством системообразующей роли этичес-
ких традиций в медицине могут служить результаты оче-
редного "эксперимента" со здравоохранением, который
проходит ныне в России. В жуткой нищете и недостатке
оборудования, инструментов и лекарств в лечебно-профи-
лактических учреждениях, при нижайшем уровне оплаты
труда, врачи делают свое дело и делают его неплохо.
Спрашивается, неужели здравоохранение имело такие гро-
мадные запасы, которые не кончаются? Нет, просто есть
огромный запас прочности у людей в белых халатах, кото-
рые, стиснув зубы, делают чудеса только по одной причи-
не: у медиков есть объединяющая всех идея - клятва Гип-
пократа [30].
Помимо традиционного компонента медицинской культу-
ры, другой составляющей частью является ее инновацион-
ный компонент. Это аспекты медицинской науки, медицинс-
кой техники, промышленности, в том числе Фарминдустрии,
экономики. Во второй половине XX века стала развиваться
правовая культура медработников, которая в первую оче-
редь ориентирует их на защиту прав пациента. С возник-
новением биоэтики системообразующая роль этического ас-
пекта медицинской культуры становится еще более выра-
женной. Характерная междисциплинарность биоэтики фор-
мируется вследствие кумуляции разнообразных культурных
влияний, и прежде всего, со стороны всех названных ас-
пектов медицинской культуры. При этом понимании внут-
ренней структуры медицинской культуры под традициями и
новациями подразумеваются
все материальные объекты, идеи, образы; технологии их
изготовления;
устойчивые отношения между людьми и способы их регу-
лирования; оценочные критерии, т. е. вся совокупность
артефактов, предусмотренная новой моделью культуры.
Главный критерий в оценке эффективности различных куль-
турных ценностей в медицине - это их надежность в дос-
тижении желаемого результата.
Динамика медицинской культуры обусловлена, во-пер-
вых, взаимопроникновением аспектов традиционного и ин-
новационного характера (в соответствии с общим законом
развития культуры); во-вторых, влиянием на различные
аспекты медицинской культуры смежных специализированных
форм культуры (хозяйственной, политической, философии,
религии и пр.). Точки соприкосновения смежных форм с
медицинской культурой очерчивают ее границы.
Итак, в отличие от известной практики применения
системного подхода для изучения естественных объектов в
биологии и медицине, сделана попытка обобщить разнооб-
разные медицинские артефакты в соответствии с культуро-
логической теорией. Целесообразность такого системного
исследования подтверждается использованием системного
анализа в социологии для "моделирования" исследователь-
ских проблем, т.е. такого их концептуального расчлене-
ния и детализации, которое позволяет далее сформулиро-
вать гипотезы исследования [31]. Гипотезы в социологи-
ческом исследовании - это обоснованные предположения о
структуре социальных объектов и связей между ними.
Культурология занята исследованием содержания этих
структур и характером связей. Следовательно, системный
подход к медицинской культуре - это междисциплинарный
метод, который позволяет гипотетически рассмотреть ма-
лоизученный феномен культуры как социокультурное явле-
ние. Ниже дано схематическое изображение системы меди-
цинской культуры.
Статус биоэтики в системе медицинской культуры
Современная медицина не только сложная социальная
структура. Если она динамична, влиятельна и богата, она
завоевывает в обществе все новые и новые позиции, и в
целом ее уже нельзя рассматривать как отдельный элемент
социума, ибо она превращается в активный и даже решаю-
щий фактор его состояния и развития. Полагают, что из-
менения, происходящие в самой медицине, неминуемо при-
ведут к созданию новой нравственной культуры или ради-
кальной реинтерпретации и адаптации старой [32]. Но как
дифференцировать эти качества, и какое они имеют значе-
ние?
Наиболее наглядно можно обнаружить изменения нравс-
твенной культуры в самой медицине на примере возникно-
вения и развития биоэтики. Что такое биоэтика в плане
изменения культуры? Говоря о биоэтике как о новой науч-
ной дисциплине, полагают, что она будет вносить вклад в
целеосмысленное и новое наполнение культуры XX века. В
настоящее время определение статуса биоэтики представ-
ляется проблемой в связи с многогранностью этого нового
научно-практического направления. Западная биоэтика уже
реально функционирует в двух качествах. Во-первых, это
совокупность некоторых конкретных рекомендаций для ре-
шения новых нравственных проблемных ситуаций в совре-
менной биомедицинской практике. Во-вторых, это новая
форма прикладной (врачебной) этики, рамки которой ока-
зываются тесными для биоэтики. В-третьих, выдвигается
предположение, что биоэтика может играть роль общей те-
ории культуры биомедицинской деятельности [33].
Отметим, что вопрос о теоретичности биоэтики уже об-
суждался и остался, по существу, открытым. Попытки ре-
шить биоэтические проблемы путем логической дедукции не
получают сколько-нибудь заметного отклика в сфере биоэ-
тики. Допускается даже, что биоэтика будет развиваться
без какой-либо общепринятой теоретической концепции,
достаточно эффективно решая проблемы практической жизни
общества [34].
Дело меняется, если биоэтику рассматривать как явле-
ние культуры, например, с позиций социальной и культур-
ной антропологии. Со второй половины XIX века, как из-
вестно, понятие "культура", приобретая научный харак-
тер, практически утрачивает прогрессивистский оценочный
оттенок и перестает обозначать "высокий" уровень разви-
тия общества. С этой точки зрения понятие "культура"
подразумевает не теорию или модель, позволяющую "пра-
вильно" объяснять человеческие феномены, но такое тео-
ретическое поле для их толкования, которое предупрежда-
ет неадекватный редукционизм либо только к материаль-
ным, либо только к идеальным феноменам. Концепция куль-
туры используется как общее различие между искусствен-
ным и естественным в совместной жизни и деятельности
людей. Теории культуры представляют собой логические
конструкты, построенные на базе выявленных свойств изу-
чаемой области реальности и предназначенные для интерп-
ретации и предсказания происходящих здесь событий [35].
Создание такого рода культурологической теории биоэтики
представляется достаточно актуальной. Во-первых, это
позволило бы объяснить социальные проблемы биоэтики,
например, степень институционализации ее в разных стра-
нах, во-вторых, сопоставить профессиональную врачебную
этику и биоэтику по признакам их связи с природой и
культурой человека.
Известно, что возникновении биоэтики около 30 лет
назад было связано с появлением в медицине новых техно-
логий, новых методов лечения и новых нравственных ситу-
аций, в которых роль врача усложнялась необходимостью
выбора судьбы пациента. Тяжесть этого решения и ответс-
твенность за него послужила причиной привлечения в по-
мощь врачам лиц других профессий, из которых впоследс-
твии формировались этические комитеты. Участие общест-
венности в принятии морально значимых решений наряду с
врачами стало одним из существенных отличий биоэтики от
традиционной медицинской этики. Многие проблемы биоэти-
ки спорны и этим как бы устремлены в будущее, что и
подчеркнул названием своей книги В. Р. Поттер: "Биоэти-
ка - мост в будущее" (1969 г.). Дают ли основание эти
новшества видеть в биоэтике новую нравственную культу-
ру? Для ответа на этот вопрос необходимо учесть соотно-
шения, складывающиеся между биоэтикой и традиционной
медицинской этикой.
Э. Пеллегрино и Д. Томасма в 1981 г. выделяли три глав-
ные области медицинской этики: биомедицинскую, профес-
сиональную и социальную. В энциклопедии же биоэтики
указывается, что "биоэтика охватывает медицинскую этику
и простирается за ее пределы", расширяясь в четырех су-
щественных моментах: проблемы ценностного характера,
свойственные всем медицинским профессиям и даже смежным
им; биомедицинские исследования; социальные вопросы;
эксперименты на животных и соблюдение экологических
требований [36]. Противоположность этих двух мнений в
том, что первое учитывает биоэтику как часть медицинс-
кой этики, а второе, наоборот, подчеркивает расширение
биоэтики и поглощение ею вопросов медицинской этики. Не
вдаваясь в детали этой антиномии, отметим, что обе точ-
ки зрения не отрицают генетического родства биоэтики с
традиционной медицинской этикой, имеющей многовековую
историю. Причем эта история не прерывается с возникно-
вением биоэтики, как полагают отдельные авторы, а про-
должается сегодня и имеет дальнейшие перспективы. Как
показано, медицинская этика в США не осталась в стороне
от влияния факторов, породивших биоэтику: роста меди-
цинских знаний и методов, плюрализма в обществе, рыноч-
ной экономики. В профессиональной этике изменились вза-
имоотношения врача и пациента, появилась идея автономии
пациента, воспринята доктрина информированного согла-
сия, в распределении ресурсов здравоохранения учитыва-
ется принцип справедливости. Медицинская этика стала
темой, интересующей все общество. Сегодня в большинстве
медицинских учебных заведений США медицинская этика
преподается как обязательная формальная дисциплина, но,
кроме этого, происходит институциализа-ция медицинской
этики [37]. Самое удивительное, что в этом перечне из-
менений медицинской профессиональной этики стоят вопро-
сы, которые рассматривают и профессионалы-биоэтики.
Следовательно, между новым биоэтическим учением и тра-
диционной медицинской этикой выявляется связь не только
временная, но и содержательная, вплоть до дублирования
некоторых проблем.
Отметим, что процессы изменения нравственной культу-
ры общества второй половины XX века происходят не толь-
ко в медицине. Выработан новый нравственный подход к
техногенной цивилизации, в которой стали очевидными не-
гативные последствия бурного технического развития ряда
стран. Этот новый подход к техническому прогрессу сос-
тоит в стремлении соединить технику с активными приро-
доохранными мерами, найти новый способ и образ жизни,
новое отношение к людям, природе и обществу [38].
Динамику формирования этого подхода показывает Ханс
Ленк на примере развития инженерной этики в США и Гер-
мании. Начиная с 1912 года в профессиональных объедине-
ниях инженеров этих стран стали создаваться этические
кодексы, которые тогда были целиком корпоративными.
Только с 1947 года в этих кодексах появились положения
о необходимости соблюдения норм и требований всеобщего
блага, т. е. общественного благополучия на почве техни-
ческих достижений. А через тридцать лет (1977) во ввод-
ной статье Обращения Совета инженеров по профессиональ-
ному усовершенствованию сказано следующее: "Инженеры
при выполнении своих профессиональных обязанностей пре-
выше всего должны ставить безопасность, здоровье, бла-
гополучие общества" [39]. Так целью инженерной этики
стала защита общества от возможных негативных воздейс-
твий техники, что вполне аналогично целям биоэтики.
Сердцевиной биоэтики и конечной ее целью признается за-
щита человека от возможных негативных воздействий меди-
цины и биологии на его здоровье и жизнь. Инструментом
такой защиты служат этические документы, законы или
иные правовые документы [40]. Эта роль биоэтики, как и
роль современной инженерной этики, вполне соответствует
защитно-адаптивной функции культуры. Хотя история раз-
вития инженерной этики коротка и поначалу не имеет ни-
чего общего с медицинской этикой, Ханс Ленк обращается
к клятве Гиппократа как к прототипу профессиональной
этики. Таким образом, по-видимому, подчеркивается общая
тенденция изменения последней в XX веке: повышение меры
ответственности профессионалов и расширение сферы от-
ветственности вплоть до защиты интересов всего челове-
чества.
Особенность биоэтики видят в том, что она ориентиро-
вана на процессы принятия решения и оценки практическо-
го действия в медицине. В этом ее смысловое ядро, кото-
рое формируется специфическим типом ответственного от-
ношения со стороны современного врача, но выходит за
рамки собственно медицины, касаясь и других сфер дея-
тельности [41]. Смыслосодержание - фундаментальный
признак любого явления культуры. В системе медицинской
культуры специфический тип ответственного отношения со
стороны современного врача играет роль системообразую-
щего фактора, подобно заботе древнейших людей о больных
сородичах и любви к страдающему брату профессиональных
врачевателей. Но в чем же специфичность нового типа от-
ветственного отношения со стороны врача? Она состоит в
социальных обязанностях врача, которые зафиксированы не
только на личностном уровне его нравственности, но и на
правовом, гражданском, государственном.
Междисциплинарность биоэтики следует рассматривать
не только как новое качество ее открытости обществу, но
и как следствие закономерного развития нравственной
культуры. Согласно теории эволюционизма, принятой в
культурологии, развитие медицинской этики может быть
представлено как "генетический" ряд культурных явлений.
Подобные "генетические" ряды в разных сферах культуры
время от времени пересекаются, в результате чего соот-
ветствующие формы культуры получают новые импульсы раз-
вития. Именно такие пересечения медицинской культуры с
культурой технической, политической, экономической, во-
енной, правовой все чаще происходили в XX веке. В такие
моменты истории типичным считается возникновение новых
структур в социально-культурных системах. К числу таких
структур следует отнести и биоэтику с характерным рас-
ширением круга ее проблем по сравнения с традиционной
медицинской этикой.
Полагают, что биоэтика ставит под вопрос монопольное
притязание врачей на истину человеческого тела. Ответы
на вопрос о начале
и конце человеческой жизни, смысле нормы и патологии
выводятся из-под власти врачей, становясь предметом
публичного обсуждения, а пациенты приобретают право
партнерского участия в выборе направлении врачебного
вмешательства и контроля за состоянием своего тела. В
этом видят формирование чрезвычайно любопытного феноме-
на культуры или, возможно, нового типа человеческой
общности [42].
Разумеется это не означает, что биоэтика отнимает
право врачей на те или иные заключения о состоянии па-
циента, о прогнозе конца человеческой жизни или ее на-
чала, о признаках нормы или патологии в повседневной
рутинной работе. Даже партнерство пациентов и врача
осуществляется в рамках информированного согласия (с
предложением врача!). Что же касается нового типа чело-
веческой общности, связанной с публичным обсуждением
профессиональных вопросов, так эта общность давно уже
существует, например, в правовой культуре, когда прак-
тикуется судопроизводство с участием суда присяжных,
или в спорте, при коллегиальном судействе. Таким обра-
зом, новизна биоэтики в виде публичного обсуждения вер-
дикта, вынесенного врачом, весьма относительна.
Различное понимание биоэтики (как части профессио-
нальной этики или, наоборот, как более широкой непро-
фессиональной этики), по-видимому, нисколько не помеша-
ло ее быстрому восприятию в развитые странах, в Европе
и Америке. Биоэтика там - функционирующий социальный
институт, деятельность которого развивается в пяти нап-
равлениях: 1) движение от широких кругов населения,
проявляющего интерес к проблемам биоэтики, 2) возникно-
вение и формирование биоэтических комитетов при лечеб-
ных учреждениях, 3) наличие правовых механизмов контро-
ля, дополняющих этические механизмы, 4) биоэтическое
образование, 5) научные исследования по биоэтике [43].
Судьба биоэтики в России до последнего времени склады-
валась трудно. Это касается не только общественного
мнения, но и медицины. При подведении последних итогов
создания этических комитетов в медицинских учреждениях
России удалось назвать буквально единичные структуры, в
связи с чем был сделан вывод о том, что мы (россияне)
по большому счету еще не готовы к решению проблемы би-
оэтики, ее полному осознанию в силу ряда причин: недос-
таточности научных знаний, стойкости унаследованных
идеологических догм, игнорирования исследований футуро-
логичес-кой направленности [44]. Каждая из этих причин
имеет глубокие корни в российской действительности.
Проблемами биомедицинской этики стали интересоваться
в СССР в 80-годах философы. Слабость такого подхода к
решению проблем биоэтики состояла в ограниченных воз-
можностях решения неотложных практических задач: фило-
софы не были включены в состав каких-либо комиссий,
способных влиять на распространение биоэтики [45]. Но
здесь следует учитывать еще одно обстоятельство. В на-
чале 80-годов медицинская этика в СССР приобрела резкий
деонтологический крен. Деонтология с ее однозначным
принципом долга, т. е. должного поведения медицинских
работников, была гораздо более удобна для тоталитарного
режима, чем профессиональная этика в полном смысле сло-
ва. Ориентация на деонтологию была подкреплена темати-
ческими публикациями воспитательного характера и была
увенчана провозглашением деонтологии как "учения о
должном в медицине". Необходимая наукообразность этому
учению обеспечивалась двухтомной коллективной моногра-
фией "Деонтология в медицине": первый том - "Общая де-
онтология", второй том - "Частная деонтология" [46].
Биоэтика в это время или замалчивалась, или подавалась
как сомнительное направление, несущее с собой идеологи-
ческие угрозы: опасность биологизаторского редукциониз-
ма, опасность утраты гуманистической заданности этичес-
ких традиций и др. [47].
В 1990 г. в СССР был создан центр биомедицинской
этики, к деятельности в котором приглашались участво-
вать сотрудники Российской Академии наук, центральных
вузов и институтов усовершенствования врачей, все, кто
мог быть заинтересован в решении моральных проблем ме-
дицины [48]. Двухлетние итоги деятельности центра под-
водились журналом "Вопросы философии", где, наряду с
оптимистическими выступлениями, были названы трудности
и препятствия развития биоэтики в России. Например,
Центром были разосланы письма в медицинские учреждения
страны с предложением провести учебный курс по пробле-
мам биоэтики, но на 200 приглашений был получен только
один (!) ответ [49]. По-видимому, этот факт свидетель-
ствовал о полном отсутствии интереса к предмету биоэти-
ки. Весьма показательны следующие результаты науч-
но-практической конференции Московской медицинской ака-
демии "Преподавание этики и деонтологии на до- и пост-
дипломном этапах обучения в медицинском вузе" (октябрь
1996 г.) До сих пор в педагогической среде нет единоду-
шия по поводу биоэтики: многие преподаватели не знают,
что из себя представляет биоэтика как научное направле-
ние, и поэтому некоторые склонны видеть в ней синтез
деонтологии и права, Часть полагает, что биоэтика - это
псевдоновация, которая призвана заменить недостаток
культуры медиков, поэтому опасаются, что в результате
ее внедрения произойдет отказ от культурного наследия
недавнего прошлого. Объяснение столь оригинальным суж-
дениям могло быть дано только за счет слабой начитан-
ности педагогов и невозможности следить за последними
достижениями науки, а также их разобщенности в постсо-
ветской реальности. Автор убежден, что предубеждение
такого рода против биоэтики - явление временное, кото-
рое будет исчезать по мере роста просвещенности педаго-
гов [50].
Поскольку в институциональности биоэтики имеет зна-
чение и широкое движении снизу, необходимо отметить,
что состояние нашего общества не способствует быстрому
освоению биоэтики в России. Почти восемь десятилетий в
Стране Советов насаждалась разрушительная бездухов-
ность. После краха тоталитаризма в 1991 году был, фак-
тически, провозглашен пиетет к деньгам, как единствен-
ному средству построения демократического общества. Ры-
чаги нравственности и медицинской культуры построения
общества оказались заблокированными. Не в результате ли
этого сейчас в России разрастаются три серьезнейшие
эпидемии? Одна из них - алкоголизация населения, вторая
- наркотизация
и третья - падение нравственности [51]. И вот на фоне
столь трагичного прошлого нашей культуры, ее безотрад-
ного настоящего, бедствующего здравоохранения общест-
венности предлагается "заморская диковинка" - биоэтика.
Причем, в пропаганде ее упорно подчеркивается не столь-
ко генетическое родство с традиционной медицинской эти-
кой, сколько новизна ее проблем и доктрин. Это делается
с благими намерениями ввиду патологического состояния
отечественного здравоохранения, которое нуждается в
нравственном регулировании и правовом управлении. Пре-
дотвращение опасных последствий нравственной "стериль-
ности" рассматривают как актуальнейшую задачу биоэти-
ческого знания в России [52]. Отдельные авторы допуска-
ют даже явную гипердиагностику возможной роли биоэтики
в нашем обществе, считая ее развитие важным условием
движения страны к правовому государству, гуманизации
общества, обеспечения социальной заинтересованности,
социальной защищенности человека. Таким образом, в би-
оэтике надеются найти средство от аномии общества. При
этом, по-видимому, забывают, что биоэтика стала не при-
чиной, а следствием демократии, цивилизованного рынка и
интеллекта, обеспеченного экономическим развитием из-
вестных стран Америки и Европы. Эти факторы были усло-
виями быстрого восприятия идей и методов биоэтики, ее
способов регулирования отношений людей в области меди-
цины. В России, как известно, только начато создание
демократического общества, рынок также проходит первые
этапы возрождения со всеми характерными для этих этапов
пороками; техническая вооруженность медицины недоста-
точна. Следовательно, в России сейчас нет объективных
условий для культивирования биоэтики в том виде, в ко-
тором она принята в развитых странах, т. е. как нового,
перспективного научно-практического направления и приз-
нанной учебной дисциплины. В России идет процесс адап-
тации к биоэтическим принципам и знаниям по мере воз-
рождения правовой и этической культуры. В "Основах за-
конодательства РФ об охране здоровья граждан" 1993 года
отражены права пациентов, отвечающие биоэтике [53]. В
проект Кодекса врачебной этики [54] включены проблемы
биоэтики. Показательно, что здесь и там, как и в приня-
том этическом кодексе медсестры России (1997), ссылок
на биоэтические принципы не делается, т.е. биоэтика
внедряется как бы подспудно в плане естественного рас-
ширения медицинской профессиональной этики.
Особая роль в развитии биоэтики в России придается
организации этических комитетов, поскольку Конвенция о
правах человека и биомедицине предусматривает утвержде-
ние любого научного проекта компетентным органом (Часть
V, статья 16, 3) [55, 56]. Несомненно, что эти комитеты
могут быть созданы в приказном порядке. Но как обеспе-
чить их автономию и востребованность обществом при ус-
тойчивости традиций социалистического технократизма и
коррумпированности власти на местах? Эта проблема еще
не обсуждалась,
Недооценка в России организации этических комитетов
явно тормозит развитие биоэтики. Ее питающая среда -
новации в медицине, которые должны проходить оценку в
комитетах. Конечно, она может развиваться и в плане те-
оретического углубления, но в этом случае, безусловно,
останется в старых фактографических рамках. Только вы-
ход за пределы уже очерченного круга проблем может
обеспечить поступательное движение биоэтики. Например,
возможность биоэтических исследований существует в раз-
ных областях медицины. Она была показана в электрокар-
диостимуляции, где опыт опережает теорию, а имитация
физиологического управления сердечной деятельности пос-
редством электростимуляционной техники бывает чревата
немалым риском. Так, парная стимуляция желудочков серд-
ца в начале была воспринята кардиологами всего мира как
грандиозное достижение в лечении аритмий, но критичес-
кий анализ физиологичности этого метода выявил ряд воз-
можных патологических осложнений ее применения [57].
В заключении необходимо подчеркнуть, что причиной
проведения исследования послужило практическое отсутс-
твие культурологических знаний о современной медицине.
Безо всяких оснований медицинская культура объявлена в
России частью физической культуры. Вопреки этому мнению
в работе показано, что медицинская культура как самос-
тоятельная форма культуры обладает всеми признаками
институцио-нальности, а проведенный культурологический
анализ ее дает возможность оценить социальный институт
здравоохранения с новых позиций. Использована методоло-
гия системного подхода, и дана гипотетическая схема
структуры медицинской культуры как социокультурного фе-
номена. Указано место биоэтики в числе инновационных
аспектов медицинской культуры. Рассмотрен ее статус в
зависимости от уровня культуры общества. В развитых
странах это новое направление воспринято быстро и эф-
фективно, в России же продолжается процесс адаптации к
биоэтике. Его ускорение было бы весьма актуальным, од-
нако средства воздействия в этом направлении до сих пор
не найдены. Возможно, потому, что эта проблема не об-
суждалась в рамках определенной социокультурной полити-
ки. При разработке ее первоочередной задачей следовало
бы назвать введение преподавания биомедицинской этики в
высших и средних медицинских учреждениях.