Участие вологжан в партизанском движении и движении Сопротивления

В небольшой рощице, продуваемой со всех сторон осенними ветрами, командир группы окруженцев Трусковский остановил в конец обессиленных солдат.

– До фронта нам не дойти, – сказал он. – Но если и дойдем, то удастся ли соединиться со своими. Предлагаю остановиться в каком-либо селе, где нет фашистов, сшить сапоги и ожидать прихода Красной Армии. Кто не согласен?

Михаил Лебедев, рядовой отдельного танкового разведбатальона, осмотрел свои израненные и обмороженные ноги, обмотанные брезентовыми ремнями, ощупал вещмешок, в котором болтались две подобранные накануне кости неизвестного животного, и на миг задумался.

Перед глазами, словно наяву, встало пережитое. Мысль отчетливо разматывала клубок минувших событий. Вспомнилось 23 июня – второй день войны. Он, студент Вологодского пединститута, комсомолец, добровольно явился на мобилизационный пункт. Прощание с молодой женой, наказы родных и знакомых крепче бить проклятых захватчиков... Свисток паровоза... Короткое время обучения в армии... Фронт. Первый бой под городом Остров Ленинградской области. Отход к Луге. Месяц непрекращающихся боев с окружившими их фашистами. Но вот получен приказ о выходе из окружения. Двинулись к Волхову. Двадцать дней пытались переправиться через реку на лодках, сделанных из плащпалаток, и с помощью веревок, свитых из липы. Безуспешно!

– Идем на Старую Руссу, – сказал командир.

Шли ночами. Днем прятались в лесу, в сараях. Питались грибами, ягодами, подбирали кости... Мечтали о щепетке соли... Люди шли, оставляя на своем пути сиротливые могильные холмики.

И вот этот привал в осенней рощице. Да, мало повоевал солдат. Опять вспомнились проводы в армию... Какое же сегодня число? Конец месяца. А ведь у него, Михаила Лебедева, должно быть, там, в далекой Вологде, уже появился наследник. Ах, узнать бы...

– Так кто не согласен? – повторил Трусковский.

– Я, – приподнялся на обмороженных ногах Михаил. – Я пошел на фронт воевать, а не отсиживаться в деревнях. Это мой солдатский долг.

– Присоединяюсь к товарищу, – заявил москвич Георгий Петрушкин.

Так двое зашагали к линии фронта, а двое других свернули в ближайшее село.

Но недалеко довелось уйти Лебедеву с другом. При переходе большой дороги, ведущей на Демьянск, их схватили немцы. Допрос, побои.

– Убрать, – коротко приказал костлявый обер-лейтенант с висячим носом.

– Куда? – не понял конвоир.

– В концлагерь.

Через несколько минут солдат бросили в кузов автомашины. Конвоир хотел залезть тоже туда, но подумал, застегнул брезент и решительно шагнул к кабине грузовика: «Разве могут сбежать эти скелеты».

Но «скелеты» сбежали. По дороге (неизвестно куда) Михаил собрал последние силы, отстегнул брезент и выскочил из грузовика. За ним последовал и Петрушкин.

Они приползли в деревню Жуково под вечер. Сердобольные колхозницы приютили солдат, накормили. На следующий день, чуть отдохнув, опять двинулись к линии фронта. По льду перешли Ловать. Обойдя Старую Руссу, около деревни Демкино нарвались на немецкую засаду. Обстрелянные, скрылись в лесу.

Когда воины подошли к озеру Селигер, за их спиной остались сотни пройденных километров. По сторонам ухали разрывы снарядов и мин. Где-то на той стороне озера должны быть свои. Долог показался Михаилу путь по льду, особенно, если ступаешь по нему полубосыми ногами. Но вот берег. Чуть не закричали солдаты от радости. Они направились к видневшейся в стороне небольшой деревушке. В одном из приземистых домов слабо мерцал свет. Робко приблизились к двери, постучали. И вдруг, как удар обухом по голове, прозвучали лающие ненавистные слова:

– Хенде хох!

В грудь воинов уткнулись дула немецких автоматов. «Все, – мелькнула мысль. – Заблудились и вышли не туда».

Их долго допрашивали в караульном помещении, старательно, с изуверской изобретательностью били. А потом – лагерь, работа на ремонте дорог, лесоповале. Военнопленных фашисты использовали как тягловую силу. «Бежать, бежать во что бы то ни стало», – такая мысль не давала покоя Михаилу Лебедеву. И если бы не она, эта слабая надежда на избавление, может, пал бы духом солдат, смирился перед тяжкой участью.

Все время нахождения в лагере Михаил внимательно присматривался к товарищам, прощупывал, чем они живут, о чем думают. Он поставил цель – отобрать верных людей, обезоружить конвой и с боем, если придется, прорываться к партизанам, действовавшим в окрестных лесах. Ему удалось подобрать группу пленных, но до конца осуществить задуманное помешали. Возможно, кто-то донес о заговоре, а может, сами фашисты стали догадываться о чем-то, но факт остается фактом, гонять на работу их стали врозь. Так опять потянулись страшные дни и ночи плена.

Но однажды, это было в середине ноября, когда ударили довольно крепкие морозцы, Михаила с двумя товарищами – Матрошиловым и Павловым – вывел один из конвоиров в лес за дровами. Когда друзья оказались под заиндевелым медно-ствольным сосняком, переглянулись. Лучшего момента для побега не придумаешь! Михаил кивнул Матрошилову с Павловым, бросился на здоровенного фашиста и рывком выхватил у него винтовку.

Они уходили от опасности болотом. По пояс в ледяной воде брели сутки. Потом встретилась довольно широкая неизвестная река. Переплывали ее, взламывая грудью лед. Десять дней скитались по лесам. На одиннадцатый из-за кустов их остановил властный голос:

– Стой! Кто идет?

Сладкой музыкой прозвучали эти родные слова. То было боевое охранение партизанского полка Николая Ивановича Антонова…

В 1943 начале 1944 года в Дновском и Струго-Красненском районах Ленинградской области немецкие оккупанты чувствовали себя особенно неуютно. Частые налеты партизан не давали им покоя. Взлетали на воздух эшелоны с живой силой, техникой и боеприпасами. Куда бы ни сунулись фашисты, отовсюду в них строчили пулеметы и автоматы, летели гранаты и мины.

Особый страх на врага наводила группа подрывников, которой командовал бывший вологодский студент Михаил Лебедев. Партизаны быстро полюбили этого невысокого сероглазого парня, бежавшего из вражеского плена. Лютая ненависть к фашистам бросала Михаила в самые жаркие схватки, звала на самые рискованные задания.

Как-то на одном из участков железной дороги Псков – Луга свалился под откос вражеский эшелон с боевой техникой. Это было дело рук подрывника Лебедева. В другой paз взлетел на воздух состав с живой силой фашистов. Это было дело рук того же партизана. Дважды группа Михаила взрывала поезда гитлеровцев на перегонах Дно – Сольцы, Дно – Старая Русса, бесчисленное число раз устраивала засады против карателей...

Однажды партизаны перехватили телеграмму фашистского коменданта Старой Руссы. Тот запросил из Германии пустые мешки, чтобы вывезти зерно, отобранное у крестьян.

– Узнать, сколько зерна, – получил задание Михаил Лебедев.

Пшеницы на складах оказалось много – около пятисот тонн. Партизаны тайком оповестили местных жителей, чтоб пригнали подводы в условленное место. Собрался огромный обоз. Ночью последовал налет на гарнизон станции. Охрана была перебита, а русская пшеница уплыла вместе с партизанами в безбрежные просторы лесов.

Вторично Лебедеву поручили идти в разведку: узнать, что делается на станции. Оказалось, рассвирепевшие фашисты вызвали против крестьян и партизан подкрепления. Но гитлеровскому бронепоезду подойти не удалось: партизаны своевременно взорвали железнодорожное полотно…

Суровы партизанские будни. Но вот день 23 февраля 1944 года явился для Михаила двойным праздником. В этот день – День Советской Армии – партизанский полк соединился с нашими регулярными частями.

– Тебе, друг, надо немного подлечиться, – сказали тогда Михаилу Лебедеву.

Недолгое пребывание в госпитале. Получение письма от жены. Первого за последние годы. Радостью наполнилось сердце солдата, жена сообщила, что в тот суровый сорок первый у них родился сын Валерий.

«Иду биться с врагом еще во имя будущего нашего сына», – сообщал в одном письме Михаил Лебедев.

Нарвский плацдарм, Восточная Пруссия, Сандомирский плацдарм... И всегда можно было видеть младшего сержанта Михаила Лебедева на переднем крае...

Да, учитель математики первой средней школы Вологды Михаил Александрович Лебедев с полным правом может сказать, что в те суровые годы он до конца исполнил свой солдатский долг.

Девятого мая 1965 года было для Михаила Лебедева двойным праздником. Вспоминались былые походы, тяжкий плен, бои, пожарища... В этот же день ему – отважному партизану и солдату был вручен орден Отечественной войны.

Заслуженная награда!