103 / 122
Хотя за это совершенно ничего не платили, только бригадир считал сно
пы и записывал трудодень. Надо было еще и золу собирать для колхоза,
заготавливать вместе со взрослыми дрова для школы. Весной мне нуж
но было вскопать свой участок из-под жатвины, где-то соток двадцать.
Я его копала месяц, всегда были кровяные мозоли. Картошку сажали
гак: договаривались две семьи, каждый берет по веревке. Встают в бо
розды и тянут плуг, сколько хватает сил. Лошадей не было, тоже всех
забрали на войну.
По радио сообщали о тяжелых боях наших защитников, с фронта
приходили похоронки. Я видела, и не раз, когда читали эти письма -
плакала не только мать погибшего, а и все, кто был рядом. Многим по
гибшим было но восемнадцать лет. Горько и жутко было всем, кто это
видел и слышал. Это навсегда осталось в моей памяти.
...Несмотря ни на что, училась я хорошо. Уроки приходилось делать
вечером при свете крохотной «пикульки»: в пузырек вкладывали узкую
полосу сукна от старой шинели, наливали керосин и зажигали. Огонек
был как от спички.
Однажды я отпросилась у матери к старшей сестре, в город. И уви
дела там жуткую картину. После снятия блокады жителей Ленинграда
вывозили на поездах. Для блокадников было приготовлено все, чтобы
облегчить их страдания. Всего не выразить, что я видела: если человек
случайно падал, то самому ему уже было не подняться. Каждый был -
кожа и кости. В ближайшей городской столовой им давали бесплатное
горячее питание. А когда наливали суп в котелок, у людей руки ужасно
тряслись, порой котелок из рук падал.
И вот 9 мая сообщили по радио, что наша Красная Армия дошла до
Берлина. Пришел этот долгожданный День Победы. Радости не было
границ, все друг друга обнимали и радовались. Светило яркое солнце,
на каждой улице, в каждом доме был праздник, Праздник Победы! Вой
на кончилась, но не всем было суждено дождаться с фронта родных лю
дей. Из нашей деревни не вернулись с фронта одиннадцать человек, в
одной семье погибли сразу три сына. Отец нам писал письма с фронта.
Когда война кончилась, пришел к нам в деревню и жил целую неделю.
Отремонтировал нам всем обувь, кое-что сделал по дому, но из-за рабо
ты надо было идти в город.
Да, кончилась война, но жизнь пока была тяжела, а главное - голод.
За труд ничего не платили, и люди правдой и неправдой стали уезжать
из деревни. Подруга моя уехала в Ленинград, а я подалась в свой ближ
ний город - Бабаево. Не сразу удалось устроиться на работу, потом
меня взяли в санаторский санпронускник. Дали хлебную карточку, да
не как на ребенка, а на целых 600 граммов. Я даже умудрялась эконо
мить и приносить домой, в деревню, гостинец. Автобусов тогда не было,
ходила пешком 45 километров.
100
Дети войны вспоминают