судно об 18-ти или 20 пушек. Оное может сменяемо быть каж
дые три года другим из Кронштадта и состоять под полным
распоряжением губернатора, для употребления в пользу
страны сей.
Теперь осталось камчадалов весьма мало: может быть, че
рез несколько лет и сей остаток совсем истребится; однако,
невзирая на то, не могу я умолчать о сих честных людях, ко
торые в доброте сердца, в верности, гостеприимстве, посто
янстве, повиновении и преданности к начальникам не усту
пают многим самым просвещенным народам. Совершенное
истребление камчадалов будет великою потерею для сей
страны. Они полезны во многих случаях, а часто даже и не
обходимы. Камчадалы не живут в городах, построенных рос
сиянами, но рассеянно во внутренности Камчатки малыми
селениями, называемыми острогами различной величины.
После повальной болезни, похитившей в 1800 и 1801 гг. бо
лее 5000 камчадалов, осталось в острогах только по 15 или
20 человек, а во многих гораздо меньше. Каждый острог со
стоит под непосредственным начальством тайона, избирае
мого ими из всего своего общества; его можно сравнить с вы
борным или старостою в российских деревнях. Он имеет
под начальством своим другого должностного человека, ко
торый называется эсаулом. Тайон отдает только приказа
ния, а эсаул оные исполняет. В случае отсутствия первого
выбирает он вместо себя достойного, а эсаул остается по сво
ей должности. Власть тайона немаловажна; он может даже на
казывать телесно, однако не более как 20 ударами. В тайо-
ны избирают обыкновенно прилежнейшего камчадала, отли
чающегося своим хорошим поведением, а больше стараются
выбирать из старинных тайонских фамилий, которые были
тайонами до покорения россиянами Камчатки. Кроме управ
ления всего острога, обязан он также выбирать и принимать
самых лучших соболей из приносимых каждым камчада
лом, как подать ежегодную и привозить их запечатанными
в город, где в присутствии самого губернатора и других
должностных лиц оцениваются оные присяжным оценщи
ком. Из суммы оцененных соболей вычитается подать, кото-
[436 ]
