ПРОЛОГ
...Но ты учись вкушать иную сладость,
Глядясь в холодный и полярный круг.
Бери свой челн, плыви на дальний полюс
В стенах из льда -- и тихо забывай,
Как там любили, гибли и боролись...
И забывай страстей бывалый край.
Александр БЛОК
Ранней осенью 1922 по берегу священного лапланд-
ского Сейдозера, в одном из самых труднодоступных угол-
ков Кольского полуострова, пробирался отряд обессилен-
ных людей. Скоро вечер - надо спешить. И вдруг вдали в
скользящих лучах солнца проступила гора. На ее отлогом
каменистом склоне отчетливо выделялась гигантская -- до
100 м -- фигура человека с крестообразно раскинутыми
руками. Так Александр Барченко увидел то, к че-
му, быть может, стремился всю свою жизнь. Перед ним был
несомненный след, оставленный той древнейшей и давно
исчезнувшей с лица земли цивилизации, которую античные
авторы именовали гиперборейской: слово указывало на ее
местонахождение - за Бореем - Северным ветром, или
просто - на Севере.
Казалось, все силы земли и неба ополчились против
горстки смельчаков, задумавших выведать одну из самых
сокровенных тайн истории. Проводники-саамы (лопари) с
ужасом и мольбой отговаривали их от намеченного маршру-
та. На обратном пути налетевший вихрь едва не потопил
лодку. Физически ощущалось враждебное противодействие
каких-то неведомых природных сил. Но вожатый продолжал
двигаться к избранной цели, как Амундсен к своему полю-
су.
Из дневника участника экспедиции Александра Конди-
айна - ученого-астрофизика, близкого друга Барченко,
впоследствии разделившего печальную судьбу друга:
"10/IХ. "Старики". На белом, как бы расчищенном
фоне выделяется гигантская фигура, напоминающая
темными своими контурами человека. Мотовская губа пора-
зительно, грандиозно красива. Надо себе представить уз-
кий коридор версты 2-3 шириной, ограниченный справа и
слева гигантскими отвесными скалами до 1 версты высоты.
Перешеек между этими горами, которыми ограничивается
губа, порос чудесным лесом -- елью, роскошной елью,
стройной, высокой до 5-6 саж., густой, типа таежной
ели.
Кругом горы. Осень разукрасила склоны вперемешку
кущами берез, осин, ольх. Вдали раскинуты ущелья,
среди которых находится Сейдозеро. В одном из ущелий мы
увидели загадочную вещь. Рядом со снегом, там и сям
пятнами лежавшим на склонах ущелья, виднелась желтова-
то-белая колонна, вроде гигантской свечи, а рядом с ней
кубический камень. На другой стороне горы виднеется ги-
гантская пещера на высоте саж. 200, а рядом нечто вроде
склепа.
Вечером, после короткого отдыха, идем на Сейдозе-
ро. К сожалению, мы пришли туда после захода солнца.
Ущелья уже были закрыты синей мглой. Очертания "Стари-
ка" смутно выделялись на белом плафоне горы. К озеру
через Тайболу ведет роскошная тропа. Вернее, широкая
проезжая дорога, кажется даже, что она мощеная. В конце
дороги находится небольшое возвышение. Все говорит за
то, что в глубокую древность роща эта была заповедной и
возвышение в конце дороги служило как бы алтарем-жерт-
венником перед "Стариком".
Александр Васильевич Барченко (1881 -- 1938) --
одна из трагических и загадочных личностей ХХ века. Но-
ситель Великой Тайны, он судя по всему, навсегда унес
ее в Мир иной. Попытки оставить хоть какую-то информа-
цию для потомков предпринимались. Даже удалось убедить
палачей отсрочить исполнение смертного приговора. Ему
дали карандаш и увесистую стопку бумаги, чтобы смертник
обстоятельно изложил все, что знал. А расстреляли на
другой день после завершения исповеди. Рукопись немед-
ленно упрятали, да так, что с тех пор ее почти никто не
видел. Даже легенду сочинили: дескать, пропало все,
когда в трагическом 41-м немцы подошли к Москве и приш-
лось сжечь архивы НКВД. Верится не очень -- больно уж
велика была засекреченная тайна!
Теперь можно лишь догадываться, что было в той
пропавшей рукописи. Но догадаться в общих чертах можно!
О многом Барченко написал еще в своих дореволюционных
романах: пещеры в Гималаях и на Русском Севере, подзем-
ные хранилища глубочайших тайн мировой цивилизации, за-
мурованные отшельники и т.п. (Беллетристика Барченко
была частично переиздана в 1991 г. в издательстве "Сов-
ременник" его наследниками -- сыном и внуком. Им обоим
выражаю искреннюю признательность за предоставление
фактического материала из семейного архива. -- В.Д.).
Описано все в полуфантастических романах Барченко так,
как будто автор все видел своими глазами. Впрочем, кто
его знает: видел или нет. Ведь сохранилось в протоколах
допроса на Лубянке глухое признание: в пору дореволюци-
онных скитаний довелось ему посетить не одну из заморс-
ких стран якобы с коммерческими целями. А после револю-
ции организовал экспедицию на Кольский полуостров в по-
исках следов Прародины человечества. И нашел-таки, про-
ложив маршрут таким образом, как будто точно знал, где
и что следует искать.
В этом Знании как раз вся-то и суть. Ибо Знание
сие тайное, сокровенное, эзотерическое, как говорили в
старину, да к тому же еще и древнее. Таким же знанием
владел и Николай Рерих, когда вместе с женой и сыновь-
ями готовил экспедицию на Алтай и в Тибет. Собственно,
искал Рерих в Центральной Азии то же самое, что и Бар-
ченко в Русской Лапландии. И руководствовались они, су-
дя по всему, одним и тем же источником. Даже личные
контакты между ними, скорее всего, были: в 1926 году в
Москве, когда Рерих привозил Послание махатм Советскому
правительству (еще один из таинственных эпизодов исто-
рии, но уже связанный с семьей Рерихов). Барченко убе-
дился лишний раз в своих предположениях, когда неожи-
данно столкнулся с русским отшельником из глухих кост-
ромских лесов -- хранителем древнего тайного знания.
Тот сам под видом юродивого пробрался в Москву, отыскал
Барченко и поведал ученому о вещах невероятных (этот
факт стал известен и Рериху). Полученную информацию
впоследствии предполагалось обсудить с известнейшим бу-
рятским этнографом Цыбиковым, первым россиянином, еще в
начале века проникшим в Тибет под видом ламы-паломника.
Переписка Барченко с Цыбиковым чудом сохранилась в Го-
сударственном архиве в Улан-Удэ.
Из письма А.В.Барченко проф. Г.Ц.Цыбикову 24 марта
1927 г.
Это убеждение мое [об Универсальном Знании.
-- В.Д.] нашло себе подтверждение, когда я встретился с
русскими, тайно хранившими в Костромской губернии Тра-
дицию [Дюн-Хор]. Эти люди значительно старше меня по
возрасту и, насколько я могу оценить, более меня компе-
тентные в самой Универсальной науке и в оценке совре-
менного международного положения. Выйдя из костромских
лесов в форме простых юродивых (нищих), якобы безвред-
ных помешанных, они проникли в Москву и отыскали меня
Посланный от этих людей под видом сумасшедшего
произносил на площадях проповеди, которых никто не по-
нимал, и привлекал внимание людей странным костюмом и
идеограммами, которые он с собой носил. Этого пос-
ланного -- крестьянина Михаила Круглова -- несколько
раз арестовывали, сажали в ГПУ, в сумасшедшие дома. На-
конец, пришли к заключению, что он не помешанный, но
безвредный. Отпустили его на волю и больше не преследу-
ют. В конце концов, с его идеограммами случайно встре-
тился в Москве и я, который мог читать и понимать их
значение.
Таким образом, установилась связь моя с русскими,
владеющими русской ветвью Традиции [Дюн-Хор]. Когда я,
опираясь лишь на общий совет одного южного монгола,
решился самостоятельно открыть перед наиболее
глубокими идейными и бескорыстными государственными де-
ятелями большевизма [имеется в виду прежде всего
Ф.Э.Дзержинский. -- В.Д.] тайну [Дюн-Хор], то при пер-
вой же моей попытке в этом направлении, меня поддержали
совершенно неизвестные мне до того времени хранители
древнейшей русской ветви Традиции [Дюн-Хор]. Они посте-
пенно углубляли мои знания, расширяли мой кругозор. А в
нынешнем году формально приняли меня в свою среду
Поразительные факты! Барченко (и не он один -- су-
ществовало целое сообщество хранителей древнего Знания)
имел, читал и понимал древнейшие тексты, написанные
"идеографическим" письмом. Более того, похоже, что сох-
ранились фотографии данных текстов. Быть может, они и
есть тот заветный ключик, который отомкнет двери в та-
кие тайники седой старины, о каких еще вчера даже не
смело мечтать самое необузданное воображение.
У Барченко была стройная историософская концепция
развития мировой цивилизации, "золотой век" ее в север-
ных широтах продолжался 144 000 лет и завершился 9 ты-
сяч лет назад исходом индоариев на Юг во главе с пред-
водителем Рамой -- героем великого индийского эпоса
"Рамаяна". Причины тому были космического порядка: при
благоприятных космических условиях происходит расцвет
цивилизации, при неблагоприятных -- ее упадок. К тому
же космические силы приводят к периодическому повторе-
нию на Земле "потопов", перекраивающих сушу и перемеши-
вающих расы и этносы. Руководствуясь этими идеями, Бар-
ченко сумел организовать экспедицию, которая в 1921/23
гг. обследовала глухие районы Кольского полуострова.
Главной целью (точнее -- тайной подцелью) были поиски
следов древней Гипербореи. И нашел ведь! И не только
гигантскую черную фигуру человека с крестообразно рас-
кинутыми руками, но и прямоугольно обтесанные гранитные
глыбы (а на вершине гор и в болоте -- "пирамиды"), вы-
мощенные участки тундры -- остатки древней дороги (?) в
труднодоступных местах, где вообще отсутствовали всякие
дороги. Участники экспедиции сфотографировались у рас-
щелины-лаза, уводящего в глубины земли, но спуститься
по нему не решились, так как почувствовали противодейс-
твие природных сил. Наконец, своего рода талисманом пу-
тешественников стал "каменный цветок" с изображением
"лотоса" (?).
К сожалению, результаты изысканий не сделались
достоянием широкой общественности, а были засекречены и
исчезли в архивах ВЧК-ОГПУ-НКВД. Барченко обладал экс-
трасенсорными способностями. Занимался вопросом переда-
чи мыслей на расстояние (кстати, на Кольском п-ве он
действовал с мандатом Института изучения мозга и с лич-
ного благословения академика В.М.Бехтерева) и был прив-
лечен к работе в органах госбезопасности, где возглавил
сверхсекретную лабораторию оккультного направления. Но
и это еще не все. В 1926 г. Барченко по личному указа-
нию Дзержинского возглавил совершенно секретную экспе-
дицию в пещеры Крыма. Цель -- все та же: поиски остат-
ков древних цивилизаций, которые, согласно концепции
русского ученого, владели универсальным Знанием. Но
Барченко искал большее: он считал, что древние цивили-
зации владели тайной расщепления атома, иными источни-
ками энергии, а также действенными средствами психот-
ронного воздействия на людей. И сведения о том не ис-
чезли, они сохранились в закодированной форме, их можно
отыскать и расшифровать. Этим не в последнюю очередь и
объясняется повышенный интерес к его изысканиям со сто-
роны чекистов и лично Дзержинского. Было ли найдено ис-
комое доказательство? Ответ на этот вопрос сокрыт за
семью печатями. Секретные службы всегда умели хранить
свои тайны.
Не исключал Барченко и возможности палеоконтактов
между древнечеловеческой и внеземными цивилизациями. На
сей счет он располагал какими-то особыми сведениями.
Одна из скрытых подцелей Кольской экспедиции заключа-
лась в поисках таинственного камня, ни больше ни меньше
как с Ориона. Этот камень был якобы способен накапли-
вать и передавать на любые расстояния психическую энер-
гию, обеспечивать непосредственный контакт с космичес-
ким информационным полем, что давало обладателям такого
камня знание о прошлом, настоящем и будущем. Этот воп-
рос занимал и академика Бехтерева. Во всяком случае, он
был в курсе намерений Барченко и поручил ему заодно
специально исследовать таинственное явление "мерячения"
-- присущего северным аборигенам состояния массового
транса, в который они впадали под воздействием различ-
ных факторов, в том числе и шаманских камланий. Но не
их одних: "мерячение" имело и чисто природную обуслов-
ленность, связанную с северными широтами, что требовало
изучения и объяснения.
Но не шутка ли все это? Не досужая ли выдумка? Да
нет! Ведь неспроста древние авторы, включая крупнейших
античных историков, настойчиво сообщают о северном ле-
тающем народе -- гиперборейцах. Такими, правда, не без
иронии, их подробно описал еще Лукиан. Может ли быть
такое -- чтобы древние жители Арктики владели техникой
воздухоплавания? А почему бы и нет? Сохранились ведь во
множестве изображения вероятных летательных аппаратов
-- типа воздушных шаров -- среди наскальных рисунков
Онежского озера. Есть среди них и предположи-
тельное изображение летящего гиперборейца.
Русский фольклор также сохранил немало образов-символов
летательных средств: Летучий корабль, Деревянный орел,
Ковер-самолет, Ступа Бабы-Яги и др. Эллинский Солнцебог
Аполлон, рожденный титанидой Лето (ср.: русское "лето")
в Гиперборее и получивший по месту рождения один из
своих главных эпитетов, постоянно посещал свою далекую
родину и прародину практически всех средиземноморских
народов. Сохранилось несколько изображений Аполлона,
летящего к гиперборейцам. При этом художники упорно
воспроизводили совершенно нетипичную для античной изоб-
разительной символики крылатую платформу, вос-
ходящую, надо полагать, к какому-то реальному праобра-
зу.
Думается, не случайно и в северном искусстве сло-
жился настоящий культ крылатых людей. Уместно предполо-
жить, что особо любимые и чтимые на Руси образы птице-
дев Сирина, Алконоста, Гамаюна уходят сво-
ими корнями в глубокую гиперборейскую древность -- не
обязательно напрямую, а, скорее всего, через взаимо-
действие разных культур, опосредованных в пространстве
и во времени. Совсем недавно множество литых бронзовых
фигурок крылатых людей, вновь заставляющих вспомнить о
гиперборейцах, обнаружено при раскопках святилища на о.
Вайгач, расположенном в акватории Ледовитого
океана -- месте прописки древней Гипербореи.
Но еще раньше множество стилизованных бронзовых
изображений птицелюдей было найдено в разных местах
Прикамского региона и Приполярного Урала. Это
образцы так называемого "Пермского звериного стиля".
Почему-то их принято именовать "чудскими древностями" и
односторонне привязывать к финно-угорской культуре: раз
последними по времени аборигенами здесь являются коми,
ханты, манси и другие народы, значит, именно им и при-
надлежат обнаруженные археологами предметы и изделия.
Однако истоки финно-угорских, самодийских, индоевро-
пейских и всех других народов следует искать в нерасч-
лененном северном Пранароде с единым языком и культу-
рой. Именно в эту гиперборейскую древность уходят и
корни "пермского стиля" с его крылатыми птицелюдьми,
распространенными, впрочем, по всему земному шару --
вплоть до Южной Америки и о. Пасхи. Подтверждением тому
служат и другие сюжеты чудских (в смысле "чудесных" от
русского слова "чудо") сокровищ. Так, повсеместно расп-
ространенными являются изображения сдвоенных солнечных
коней, найденных также и в Прикамье. Но доказы-
вает это лишь одно -- общемировое происхождение культур
и их носителей!
Описания "механизма" полетов во множестве сохрани-
лись в памяти северных народов в виде устойчивых фоль-
клорных образов, бережно передаваемых из поколения в
поколение. Ниже, в основной части книги, будут приведе-
ны русские устные и письменные свидетельства. Сейчас же
уместно напомнить кульминационный эпизод "Калевалы",
где рассказывается о решающем морском сражении между
главными героями карело-финского эпоса с противостоящим
им народом далекой северной земли Похъелы за право вла-
дения волшебной мельницей Сампо -- неиссякаемым источ-
ником богатства и процветания. Действие происходит пос-
реди моря-океана. Испробовав все боевые средства против
сынов страны Калевы и потерпев неудачу, владычица Похъ-
елы -- ведьма Лоухи -- оборачивается гигантской пти-
цей-"летучим кораблем". Вот как это выглядело в переда-
че народных сказителей:
Сто мужей на крылья сели,
Тысяча на хвост уселась,
Села сотня меченосцев,
Тысяча стрелков отважных.
Распустила Лоухи крылья,
Поднялась орлом на воздух.
Дополнительным доводом в пользу сказанного может
послужить еще один факт, продолжающий "крылатую темати-
ку". Археологов не перестает удивлять обилие так назы-
ваемых "крылатых предметов", постоянно находимых в эс-
кимосских могильниках и относимых к самым отдаленным
временам истории Арктики. Вот он -- еще один символ Ги-
пербореи! Сделанные из моржового клыка (откуда их пора-
зительная сохранность), эти распростертые крылья, не
вписывающиеся ни в какие каталоги, сами собой наво-дят
на мысль о древних летательных приспособлениях.
Впоследствии эти символы, передаваясь из поко-
ления в поколение, распространились по всему свету и
закрепились практически во всех древних культурах: еги-
петской, ассирийской, хеттской, персидской, ацтекской,
майя и так -- до Полинезии. Ныне парящие
крылья как подсознательная память о заре человечества
стали эмблемой российской авиации и космонавтики.
Таковы некоторые факты и гипотезы. Вопросов боль-
ше, чем ответов. Тем не менее логика неопровержима.
Она-то -- логика научного поиска -- и будет путеводной
нитью в дальнейшем путешествии в глубь и даль веков и
тысячелетий. Надежные и апробированные методы есть, хо-
тя, быть может, они не столь привычны для читателя. По-
тому-то и необходимы некоторые предварительные поясне-
ния. С них и начнем...
Вводные пояснения ДВА ВЗГЛЯДА НА ИСТОРИЮ ДРЕВНЕЙ РУСИ Со времени воинствующих русофобов-норманистов XVI- II-XIX веков в исторической литературе насаждается да- лекая от науки точка зрения, согласно которой собствен- но русская история начинается якобы с призвания варяжс- ких князей, а также с последовавшего вскоре вслед за этим принятия христианства. А до той поры пребывал русский народ, дескать, в диком, варварском состоянии, не говоря уж о том, что славянские племена вообще явля- ются пришлыми на территории, где они обитают в настоя- щий момент. Укреплению данных идей, весьма далеких от действительности, к сожалению, во многом содействовал Николай Михайлович Карамзин (1766 -- 1826), задавший тон в своей "Истории государства Российского" следующей меланхолической фразой: "Сия великая часть Европы и Азии, именуемая ныне Россиею, в умеренных ее климатах была искони обитаема, но дикими, во глубину невежества погруженными народами, которые не ознаменовали бытия своего никакими собственными историческими памятника- ми"1. Отрицание самобытности и автохтонности древней русской культуры, а по существу отторжение древнейших корней русского народа и установление границы его исто- рического бытия где-то в IX веке н.э. (некоторые снижа- ют эту ограничительную планку до IV -- VI веков) было на руку и официальным властям, и представителям церкви. Первых не интересовало что бы то ни было за пределами государственно-правовых структур, а их возникновение однозначно связывалось с появлением первой правящей ди- настии Рюриковичей. Вторых более чем устраивал тезис о дикости нравов и культуры русских людей до принятия христианства. Позиция эта, всячески поощряемая и куль- тивируемая, дожила до наших дней и заняла доминирующее положение в школьных и вузовских учебниках, научной и популярной литературе, в средствах массовой информации и т.д. В результате повсеместно насаждается мнение, что до определенных (указанных выше) временных пределов русский народ как бы вовсе и не существовал, пребывая во внеисторическом состоянии, а когда возник (вроде бы из небытия) на исторической арене, то просто воспринял идеологию, культуру и государственно-правовые традиции, сложившиеся до него и без него. По счастью, в русской исторической науке всегда была сильна и другая струя. Многие выдающиеся и рядовые исследователи постоянно искали истоки русской самобыт- ности в самых глубинах человеческой истории, не проти- вопоставляя славян древнейшим этносам, жившим на терри- тории современной России, и отыскивая русские корни (и не только их) у народов, испокон веков обитавших на Се- вере и в других областях Евразии. Эта традиция восходит к двум замечательным деятелям отечественной науки -- Василию Никитичу Татищеву (1686 -- 1750) и Михаилу Ва- сильевичу Ломоносову (1711 -- 1765). Труды обоих, пос- вященные древнейшей русской истории, были опубликованы посмертно; первый том "Истории Российской" Татищева, где подробнейшим образом рассматривается генезис русс- кого народа, увидел свет даже на год позже ломоносовс- кой "Древней российской истории..." (хотя и создан был почти на два десятилетия раньше). Однако оба русских ученых независимо друг от друга отстаивали одну и ту же мысль: корни русского народа уходят в глубины тысячеле- тий и затрагивают этносы, издревле заселявшие север Ев- разии и известные под разными именами античным и иным авторам (к последним можно отнести составителей биб- лейских книг, арабских, персидских, китайских и других хронистов). Татищев напрямую вел родословную славян (а следо- вательно, и русских) от скифов, по современным данным появившихся в Причерноморье ориентировочно в VII веке до н.э., ареал же их расселения распространял далеко на Север и в Сибирь, именуя наших далеких северных прап- редков скифами [г]иперборейскими. Праотцом славян и русских, исходя из данных вавилонского летописца Беро- са, Иосифа Флавия и более поздних историков вплоть до анонимного автора "Синопсиса" XVII века, Татищев считал Мосоха -- шестого сына библейского Яфета (Иафета) и внука легендарного Ноя. А.И.Асов удачно объясняет про- исхождение имени Моск от протославянского и древнерусс- кого слова "мозг": в устной речи две последние соглас- ные становятся глухими, и все слово звучит как "моск". От имени Мосоха (Моска) впоследствии образовались наи- менования: Москва -- сначала река, затем и город на ней, Московия, московиты, москвитяне, москвичи... Яфет (Иафет) же, сын Ноя, по мнению многих, тождественен греческому титану Япету (Иапету), отцу Прометея, живше- му, как и все другие титаны (после поражения от Олим- пийцев и временного низвержения в Тартар), на Островах Блаженных, на самом краю Земли, то есть на Крайнем Се- вере -- в Гиперборее (о чем речь пойдет впереди). Родословная потомков Ноя и основанные на ней ле- генды были когда-то чрезвычайно популярны на Руси2 и породили вереницу апокрифических сочинений. Насчитыва- ется около ста списков подобных "повестей" -- преиму- щественно ХVII века; некоторые из них полностью вошли в хронографы и летописцы (например, в "Мазуринский лето- писец"). Публикация данных произведений, исключительно важных для понимания русской предыстории и становления национального самосознания, прекратилась еще в прошлом веке. Современные ученые вообще считают их продуктом чистого сочинительства. Сидел якобы некто (и откуда та- кой прозорливец взялся?), глядел в потолок и от нечего делать сочинял, что в голову придет, а другие потом у него списали. Так ведь получается? Но нет! Безымянные авторы, вне всякого сомнения, опирались на какие-то не дошедшие до нас источники (если не письменные, то уст- ные). Следовательно, ядро этих повестей опирается на действительную историю, хотя и закодированную в виде образов дописьменного творчества народных масс. Историки-снобы подчеркнуто высокомерно и чуть ли не с брезгливостью относятся к попыткам свести генезис древних народов к отдельно взятым предкам или родона- чальникам, рассматривая это исключительно как акт мифо- поэтического творчества. Но факты говорят о другом. Никто ведь не усматривает ничего крамольного в высказы- ваниях типа: "Иван Грозный взял Казань"; "Петр Великий построил Петербург"; "Суворов перешел через Альпы"; "Кутузов разгромил Наполеона". Каждому ясно: хотя речь идет о событиях, связанных с деяниями больших масс лю- дей, символизируют их в каждом конкретном случае от- дельные личности. Так было в прошлом, так будет всегда. Кроме того, родословие во все времена начиналось с ка- кой-то точки отсчета, и к ней всегда привязывалось конкретное лицо -- пусть даже легендарное. Татищев не был одиночкой в изучении древнейших корней русского племени. Не менее скрупулезно и пано- рамно данная проблема проанализирована Василием Кирил- ловичем Тредиаковским (1703 -- 1769) в обширном истори- ческом труде с подробным, в духе XVIII века, названием: "Три рассуждения о трех главнейших древностях российс- ких, а именно: I о первенстве словенского языка над тевтоническим, II о первоначалии россов, III о варя- гах-руссах, словенского звания, рода и языка" (СПб, 1773). В этом незаслуженно забытом трактате только воп- росу о Мосохе (Мосхе) как прапредке московитов-москви- чей посвящено не менее двух десятков страниц. Вывод та- ков: "...Рос-Мосх есть праотец как россов, так и мос- хов... Рос-Мосх есть едина особа, и, следовательно, россы и мосхи суть един народ, но разные поколения... Рос есть собственное, а не нарицательное и не прилага- тельное имя, и есть предимение Мосхово"3. Тредиаковский, как никто другой, имел право на вдумчивый историко-лингвистический и этимологический анализ вышеочерченных проблем. Всесторонне образованный ученый и литератор, обучавшийся не только в московской Славяно-греко-латинской академии, но также в универси- тетах Голландии и парижской Сорбонне, свободно владев- ший многими древними и новыми языками, работавший штат- ным переводчиком при Академии наук в Санкт-Петербурге и утвержденный академиком по латинскому и русскому крас- норечию, -- выдающийся отечественный просветитель стоял вместе с Ломоносовым у истоков русской грамматики и стихосложения и явился достойным продолжателем Татищева в области русской истории. Помимо завидной эрудиции, Тредиаковский обладал редким даром, присущим ему как поэту, -- чувством языка и интуитивным пониманием глубинного смысла слов, что неведомо ученому-педанту. Так, он решительно поддержал и развил мнение, упомянутое еще у Татищева, о русскости древнегреческого наименования "скифы". В соответствии с нормами греческой фонетики эта слово произносится, как "скит[ф]ы". Второй слог в греческом написании слова "скифы" начинается с "теты" -- Q в русском озвучивании она произносится и как "ф", и как "т", -- причем в те- чение времени произношение звука менялось. Так, заимс- твованное из древнегреческого языка слово "театр" до XVIII века звучало как "феатр", а слово "теогония" ("происхождение Богов") еще недавно писалось "феого- ния". Отсюда же расщепление звучания в разных языках имен, имеющих общее происхождение: Фе[о]дор -- Теодор, Фома -- Том[ас]. До реформы русского алфавита в его составе (в качестве предпоследней) была буква "фита" -- Q, предназначенная для передачи заимствованных слов, включающих букву "тета". И слово "скифы" в дореволюци- онных изданиях писалось через "фиту". В действительнос- ти же "скит" -- чисто русский корень, образующий лекси- ческое гнездо со словами типа "скитаться", "скитание". Следовательно, "скифы-скиты" дословно означают: "ски- тальцы" ("кочевники"). Вторично, в качестве позднейшего заимствования из греческого языка, где оно служило наз- ванием пустыни, общая корневая основа "скит" вновь вош- ла в русское словоупотребление в смысле: "отдаленное монашеское убежище" или "старообрядческий монастырь". Ломоносов по поводу вопроса: можно ли именовать Мосоха прародителем славянского племени вообще и русс- кого народа в частности -- высказался гибко и диплома- тично. Великий россиянин не принял бесповоротно, но и не отверг категорически возможности положительного от- вета, оставляя "всякому на волю собственное мнение"4. Аналогичным образом было расценено и предположение о вероятном родстве московитов-славян с Геродотовым пле- менем месхов, оказавшихся в конечном счете в Грузии. Что касается самой Геродотовой "Истории", то ее автори- тет для раскрытия генетических корней русского племени Ломоносов считал непререкаемым. В концентрированном ви- де такое же понимание впоследствии сформулировал другой выдающийся русский историк -- Иван Егорович Забелин (1820 -- 1909): "...Никакая отрицающая и сомневающая- ся... критика не может отнять у русской истории истин- ного сокровища, ее первого летописца, которым является сам Отец истории -- Геродот"5. Ныне представление о прямом родстве славяноруссов со скифами и другими древними народами Евразии считает- ся не иначе как наивным. Между тем позиция Татищева -- Ломоносова -- Забелина может быть существенно подкреп- лена за счет аргументов, заимствованных из историческо- го языкознания, мифологии и фольклора. Линия, идущая от историков ХVII -- ХVIII веков, была продолжена и зак- реплена в трудах Дмитрия Ивановича Иловайского (1832 -- 1920) и Георгия Владимировича Вернадского (1877 -- 1973), написавшего по-английски книгу "Древняя Русь" (1938 г.; рус. издание -- 1996 г.), где история русско- го народа начинается с Каменного века и проводится че- рез последующие этапы: киммерийский, скифский, сарматс- кий и т.д. Нельзя пройти и мимо исторических сочинений Александра Нечволодова и Льва Гумилева. Известный в прошлом археолог и историк русского права Дмитрий Яков- левич Самоквасов (1843 -- 1911) также отстаивал скифс- кое происхождение русского народа, а прародину славяно- руссов именовал Древней Скитанией6. Естественно, речь должна идти не об одном только русско-скифском родстве, но и о генетическом единстве множества народов, насе- лявших в древности просторы Евразии. История не всегда благосклонна к собственным раде- телям, подвижникам и летописцам. Примеров тому не счесть. Для русских же поучительна и показательна жизнь и деятельность человека, внесшего неоспоримый вклад в становление и организацию исторической науки в России. Имя его, мало что говорящее современному читателю, -- Александр Дмитриевич Чертков (1789 -- 1853). Он обладал одним из самых богатых в России собраний книжных, руко- писных и нумизматических редкостей. На данной основе впоследствии была создана и отстроена (дом с лепным фа- садом в начале Мясницкой улицы) знаменитая частная Чертковская библиотека -- бесплатная и общедоступная. Здесь, кстати, до перехода в Румянцевский музей работал Н.Ф.Федоров и здесь же состоялось его знакомство с мо- лодым К.Э.Циолковским: длительное общение в стенах Чертковской библиотеки в 1873/74 гг. оказало решающее влияние на формирование космического мировоззрения бу- дущего основоположника теоретической и практической космонавтики. Бесценное собрание Черткова было подарено Москве, некоторое время пребывало в Румянцевском музее (ныне Российская государственная библиотека), в настоя- щее время книги находятся в Исторической библиотеке, а рукописи -- в Историческом музее. В последние годы жизни Чертков являлся президентом Общества истории и древностей российских и опубликовал во Временнике данного Общества, а также в виде отдель- ных оттисков (книг) несколько удивительных исторических изысканий: "Очерк древнейшей истории протословен" -- (1851 г.), "Фракийские племена, жившие в Малой Азии" (1852 г.), "Пеласго-фракийские племена, населившие Ита- лию" (1853 г.), "О языке пеласгов, населивших Италию" (1855 г.). Опираясь на глубокое знание древних языков и практически на все доступные ему источники, Чертков указал на языковое и этнокультурное сродство между сла- вяноруссами, с одной стороны, а, с другой, -- с пелас- гами, этрусками, скифами, фракийцами, гетами, эллинами, римлянами... Однако открытие ученого-романтика, которо- го можно с полным основанием сравнить с Генрихом Шлима- ном, не стало событием в отечественной и мировой исто- риографии -- здесь в почете были совершенно иные цен- ности: эмпирико-позитивистские, вульгарно-социологичес- кие, психологические, структуралистские, семантико-се- миотические и т.п. И сегодня время Черткова еще не наступило -- про- деланная им колоссальная работа ждет и своего продолже- ния, и своих продолжателей. Впрочем, современный подход требует не выведения славяно-русского языка из пелас- гийского или из этрусского и критского, как это было недавно проделано в книге Г.С.Гриневича "Праславянская письменность. Результаты дешифровки" (М., 1993), а по- иска общих истоков всех индоевропейских и неиндоевро- пейских языков. Корни русского языка и русского народа находятся гораздо глубже. Истоки Руси уходят в тысячелетние дали и обнаруживают свои начала в той нерасчлененной этно- лингвистической общности, с которой, собственно, и на- чиналось человечество. Происхождение славян, русских и всех других народов, их языков и культур предстает со- вершенно в другом свете, если проанализировать общеиз- вестные факты с точки зрения метода археологии языка и реконструкции смысла. Мировоззрение русского народа уходит во тьму веков и тысячелетий, к тому неведомому времени, когда пест- роцвет современных этносов и языков был спаян в единой нерасчлененной этнолингвистической общности племен, обычаев, представлений об окружающем мире и верований. Есть все основания утверждать, что в самых глубинных истоках, на заре становления людского рода все без иск- лючения языки имели общую основу -- а следовательно, и сами народы имели общую культуру и верования. К такому выводу приводит анализ самого архаичного и консерватив- ного пласта слов всех языков мира -- указательных слов, и возникших позже на их основе личных местоимений всех модификаций. Удается выделить несколько первичных эле- ментов, которые повторяются во всех без исключения язы- ках мира -- живых и мертвых, донося до наших дней дыха- ние Праязыка. Какая-то случайность здесь полностью иск- лючена. О былом единстве языков однозначно говорится уже в Библии, аккумулировавшей в себе древнее знание Востока, Запада, Севера и Юга: "На всей земле был один язык и одно наречие" (Бытие II, I). В дословном научном переводе это звучит еще более точно: " И были на всей земле язык один и слова одни и те же"7. И это не наив- ная легенда, а непреложный факт. Неоднократно обосновывался данный тезис и с точки зрения языкознания. Наиболее убедительно это было сде- лано уже в наше время. В начале ХХ века итальянский фи- лолог Альфред Тромбетти (1866 -- 1929) выдвинул всесто- ронне обоснованную концепцию моногенеза языков, то есть их единого происхождения. Практически одновременно с ним датчанин Хольгер Педерсен (1867 -- 1953) выдвинул гипотезу родства индоевропейских, семито-хамитских, уральских, алтайских и ряда других языков. Чуть позже набрало силу "новое учение о языке" советского академи- ка Николая Яковлевича Марра (1864 -- 1934), где неис- черпаемое словесное богатство, обретенное многочислен- ными народами за их долгую историю, выводилось из четы- рех первоэлементов. (После появления известной работы И.В.Сталина по вопросам языкознания марристская теория была объявлена лженаучной, а ее приверженцы подверглись преследованиям.) В середине века наибольшую популяр- ность получила так называемая "ностратическая" (термин Педерсена), или сибиро-европейская (термин советских лингвистов), теория; в ней идея Праязыка доказывалась на основе скрупулезного анализа крупных языковых семей. (На эту тему было опубликовано несколько выпусков срав- нительного словаря рано погибшего ученого В.М.Илли- ча-Свитыча.) Совсем недавно американские лингвисты под- вергли компьютерной обработке данные по всем языкам Земли (причем за исходную основу был взят лексический массив языков северо-, центрально- и южноамериканских индейцев), касающихся таких жизненно важных понятий, как деторождение, кормление грудью и т.п. И представь- те, компьютер выдал однозначный ответ: все языки без исключения имеют общий лексический базис. (См.: Прило- жение 1). Обычно вывод о моногенезе языков вызывает скепти- ческое неприятие специалистов. Однако гораздо более не- лепой (если хорошенько вдуматься) выглядит противопо- ложная концепция, в соответствии с которой каждый язык, группа языков или языковое семейство возникли самостоя- тельно и обособленно, а потом развивались по законам, более или менее одинаковым для всех. Логичнее было бы предположить, что в случае обособленного возникновения языков законы их функционирования также должны были быть особенными, не повторяющими (гомеоморфно или изо- морфно) друг друга. Такое совпадение маловероятно! Сле- довательно, остается принять обратное. Здесь права Биб- лия, а не ее противники. Как видим, аргументов в пользу языкового моногенеза более чем достаточно.