В бытность барона Врангеля главным правителем российских колоний
в Северной Америке продолжались исследования известных русским с
80-х годов XVIII века окрестностей Кенайского залива (залива Кука) и озера
Илиамна^ В частности, Врангель поддержал решение Кадьякской конторы
об устройстве одиночки на озере Илиамна, чгр также'по его мнению улуч-
шало возможности дальнейшего проникновения «к северо-востоку во внут-
ренность Америки».310Живой интерес Врангеля к этим районам ярко демон
стрирует помещенная в его основном труде, по Русской Америке карта,
изображающая Аляску и прилегающие острова,311 Американские этнографы
Джеймс Кари и Джеймс Фолл считают, что все последующие карты, соста
вленные в XIX веке (Тебенькова, 1848; ДалласД.870, и Петрова, 1884), ото
бражают бассейн реки Суситна значительно, менее детально и точно, чем
карта Врангеля, составленная, как они полагазот, с использованием карто
графических набросков и топонимов обитавших в тех краях индейцев пле
мени денайна312 (рис. 77).
29 октября 1835 года вместо отбывшего в Россию Ф. П. Врангеля на пост
главного правителя русских колоний в Америке вступил «Гвардейского эки
пажа капитан 1-го ранга» Иван Антонович Куприянов (ок. 1799 — 1857).
Правление Российско-Американской компании непосредственно после на
значения Куприянова решительно выступило против назначения новых экс
педиций для поисков легендарных островов, заявив, «что как двумя экспе
дициями, посланными для открытий опровергались носившиеся предания о
существовании островов в тех широтах, куда были отправляемы, то вместе
с сим прекратить впредь посылку судов для открытий; но не менее того
поставлять на вид всем судам, отправляемым для плавания южнее гряды
Алеутских островов, иметь предосторожность и записывать в журналах все
те явления, кои могут показаться признаками земли».313 С другой стороны,
сам И. А. Куприянов активно включился в продолжение детального гидро
графического изучения и картографирования побережий и островов Аляски.
Для этого в 1836 году главный правитель направил для съемок корпуса
флотских штурманов поручика В. К. Воронковского (ум. 1837), приказав
ему «продолжить и окончить начатую бывшим на службе в Колониях г.
[И.
Я.]
Васильевым опись восточного берега полуострова Алексы, с места,
до коего он довел оную и где оставил знак». Главной целью съемок, в со
ответствии с инструкцией И. А. Куприянова,, было «сделать тот берег хоро
шо известным для плавания судов около оных; следовательно определить
аккуратно приметные места по оным, привязать исправно все к берегу при
лежащие острова, из заливоз же, вдающихся внутрь, заняться только теми,
кои представляют собою хорошую гавань, на прочее же не тратить времени
бесполезно, а означить с точностию только мысы для общей связи берегов;
словом составить тех мест карту с промером, точности которой достаточно
бы было самим Вам для плавания по оной на вверенном Вам судне, при
общив к ней необходимое описание на берегу приметных мест и краткую
лоцию».314
Воронковскому были предоставлены средства и инструменты, которыми
пользовался И.
Я.
Васильев. В экспедицию входили преимущественно те же
алеуты, которые принимали участие в описи Васильева 1831 и 1832 годах.
Выйдя в плавание 6 марта 1836 года из Ново-Архангельска, Воронковский
дошел до мыса Кумлюк, у которого были закончены съемки Васильева. Д а
лее, в соответствии с официальным рапортом Главного правления Россий
ско-Американской компании начальнику Главного Морского штаба Мень
шикову, следуя от мыса Кумлюк, «г. Воронковский окончил опись до мыса
Хиткук, на расстоянии 300 итальянских миль и связал оный с описью, сде
ланною командиром военного шлюпа «Моллер» Капитаном Станюковичем;
на пути же описал остров Унгу, группу Шумагинских островов-и Унгинскую
гавань, сделав ей весьма верный промер, которого мы прежде не имели и
который необходимо нужен для судов наших, посещающих ежегодно опас
ную Унгинскую гавань. По окончании описи г. Воронковский 30 августа
310
