Вологжане – Герои Советского Союза

На полевом аэродроме заканчивался трудовой день. Инструктор был доволен: курсанты его группы все учебные полеты выполнили успешно. Особенно отличился курсант Быстров.

Появился начальник школы. Он объяснил, что на фронте требуются опытные летчики, готовые хоть завтра вступить в бой с фашистами. Когда началась война, Николай Быстров заканчивал Омскую военно-авиационную школу. Оставались какие-то дни до выпуска молодых офицеров. Он не стал раздумывать и тут же заявил: «Мое место только там, где наши товарищи дерутся с врагом». На следующий день на столе начальника школы вместе с другими лежал и его рапорт с просьбой направить в действующую армию.

До летной школы Николай работал электромонтером на Омском электротехническом заводе. Как позже мне написал североморский разведчик Герой Советского Союза Саша Никандров, проживавший после войны в Омске, родился Быстров на нашей вологодской земле, в Бабаевском районе, в деревне Ступино. А омичи, мол, его считают своим. Об этом он узнал из разговора при встрече с Николаем Игнатьевичем, который кое-когда наведывался на свою вторую малую родину из Москвы, где до выхода в отставку нес службу. «Так ли это, проверьте, пожалуйста», – попросил Никандров.

Слова земляка нашли подтверждение. Об этом сказано и в кратком биографическом справочнике «Герои Советского Союза». Значит, все правильно. И я начал собирать материал о боевых делах Быстрова, о котором написал в областной газете в конце восьмидесятых годов.

Первый боевой вылет старший лейтенант Быстров совершил в марте 1943-го года, будучи заместителем командира эскадрильи 992-го штурмового полка. Это было на Четвертом Украинском фронте. Вот как отзывался командир полка о молодом летчике: «Нравился мне Николай Быстров. Он серьезен, собраннее других. У него хорошее русское лицо, открытый взгляд. Николай впечатлителен, но выдержка у него отменная...».

К тому же, у него была отличная техника пилотирования. Командование часто ставило его в пример. И еще у Быстрова была отличительная черта: никогда он не важничал и не зазнавался, любил свое дело и ненавидел фашистов.

...Эскадрилья поднялась в воздух по тревоге. К аэродрому приближались «мессершмитты», прокладывая путь бомбардировщикам. Четверка Быстрова, перехватив девятку «мессеров», пара за парой пошла в атаку. Следуя в паре, Быстров набросился на противника. «Мессер» нырнул круто вниз, оставляя за собой столб черного дыма. Командир атаковал второго. Самолеты сближались. У врага нервы не выдержали, он попытался увернуться. Но снаряды ударили в цель. Фриц, объятый пламенем, камнем пошел к земле.

Тут командир заметил, как один из наших Яков, получив удар концом левой плоскости вражеского самолета, стал падать. Только исключительное самообладание и отличная техника пилотирования спасли нашего летчика. Он плавно посадил самолет в расположение своих войск.

В книгах война, которую вели наши солдаты, предполагалась иной. Даже совсем иной. Советская армия приняла на себя удар фашизма, вооруженного до зубов новейшей боевой техникой. Геринг трубил на весь мир о несокрушимости воздушного флота Германии. Что и говорить, фашисты – враги умные и опасные, но и наши летчики научились их бить.

Было это в жаркий августовский день, клонящийся к закату. Эскадрилья Быстрова произвела восемь вылетов на разведку, штурмовку, прикрытие мостов. Усталые летчики находились в самолетах: готовность номер один, никуда не отойдешь. Вот с КП взвилась зеленая ракета, и почти одновременно взревели шесть моторов. Шестерка земляка опять в воздухе.

Девятка «хейнкелей» летит плотным строем, курс снова на мост. Не долетев до правого берега, они поворачивают под углом градусов тридцать. Быстровские летчики слева от моста круто набирают высоту. Летят навстречу вражеским машинам, которые готовятся встать на боевой курс и по команде ведущего обрушить бомбы на пролеты моста, забитого нашими наступающими частями и боевой техникой.

Необходимо во что бы то ни стало перехватить фашистов до выхода на цель, не допустить прицельного бомбометания. Шестерка идет на сближение, под ней мост. Быстров уменьшает обороты двигателя и плавно переходит в пике. То же делают и остальные. Николай прицеливается по ведущему группы. Командует сам себе: «По фашистским гадам огонь!»

Жмет на гашетки пулеметов и пушки. Трассирующие очереди впиваются в стервятника. Бомбовоз горит. Другое звено тоже атакует врага. Тут же вспыхнул еще один бомбардировщик. Это Иванов разрядил по нему свою пушку. Подбит третий «хейнкель». Он со снижением уходит на запад.

Немцы, не долетев до моста, высыпают свой груз. И вдруг в горле у Николая защекотало, в глазах зарябило. Жгучая боль пронизывает правую ногу. В кабине появился дым. Медлить нельзя. Дальше Быстров действовал, как автомат. Ударяет по замку привязных ремней, ручку управления резко толкает от себя. Струя воздуха ударяет в лицо. Потом удар по ногам, и командир в воздухе. Видит, как его горящий самолет устремляется к земле, а потом взрывается. Летчика относит в лес, где он садится на верхушки деревьев. Затем валится на землю. Тут подбегают трое и подхватывают его на руки с громким воплем: «Быстров! Да ты ли это?» Так пришло спасенье. Стащили сапог, перевязали ногу, подогнали машину.

Командующий ВВС армии объявил благодарность всем участникам боя над мостом.

Не стану перечислять подвиги земляка. Об этом подробно описывается в сборнике «Ради жизни на земле», выпущенном в Омске. Сообщу, что коммунист Быстров более ста двадцати раз поднимался в воздух на разведку и штурмовку вражеских позиций. Высокое звание Героя Советского Союза Николай Игнатьевич получил в двадцать три года от роду, в июне 1945 года.