Вологжане на фронтах Великой Отечественной войны

Март 1943 года. Войска Волховского фронта, сделав кратковременную передышку, с новыми силами возобновили наступление на врага.

996-й стрелковый полк после ночного двадцатикилометрового броска занял исходные рубежи для атак на участке лесных опушек вблизи железнодорожной станции Мга. Впереди – сильно укрепленная оборона немцев, сооруженная по всем правилам военного искусства. Для преодоления такого участка обороны требовалось максимальное напряжение всех сил и средств полка.

Исходные рубежи для наступления занимались полком наспех, ориентировочно. Поэтому в расположении их были допущены отступления от заданных координат. И именно об этих отступлениях стало известно только утром, когда все осмотрелись и поняли: ночное сближение с противником было настолько плотным, что трудно было предположить, в каких рощах и оврагах находились немцы, а в каких – свои подразделения. Требовалось немедленно уточнить обстановку на переднем крае и захватить «языка».

Начальник полковой разведки капитан Лапин накануне получил ранение и был эвакуирован в Вологду для лечения. Кому поручить выполнение столь важной и ответственной боевой задачи? Тем более, что выяснение обстановки на переднем крае и захват «языка» должны произойти днем с тем, чтобы до начала ночного наступления все было уточнено.

...Через полтора-два часа младший лейтенант Новоселов с пятью разведчиками выдвинулся к болотине, что тянулась вплоть до переднего края противника. Утро было туманным. Это было кстати, так как предстояло преодолеть исключительно опасную зону, и плохая видимость только способствовала успеху. Сам же передний край врага представлял высотку, окруженную лесом. Скаты его обрамляли траншеи с хорошо развитой системой ходов сообщения. На скатах располагались огневые точки, которые давали немцам возможность простреливать все подступы к высоте.

Обо всем этом хорошо знал Новоселов. И все же этот участок неприятельской обороны он выбрал объектом для нападения. Расчет был прост: враг надеялся на неприступность своей обороны и ждал удара с болотистей стороны.

Преодоление нейтральной зоны им далось нелегко. Грязь, выбоины, наполненные водой и мокрым снегом, – все это изрядно вымотало их силы.

Первым ворвался в неприятельскую траншею Новоселов, а вслед за ним – все остальные.

– За мной! – рванулся он вперед по траншее, на ходу сдернув кольца запалов двух ручных гранат.

Но в траншее, как оказалось, никого не было. Тогда разведчики бросились к блиндажу, который находился несколько поодаль, с правой стороны. Младший лейтенант приоткрыл дверь и бросил в блиндаж ручную гранату. Взрыв и клубы дыма хлынули изнутри. Вылетели узкие, похожие на бойницы в дзотах, окна. Как потом выяснилось, вражеские солдаты, надеясь на неприступность своего участка обороны, расположенного на высотке и дающего возможность свободно обозревать подступы к нему, бодрствовали только ночью, а днем спали или играли в карты, изредка показываясь из блиндажа. Сегодня, в дождливый и туманный день, они крепко спали, даже не встревожились от пулеметной стрельбы с нашей стороны.

В блиндаже суетились два немца. Они метались из угла в угол, все еще не приходя в себя.

– Руки вверх! – скомандовал младший лейтенант и наставил на гитлеровцев пистолет. Правда, один из них, очнувшись, протянул было руку к автомату, но, получив удар рукояткой пистолета, тут же опустил ее.

– Нам же одного надо, а их два, – сказал разведчик Юхтанов.

– Это не повредит допросам, друг друга дополнят, – усмехнулся Новоселов.

Вскоре слава о ловком и смелом офицере-разведчике Иване Новоселове разошлась далеко за пределы полка.

Однажды его вызвали в штаб фронта.

– Вам поручается особо важное и ответственное боевое задание, – сказали ему.

Согласно данным фронтовой разведки, противник затевал что-то на одном из участков своей обороны. Но что именно – никто не знал. Только и видно было, что немцы поспешно рыли ямы, наполняли их какими-то ящиками, накрывали брезентом и вновь засыпали землей. Ивану Новоселову предстояло в ночное время добраться до этих ям и узнать, что в них, а если удастся, то и захватить один ящик.

Ночь была на редкость темной. Младший лейтенант с двумя бойцами-разведчиками оставили наблюдательный пункт стрелковой роты и бесшумно скрылись за березовой рощей. На пути продвижения лежал овраг, разделявший две линии передовых позиций – свою и вражескую.

Овраг преодолели без особых затруднений, оставалось обойти траншеи левой стороной и выйти к ямам.

– Оставайтесь здесь и будьте готовы поддержать меня огнем из автоматов и гранатами, – приказал Новоселов бойцам и пополз дальше один.

Наконец достигнута цель. Возле одной из ям стояли ящики, их немцы не успели спрятать в нее. Новоселов подполз к ящикам и прислушался. Все было тихо и ничего подозрительного не вызывало. Это подбодрило его. Он схватил один ящик на спину и хотел было отползать назад, но вдруг из темноты вынырнул немец. Громко зевнув, он подошел к яме, что-то потрогал, пнул ногой в один ящик и прислушался.

– Хальт, – произнес он тихо и неуверенно. Опять прислушался.

– Хальт! Хальт! – повторил он дважды и уже громко.

«Заметил, гад», – подумал Новоселов и отцепил с ремня ручную гранату. Броском гранаты он тут же уложил фашиста. Через две-три минуты к месту взрыва со всех сторон бежали немцы, но тут же останавливались или поворачивали обратно от автоматного огня разведчиков. Пока противник раздумывал над тем, что случилось, разведчики, прикрываясь ночной тьмой, возвратились к своим позициям. В доставленном ящике оказались пушечные снаряды нового действия, которые противник держал в строгой секретности.

Это рассказ лишь о двух боевых подвигах младшего лейтенанта Новоселова. А сколько их было!

В одном из номеров армейской газеты того же Волховского фронта, например, читаем: «Группа разведчиков н-ского стрелкового полка под командованием лейтенанта Ивана Новоселова за минувшую ночь захватила у противника одиннадцать блиндажей, два миномета, 45-миллиметровую пушку, тракторный тягач со снарядами, штабные документы и уничтожила одиннадцать вражеских солдат».

Так воевал наш земляк Иван Васильевич Новоселов.