Евгений Николаевич Попов родился 29 января 1895 года в Весьегонске, но почти всю жизнь прожил в Череповце. Поступил в Череповецкое реальное училище и проявил незаурядные способности: не закончив полного курса училища, получил право преподавать в его младших классах. Позднее преподавал латынь в городской гимназии.
Окончив историка-филологический факультет Петербургского университета, Евгений Николаевич вернулся в Череповец, работал в нескольких школах и техникуме. Горькая чаша тридцатых годов не миновала его:
в 1936 году из-за неосторожно сказанной фразы о Троцком он был арестован и пять лет провел в ГУЛАГе.
Выйдя из сталинских лагерей, Е. Н. Попов вынужден был перебиваться случайными заработками, пока не устроился в первую школу учителем словесности, где проработал 12 лет. Многие горожане помнят этого человека, помнят его удивительные лекции о творчестве Ф. Тютчева, А. Фета, А. Ахматовой и других поэтов, стихи которых он читал наизусть.
Евгений Николаевич не только великолепно знал русскую поэзию, но и сам писал стихи. Правда, творчество его было известно мало. В 1924 году Е. Н. Попов на свои средства издал в Череповце сборник лирических стихов под названием «Завороженная печаль». Эта небольшая книжечка, вышедшая тиражом 400 экземпляров, давно стала редкостью. Один ее экземпляр хранится ныне у дочери поэта.
Умер Евгений Николаевич 5 января 1981 года.
В музее первой школы г. Череповца хранится рукопись неизданной книги Е. Н. Попова. Странички ее выцвели, но стихи по-прежнему передают аромат времени, очарование прошедшей эпохи. В альманах включено несколько стихотворений из рукописи Е. Н. Попова, датированных 1913— 1915 годами. Полагаем, что современному читателю -будет интересно познакомиться с ними. Это станет лучшей памятью о прекрасном человеке, учителе и поэте.
Л. М. Дьяковский.
* * *
Выйди в поле в ликующий солнечный день,
Где творится волшебная сказка кругом.
Эти нивы окутают радостным сном...
И лежишь, и не думаешь — сладкая лень.
При дороге, среди зеленеющих трав,
Голубеют и радуют взор васильки,
Голубые коронки на воздух подняв
И навстречу лучам распустив лепестки.
От уснувшей реки пробежал ветерок,
Пошептался с березками возле плетня;
Улыбнулись березки, приветно маня,
А уж он закружился средь пыльных дорог;
Прошумел, зашуршал в море спеющей ржи,
Перелеском промчался и тихо исчез.
Тишина и покой. Только реют стрижи,
Безмятежно купаясь в пустыне небес.
Одуряюще пахнут, дурманят цветы
И поят ароматом небесную высь.
А душе кто-то шепчет тихонько: «Молись».
Зарождаются в ней золотые мечты.
* * *
Мои мечты тихи и умиленны
И грешная молитва горяча,
Когда я слышу медленные звоны
И вижу блеск весеннего луча.
И все, что жгло и мучило когда-то,
Уходит прочь. И грусть моя светла!
Так трепетно волнующ час заката,
Так ласково звенят колокола!
Нет места думам, помыслам суровым,
Стою и жду. На сердце тишина.
И радостью, и откровеньем новым
Мне в душу входит новая весна.
1913 г.
В ЭТИ ДНИ
В эти дни суровых испытаний
Так волнует жизненная суть.
Сердце хочет красочных мечтаний,
Хочет тихо, сладко отдохнуть.
Слишком трудно, слишком больно стало
Видеть скорбь и горести одни,
И душа измученно устала
В эти дни.
Ах, уйти, умчаться неоглядно
На простор от горькой суеты,
Но... рука хватает утром жадно
Каждый день газетные листы.
Октябрь 1914 г.
* * *
Стучи, мой испытанный посох.
Иду неизведной тропой.
В полях, бриллиантовых росах
Мне в душу прольется покой.
Пойду по равнинам бескрайним,
Средь диких безвестных дорог.
Прислушаюсь к Божеским тайнам,
Далекий от темных тревог.
Родимое слово услышу
В печальном быту деревень,
Встречая под ветхою крышей
Румяный, ликующий день.
Как дни просветленно похожи.
Звенит в отдаленье топор...
Прими меня, радостный Боже,
В свой тихий и светлый простор.
1915 г., сентябрь.