38 / 97
эвакуированных и приехавших из-за голода горо
жан. В их числе врачи, которые как могли, помо
гали деревенским жителям, лечили болезни и
спасали жизни детям, в том числе и мою. Город
Горький почти до окончания войны подвергался
бомбежкам немецкой авиации. Помнится, как
ранним утром фашистские самолеты, маскируясь
над лучами восходящего солнца, летели через
нашу деревню в сторону города. Бомбили авто
завод, завод «Красное Сормово», жилые кварта
лы. Огромное зарево от пожаров было видно из
нашей деревни. В лесу прятались грабители и
дезертиры. Они часто выходили на большую до
рогу, ведущую в город, и грабили проходящих
людей. Моя мама при возвращении из города
чуть не погибла от рук бандитов, отобравших у
нее отруби и жмых, которые она везла для пропи
тания семьи. Мы долго боялись ходить далеко в
лес. На лицах людей редко появлялась улыбка.
Единственной радостью были фронтовые тре
угольнички, написанные химическим карандашом.
Помню, как мама много раз их перечитывала и
бережно хранила. Все деревенские женщины, ус
тавшие от многочасовой работы, истерзанные
болью за своих мужей-солдат со страхом получа
ли «казенные» конверты с похоронками или из
вестиями о пропавших без вести. Сорок пять сол
дат из нашей деревни не вернулись с войны, 34
из них числились пропавшими без вести, в том
числе и мой дядя по маминой линии Павел Тро
фимов. И тогда раздавался отчаянный крик жен
щины, ставшей вдовой, и плач детей. К нашему
великому счастью, отец, служивший сапером, ос
тался жив и вернулся домой. Это спасло нашу
семью от голода, который обрушился после вой
ны в 1946 — 1947 годах. Запомнилось, что нам
всегда хотелось есть. Приходилось есть карто
фельные очистки, соевый и подсолнечный жмых,
который покупали для скота. Весной собирали и
ели корни хвоща, дикий лук, клеверные шишечки,
а из мороженого картофеля пекли оладушки. Му
ки, даже отрубей, чтобы испечь хлеб не было. За
колосок, сорванный в поле, можно было угодить в
тюрьму., и мы это знали. Полуголодные и плохо
одетые (одежда передавалась от старших млад
шим) мы все равно не чувствовали себя несчаст
ными. Доброта наших родителей, дедушек и ба
бушек, привезенные ими из города лакомства -
пряник, конфета-подушечка, принесенные из леса
ягоды, как подарок от зайчика или лисички при
нимали такую искреннюю и необыкновенную ра
дость, какую сейчас у наших детей и внуков не
встретишь. Настоящий праздник у деревенской
детворы наступал, когда в огороде поспевали
овощи, а в лесу-ягоды и грибы. Суровые годы
войны приучили нас, детей, рано взрослеть. Ро
дителям помогали во всем: в поле, огороде, на
сенокосе, колхозном дворе. Зимой многие подро
стки, в том числе и мой старший брат, учились
столярному делу, которому их обучал мой дед по
маминой линии. Летом вся детвора пропадала в
лесу на сборе ягод и грибов, продав которые на
рынке в г.Горьком, покупали самые необходимые
продукты питания, одежду, учебники. Мне часто
приходилось ходить пешком (позднее ездить на
велосипеде) на базар, продавать свой товар, а
потом радостно возвращаться домой с чувством
выполненного перед родителями долга.
В первый класс я пошел поздно, мне было
почти 8 лет. К этому времени жизнь в деревне
стала понемногу налаживаться. В начальную