чали уже неприятельские действия. В таком случае идти на
Копенгагенский рейд могло быть опасно для нас, и легко
статься могло также и то, что Россия приняла какое-нибудь
участие в сей политической ссоре.
Это были такие предметы, о которых судить не мое дело,
и я почитал своей обязанностью исполнить данные мне
предписания, и потому я почел за нужное известить о моем
прибытии нашего министра, пребывающего при датском
дворе. В письме к нему я упомянул о предмете экспедиции, о
надобностях, для которых мне нужно зайти в Копенгаген, и
напоследок просил его уведомить меня, могу ли я безопасно
простоять на рейде дня три и пристойно ли это будет, судя
по настоящему течению дел здешнего двора.
Депеши мои я отправил с мичманом Муром и приказал
ему, получа словесный или письменный ответ, тотчас ехать
нам навстречу, чтобы я мог знать содержание оного, прежде
нежели приду на рейд.
На рейд мы пришли в 10-м часу. Посланный на берег офи
цер возвратился со следующим известием: ни министра на
шего, ни свиты его, ни консула в Копенгагене нет —они все,
так как и весь иностранный дипломатический корпус, живут
в Родсхильде26, но он был у командора Белли, начальствую
щего обороной города по морской части, и узнал от него,
что город осажден английскими войсками и всякое сообще
ние с окружными местами пресечено и потому доставить
письма к нашему министру невозможно; они ожидают атаки
с часу на час и потому советуют нам идти в Эльсинор27.
Желая лучше разведать о состоянии города и притом уз
нать, нет ли каких средств через самих англичан отправить
мое донесение к нашему министру, я тотчас сам поехал на бе
рег, а лейтенанту Рикорду велел идти со шлюпом с рейда и,
удалившись от крепостных строений на дистанцию пушеч
ных выстрелов, меня дожидаться.
Едва я успел выйти на пристань, как вдруг меня окружило
множество людей, по большей части граждан среднего со
стояния; все они до одного были вооружены. Крепостные
[ 2 4 ]
