На борту корабля доктор рассказал находившимся
там Тараканову и Однорядкину, как грубо, по-хам
ски поступили с ним королевские прислужники во
главе с Пиллом.
— Негодяи, негодяи! — в слепом бешенстве бор
мотал доктор Шеффер. — Пока я отсутствовал, про
тив нас организовали революцию. Король нас предал.
Измена!
На берегу раздался пушечный выстрел, и стояв
шие на палубе Шеффер, Тараканов и Однорядкин
увидели, как возле резиденции короля взвился незна
комый бело-голубой флаг.
— Вам, Тимофей Осипович, надо вернуться на
берег, — сказал доктор Шеффер Тараканову. — Еже
ли канаки попытаются преградить вам путь, напом
ните, что на берегу у вас жена и вы должны увидеть
ее. Заодно заберете некоторое имущество компании.
Они не посмеют задержать вас. Попробуйте увидеть
ся с королем. Скажите ему, что произошло недора
зумение. Он не должен верить американцам. Убедите
его, что только русские его настоящие друзья. Пусть
разрешит погрузить наше сандаловое дерево. На вся
кий случай возьмите с собой оружие.
— Оно мне только помешает, — после короткого
раздумья ответил Тараканов.
С ним отправился на берег и Алексей Однорядкин.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Остров Кауаи,
май 1817 года
Однорядкин вернулся на «Кадьяк» лишь вечером и
сказал, что Тараканов виделся с королем, но особен
ного успеха в переговорах не добился. Каумуалии
твердо стоит на своем: все русские и алеуты должны
в ближайшее время покинуть остров. Виттимор при
вез на своем корабле и передал Каумуалии ультима
тум от американцев и Камеамеа: если русские не
уйдут с Кауаи, американцы посадят на пять стоящих
в Гонолулу кораблей вооруженных канаков и совме
424
