Формально применение пытки было связано с рядом ус-
ловий. Так, пытка не должна была применяться, пока не
будут найдены достаточные доказательства и "подозрения"
в совершении тем или иным лицом преступления. Достаточ-
ными доказательствами для допроса под пыткой являлись
показания двух "добрых" свидетелей. Если имелся только
один свидетель, это считалось полудоказательством и
"подозрением". Только несколько "подозрений" по усмот-
рению судьи могли повлечь применение пытки. Характерно,
что среди "подозрений" указывались также "легкомыслие и
дурная слава" человека, его "способность" совершить
преступление (ст. 25). Признание под пыткой считалось
действительным также при наличии определенных условий.
Таким являлось признание, полученное и записанное не во
время пытки, а после ее окончания,
повторенное не менее чем через день вне камеры пыток и
соответствующее другим данным по делу. "Каролина" тре-
бовала соблюдения всех условий допроса под пыткой, про-
возглашая, что за неправомерный допрос судьи должны
нести наказание и возмещать ущерб.
Все эти ограничения, однако, не являлись существен-
ными. Вопервых, пытку предписывалось применять сразу же
при установлении факта преступления, караемого смертной
казнью. Более того, даже самого слабого подозрения в
измене было достаточно для допроса под пыткой (ст. 42).
Во-вторых, если обвиняемый после первого признания от-
рицал сказанное или оно не подтверждалось другими све-
дениями, судья мог возобновить допрос под пыткой. В ре-
зультате "неправомерность" применения пытки судьей была
практически недоказуема. При этом в "Каролине" указыва-
лось, что, если обвинение не подтверждается, судья и
истец не подвергаются взысканию за применение пытки,
ибо "надлежит избегать не только совершения преступле-
ния, но и самой видимости зла, создающей дурную славу
или вызывающей подозрения в преступлении" (ст. 61).
"Каролина" не регламентировала порядок и приемы са-
мой пытки. Она указывала только, что допрос под пыткой
производится в присутствии судьи, двух судебных заседа-
телей и судебного писца. Указания о конкретных приемах
пытки содержались в трактатах законоведов. Известно,
что в Германии XVI в. применялось более полусотни видов
пытки.
Процесс завершался судебным заседанием, которое в
принципе не являлось его самостоятельной стадией. Пос-
кольку суд сам производил расследование, собирал и об-
винительные, и оправдательные доказательства, оконча-
тельный приговор определялся уже в ходе следствия.
Судья и судебные заседатели перед специально назначен-
ным "судным днем" рассматривали протоколы следствия и
составляли по определенной форме приговор. Таким обра-
зом, "судный день" сводился в основном к оглашению при-
говора и приведению его в исполнение. Оглашение приго-
вора происходило в публично-устрашающей обстановке -
сопровождалось колокольным звоном и пр. Приговоры были
обвинительные, с оставлением в подозрении и оправда-
тельные./
Земское право. С XIII в. в княжествах активно разви-
вается "земское право" - общие для всего свободного на-
селения нормы, по которым оно судилось в судах адми-
нистративных подразделений княжеств (судах "графской
юрисдикции"). Его источниками было в основном правот-
ворчество княжеских "государственных" органов - местные
постановления о земском мире XII-XIII вв., а также ре-
шения графских судов. Именно в земском праве получили
развитие нормы гражданского, семейного и других "непуб-
личных" отраслей права.
В "Зерцалах" XIII в. земское право нашло достаточно
подробное освещение, ему посвящены специальные разделы.
Так, в первой части "Саксонского зерцала", посвященной
земскому праву,
затрагиваются вопросы "конституции империи", правового
статуса сословий, родства, семейных и наследственных
правоотношений, уголовного права и процесса.
"Конституционными" принципами организации империи,
исходя из "Саксонского зерцала", можно считать верхо-
венство права и доктрину "двух мечей". Верховенство
права является следствием его божественного происхожде-
ния ("Бог сам есть право"), из чего выводится провозг-
лашенный автором принцип сопротивления всякой незакон-
ной и несправедливой власти. Согласно доктрине "двух
мечей", провозглашенной церковными идеологами в XII в.,
духовный "меч" (власть) предназначен папе, а светский -
императору. Духовная и светская власть помогают и под-
держивают друг друга, и кто "противится папе", должен
быть принужден к послушанию с помощью светского суда.
Императору принадлежал "первый щит" в феодальной
лестнице. Он имел, по мнению автора "Зерцала", регалии
на недра, право высшей юрисдикции "повсеместно". В лю-
бом месте его пребывания он имел право суда, чеканки
монеты, взимания пошлин. Однако поскольку император не
мог "быть повсеместно и судить все преступления во вся-
кое время", он передавал князьям графские судебные пол-
номочия.
Император должен был избираться князьями. После пос-
вящения местными епископами он получал королевскую
власть и титул, после посвящения папой - императорские
регалии. Император не мог быть отлучен от церкви, за
исключением трех случаев: "сомнений" в истинной вере,
оставления законной жены и разрушения храма.
Правовой статус человека определялся его сословной
принадлежностью. "Никто не может обрести иного права,
кроме свойственного по рождению", - записано в "Сак-
сонском зерцале". Вместе с тем автор осуждает крепост-
ное право, его "ум не может понять того, что кто-нибудь
должен быть в собственности другого". Крепостное состо-
яние, по его мнению, выводится из несправедливого и
неправедного обычая, который теперь возвели в право.
Значительное место в земском праве занимали вопросы
семейных и наследственных правоотношений. Германское
право следовало традиции, устанавливающей приниженное
положение женщины в семье и при наследовании имущества.
При неравных браках определяющим являлось состояние му-
жа, а дети наследовали состояние того из родителей, у
кого был более низкий статус. "Саксонское зерцало"
подтверждает принцип общности имущества мужа и жены,
поступавшего в полное распоряжение мужа. Без его разре-
шения, как законного опекуна жены, она не могла управ-
лять никаким имуществом. Вместе с тем в семейном иму-
ществе выделялись определенные части, которые учитыва-
лись и наследовались отдельно. К ним относились предме-
ты личного пользования женщины, домашняя утварь и укра-
шения ("женская доля"), имущество для пожизненного со-
держания жены в случае развода или смерти мужа, прида-
ное жены, а также свадебный подарок мужа
("утренний дар"). В случае развода (разлучения) жена
могла пожизненно пользоваться предоставленной ей мужем
собственностью, "женской долен" и приданым. В случае же
смерти мужа женщина сохраняла "утренний дар", "женскую
долю" и пожизненное содержание, причем "женская доля"
наследовалась только но женской линии. Дети приобретали
права на имущество только с согласия отца или после вы-
деления из семьи.
Принципы наследования были подчинены задаче сохране-
ния земли в руках мужчины и также носили сословный ха-
рактер. Для получения наследства получатель должен был
иметь равный (или более высокий) статус с наследодате-
лем. Если по ленному праву лен переходил только к одно-
му сыну, то по земскому праву наследство получали в
равных долях все сыновья или другие родственники. К
наследованию призывались кровные родственники до седь-
мой степени родства, причем братьям отдавалось предпоч-
тение перед сестрами. Кроме основных наследников су-
ществовали "дольщики", получавшие свою долю определен-
ного имущества в первую очередь (вдова, ближайший родс-
твенник, получавший военное снаряжение).
Средневековое германское земское право считало дейс-
твительным только наследование по закону. Однако усиле-
ние влияния на брачно-семейные отношения канонического
права привело к установлению замаскированной формы за-
вещания в виде дарения. Кроме того, при разделе иму-
щества в пользу церкви стала выделяться "доля умерше-
го". Институт наследования по завещанию с сохранением
обязательной доли законных наследников появился в гер-
манском праве в связи с рецепцией римского права.
"Саксонское зерцало" упоминает многочисленные сделки
- купли-продажи, ссуды, личного найма, хранения и т.д.,
но в целом договорные обязательства при отсутствии раз-
витого обмена были разработаны довольно слабо. Сделки с
передачей имущества обычно заключались в суде, чтобы
суд удостоверил сам факт их совершения. Более подробно
регламентировались обязательства из причинения вреда,
призванные охранять в основном земельную собственность
от потрав, порчи посевов, нарушений межи и т.п. За при-
чинение вреда предписывалось возмещение ущерба и уплата
штрафа судье.
Развитие товарно-денежных отношений вело и к посте-
пенному становлению новых гражданско-правовых норм,
институтов, использованию норм рецепированного римского
права. Появляется новая форма передачи земельных участ-
ков в собственность "с обременением". В результате та-
кой продажи земельного участка покупатель и возможные
последующие приобретатели обязаны были выплачивать пер-
воначальному собственнику часть доходов с участка.
Сделка купли-продажи движимых вещей начинает предусмат-
ривать защиту прав добросовестного приобретателя. При
этом, по сравнению с римским правом, права собственника
вещи были более ограниченны. Собственник, доверивший
свою вещь человеку, продавшему ее третьему лицу, лишал-
ся права на иск к покупате-
лю. Он мог истребовать только украденную у него вещь.
Этот принцип германского права выражался формулой "рука
должна предостерегать руку".
Земское право восприняло из статутов мира составы
наиболее тяжких преступлений, которые в основном не бы-
ли систематизированы и наказывались при наличии умысла
и "дерзости" в основном смертной казнью в квалифициро-
ванной форме. Преступления, совершенные по неосторож-
ности, не могли наказываться смертной казнью и телесны-
ми наказаниями, требовалась уплата вергельда.
Со временем в отдельных германских землях происходит
дальнейшее увеличение видов правонарушений, подлежащих
уголовному наказанию. Отчасти это связано со все более
четким разделением гражданских правонарушений и прес-
туплений. Введено было новое деление на "честные" и
"бесчестные" преступления. Например, обычное убийство
или тяжкие телесные повреждения были преступлениями
"честными", а кража, измена, мошенничество - "бесчест-
ными". Соответственно виновные в "бесчестных" преступ-
лениях, отягощенных грехом обмана, наказывались более
мучительной смертью; "честные" преступники могли отде-
латься возмещением ущерба или ссылкой.
С XVI в. уголовное право в различных княжествах Гер-
мании, как и юридическая доктрина в целом, основывалось
на принципах "Каролины". Его дальнейшее развитие во
многом было связано с эволюцией взглядов на наказание,
которое стало рассматриваться как средство исправления
преступника, в том числе с помощью принудительного тру-
да. В связи с этим возрастает применение таких наказа-
ний, как принудительные работы, позорящие наказания и
заключение в исправительные дома.
Земское право эпохи "Саксонского зерцала" предусмат-
ривало состязательный процесс по гражданским и уголов-
ным делам. Каждый "мог подать иск о том, что его заде-
вает", и вызвать на суд ответчика. Обычно истец и от-
ветчик участвовали в процессе через представителя ("го-
ворителя"), который произносил процессуальные формулы,
ибо оговорка влекла за собой проигрыш дела. Для неявки
в суд были только четыре законные причины: арест, бо-
лезнь, имперская служба и крестовый поход.
Основными доказательствами в суде были свидетельские
показания и присяга. По уголовным делам допускался так-
же "божий суд" в виде судебного поединка, если шеффены
дадут на него согласие. Назначение судебного поединка
ограничивалось принципом сословного равенства, а также
процессуальными правилами, которые подробно изложены в
"Саксонском зерцале". В зависимости от результата пое-
динка побежденный ответчик подлежал обычному суду как
виновный в преступлении, а победивший ответчик освобож-
дался от обвинения, уплаты штрафа и возмещения истцу и
суду. В случае троекратного невыхода "в поле" ответчик
признавался проигравшим дело и подлежал суду. "Саксонс-
кое зерцало" уделяло большое внимание доказательствен-
ной стороне процесса
и настаивало на надлежащем изобличении обвиняемого, без
чего запрещалось выносить решение о наказании.
В земском праве существовал любопытный институт "ос-
паривания решения". Оспаривание решения должно было
происходить стоя, лицом равного с заседателями сосло-
вия. Оспаривающий просил предоставить "скамью" для
предложения другого решения, которое показалось бы сто-
ронам более справедливым. Однако если оспоривший реше-
ние не добивался удовлетворения своих требований, он
должен был уплатить возмещение тому, чье решение он ос-
порил, а также штраф и судебные издержки.
Замена в XV-XVI вв. состязательного процесса инкви-
зиционным привела к установлению абсолютно новых форм и
правил, уже отмеченных ранее на примере "Каролины". Тем
не менее со второй половины XVIII в. применение пытки в
судах стало ограничиваться. В "Терезиане" в 1768 году
указывались орудия пытки, которые можно применять толь-
ко с разрешения высшего уголовного суда по преступлени-
ям, влекущим смертную казнь, при отсутствии признания и
других доказательств. От пытки освобождались больные,
инвалиды, старики и малолетние, а также лица высших
сословий, если совершенные ими преступления не носили
наиболее тяжкого характера. Пытка была окончательно от-
менена в Пруссии в 1764 году, в Австрии - в конце XVIII
в., а в ряде мелких германских княжеств - в 20-х гг.
XIX в.
Как известно, сословие духовенства руководствовалось
своими нормами права - правом каноническим, которое
распространялось также на семейные и наследственные
правоотношения всех сословных групп. По "Саксонскому
зерцалу" каждый христианин должен был трижды в году
участвовать в церковном суде и столько же - в светском.
Последовательное разграничение в "Зерцале" компетенции
церковных и светских судов, преобладающее значение, ко-
торое отводилось нормам светского права в области семьи
и наследования, вызвало осуждение ряда статей памятника
канонической церковью. Тем не менее, несмотря на сосре-
доточение в руках многих представителей германской зна-
ти и светской, и церковной юрисдикции в своих княжест-
вах, каноническое право имело в Германии достаточно уз-
кую сферу применения и не повлияло существенно на раз-
витие земского права.
Ленное право. Поземельные отношения в период средне-
вековья строились в Германии на тех же принципах "фео-
дальных держании", что и в других западных странах. Од-
нако в ленном праве Германии имелись определенные осо-
бенности.
Прежде всего следует отметить отсутствие у монарха
свободы в распоряжении имперскими ленами. Принцип "обя-
зательного пожалования" наиболее почетных имперских ле-
нов князьям лишал императора права присваивать высвобо-
дившиеся лены и присоединять их к своему домену. Су-
ществовала также специальная разновидность ленов, свя-
занная с правом суда над населением определенного окру-
га. Передача императором "судебного лена", который не
мог дробиться, давала ленникам, князьям и графам, право
судить приказом ("банном") короля. К особенностям гер-
манского ленного права можно отнести и закрепление в
нем самостоятельного права "ожидания" лена. Один чело-
век получал право владеть леном, а другой (или несколь-
ко других) могли получить от господина право претендо-
вать на этот лен в случае смерти законного владельца и
при отсутствии законного наследника. Наконец, в Герма-
нии дольше действовало правило, запрещающее вассалу от-
чуждать полученный лен. Продажа лена, передача его в
залог допускались только с согласия господина.
Большую роль в германском ленном праве играл инсти-
тут владения. "Право на владение" являлось особым пра-
вом. Оно отличалось от фактического держания и защища-
лось особыми исками, аналогично сезине в Англии и Фран-
ции. Это право обычно приобреталось в результате симво-
лического обряда ввода во владение (инвеституры), но
иногда могло возникнуть и по давности фактического вла-
дения леном (один год и один день без возражения госпо-
дина).
Обязательства в ленном праве в основном определялись
феодальным обычаем, который регулировал отношения вас-
салитета и был достаточно универсален для всей Европы.
Ленник, принесший господину присягу на верность, являл-
ся "обязанным" господину как "его" человек. Военная
служба, о которой господин в присутствии двух свидете-
лей объявлял за шесть недель до похода, должна была
осуществляться в пределах "германской земли". Кроме то-
го, ленник должен был принимать участие в заседании су-
да своего сеньора. В свою очередь, сеньор не должен был
отвергать принятие вассальной зависимости и лишать лен-
ника своего владения, ибо, согласно "Саксонскому зерца-
лу", "никто не может быть лишен владения, если только
оно не будет у него отнято по суду". Если же господин
отнимал у вассала имение или необоснованно и несправед-
ливо отказывал в наделении леном, то ленник мог жало-
ваться высшему сеньору, который должен был потребовать
у нижестоящего сеньора оказать надлежащее правосудие
под угрозой перехода имения и вассалитета в руки вышес-
тоящего сеньора.
Городское право. Средневековое право наделяло город
статусом "корпорации" - совокупности граждан как едино-
го целого, с правами юридического лица. В сборниках го-
родского права Германии подчеркивается его авторитетное
королевское происхождение, ибо король "дал купцам пра-
во, которое он сам постоянно имел при своем дворе".
Символами города в связи с этим стал крест на рыночной
площади и висящая королевская перчатка, "чтобы видно
было, что в этом месте действует королевский мир и воля
короля".
Первоначально основываясь на принципах и институтах
земского и ленного права, особенно в сфере брачно-се-
мейных и наследственных отношений, германское городское
право в процессе усиления самостоятельности германских
городов все больше насыщалось собственными принципами и
нормами. Особое внимание стало уделяться регулированию
ярмарок и торгов, вопросам распоряжения собственностью
и взыскания долгов. В германских горо-
дах довольно рано были приняты ярмарочные и вексельные
устаиы, детальную регламентацию получили договоры куп-
ли-продажи, и том числе в кредит, договоры залога и
ссуды, поручения и комиссии. В постепенно выделяющемся
из городского права торговом праве получили свое даль-
нейшее развитие институты векселя и торгового товари-
щества.
В распоряжении собственностью, купленной за собс-
твенные средства, горожанин был полностью свободен, он
мог свободно завещать имущество на сумму свыше трех
шиллингов при одном условии - "пребывания в здравом
состоянии".
Германское средневековое право, в том числе и го-
родское, отличалось особой суровостью в отношении долж-
ников. Если ответчик не мог отдать долг через суд и
заплатить штраф судье, следовала конфискация имущества
или арест до тех пор, пока не находился желающий запла-
тить долг за ответчика. Кроме того, кредитор мог ис-
пользовать свои методы воздействия, например держать
должника в кандалах на скудной пище; при этом оговари-
валось, что должника "нельзя мучить". Германское го-
родское право содержало и другой оригинальный принцип,
отличающий его по вопросу долговых обязательств от лен-
ного и канонического права: сын освобождался от уплаты
долга умершего отца, если его "не поставили в извест-
ность об этом долге, как требуется по закону".
Городское уголовное право, охраняя "городской мир",
устанавливало достаточно простой перечень наказаний,
без квалифицированных и мучительных разновидностей. За
убийство или ранение со смертельным исходом, изнасило-
вание, нападение на дом виновный наказывался отсечением
головы, за иные ранения - отсечением руки. Обычная кра-
жа без отягчающих обстоятельств, а также нарушение пра-
вил торговли наказывались позорящим наказанием (остри-
женном и бичеванием). Кроме того, проступки в сфере
торговли сопровождались лишением права заниматься тор-
говой деятельностью без особого разрешения ратманов. За
остальные преступления, характерные для городской жиз-
ни, - захват движимого имущества, нарушение владения,
оскорбление шеффена. нарушение поручительства - назна-
чался штраф. И только особо "бесчестное" посягательство
на чужую собственность - ночная ;;ража, кража у спящего
человека, когда вор был застигнут с поличным, могло
быть наказано повешением и разрушением дома преступни-
ка.
Особой тщательностью отличалась в германском городс-
ком праве разработка вопросов организации судопроиз-
водства, доказывания и правил процесса.
Городской суд возглавляли бургграф, назначаемый
сеньором города, и его заместитель (шультгейс), которые
судили приказом короля или князя. Бургграф лично должен
был рассматривать дела три раза в году, а в его отсутс-
твие это делал шультгейс. Кроме того. в юрисдикцию
бургграфа входили все дела о насилии, преследовании,
нападении на дом, если виновного застигали на месте
преступления, а также все дела, которые возникали "за
14 ночей"
до официальных судебных дел бургграфа. Кроме назначен-
ных судебных чиновников выбирались две категории судей
- городские шеффены (пожизненно) и ратманы - советники
(на один год). Ратманы в основном созывались "по совету
мудрейших" для разбора дел о нарушении правил городской
торговли. Основная масса дел, таким образом, рассматри-
валась коллегией городских шеффенов, которая имела об-
щую юрисдикцию в отношении горожан и иностранцев. При
этом подчеркивалась исключительная подсудность горожан
городскому суду - они не могли обращаться в суд за пре-
делами города.
За срыв заседания суда, неявку в суд судьи любого
уровня, начиная с ратманов и кончая шультшейсом, подле-
жали штрафу, как и стороны, участвующие в деле. Уста-
навливалось только три законных причины для неявки в
городской суд: болезнь, плен и служба государству за
пределами страны.
Городское процессуальное право делало особый акцент
на гарантиях прав обвиняемого: краткосрочности разбира-
тельства, объективности доказательств, недопущении са-
мосуда. Ответчик или обвиняемый имели право на скорый
суд: бургграфа или шультгейса, если не заседала колле-
гия шеффенов или ратманов, шеффенов, если отсутствовал
бургграф или шультгейс, или любого избранного горожана-
ми на месте судьи, если отсутствовали иные судьи. Дело
между горожанином и чужеземцем должно было рассматри-
ваться безотлагательно с вынесением решения в тот же
день.
Вину пойманного на месте преступления или невинов-
ность объявившего себя таковым требовалось тем не менее
доказать с помощью единогласного подтверждения факта
"сам-седьмой" (т.е. с помощью шести свидетелей).
Помимо свидетелей во многих случаях требовались и
другие доказательства совершения преступления. Если та-
кие доказательства имелись, они не могли быть опроверг-
нуты присягой. Если же их не было, городское право счи-
тало необходимым оправдать обвиняемого даже при наличии
свидетелей. Кроме того, запрещался самосуд даже при по-
имке преступника на месте, и вводились более мягкие
правила доказывания в отношении женщин. Если женщина не
была захвачена на месте преступления, она могла освобо-
диться от ответственности присягой о своей невиновнос-
ти.