ствие: «По своему положению не имею ли я права указывать,
какой ответ хочу я, чтобы был дан моим министерством. Так
как Вы канцлер моей Империи, а я имею нужду дать ответ
Министерству иностранного двора, то канцлер мой должен
скрепить оный своею подписью. Дело не терпит отлагательст
ва. Итак, граф, я нуждаюсь в необходимости требовать, чтобы
канцлер мой подписал ответ, который, по моему мнению, дол
жен быть дан на сообщения французского министерства»1.
Это был выговор. Категорический тон наносил ущерб до
стоинству и чести Румянцева. Этим своим заявлением Алек
сандр указал Румянцеву место. Напомнил —он не более чем
чиновник, обязанный выполнять его волю. Ожидать такое от
человека, которого знал с колыбели? От государя, которому
столько лет преданно служил?! Однако исполнители закулис
ной тактики кое в чем просчитались. Прежде всего в отноше
нии Румянцева. Он не сразу, но разгадал смысл предпринимае
мых маневров. Двойная игра, в которой ему отводилась некая
сомнительная роль, Румянцева не устраивала. Решительно вос
став, отказавшись ставить свои подписи на государственных
документах, канцлер предпринял шаги, которых от него ни
кто не ожидал. Министр принялся форсировать свою добро
вольную отставку. Такого прежде в высших эшелонах россий
ской власти никто не мог припомнить. Румянцев был гордым,
человеком чести. Настоящим аристократом, как говорил о нем
Карамзин. Граф Ростопчин, желчный и изобретательный на
колкости, знавший Румянцева с юных лет, писал о нем: «Ру
мянцев был человек светский, с манерами вельможи. Полити
ка его в отношении Наполеона сводилась к двум пунктам:
1) выиграть время; 2) избегать войны. Публика, постоянно пре
бывающая покорным слугою клеветы и послушным эхом глу
пости, глядела на него как на человека, преданного Наполеону
и жертвовавшего ему интересами России; но для опроверже
ния этой клеветы достаточно вспомнить имя, которое он но
сил, его привязанность к государю и гордость его души»2.
Федор Васильевич Ростопчин —одна из ярких политиче
ских фигур той эпохи. Во времена Екатерины II и Павла I и по
том при Александре I его то приближали, то отдаляли от пре
стола. С юных лет он знал многих и о многом мог судить. Ему
вредили его острый язык, холеричный характер. Оттого поло
жение Ростопчина при власти никогда не было прочным. Люби
мец Павла I, Ростопчин занимал высокое положение директора
Почтового департамента, первоприсутствующего в Коллегии
1РГИА. Ф. 1646. Оп. 1.Д. 84.
2Русский архив. М., 1869. С. 609—612.
218
