—И где же теперь этот самый царь?
—Сидит под замком.
—А его наследник?
—С ним тоже.
И уже с почтением в голос:
—АМиколай Миколаевич где?
С той же почтительной ноткой первый протянул:
—МиколайМиколаевич?Незнаю... Нуэтот и покажет нам...
Все закивали головами и подтвердили:
—Да, этот покажет нам... Да и делов мы наделали...
Из угла доносился тихий разговор. Говорил солдат, по
всему видно, хозяйственный крепкий мужик
—Да ни за что я не поду в ваши столицы, хоть озолоти
меня. Теснота у вас, вонь, паскудство. А у нас на Каме —
приволье и дух-то какой —не наглотаешься. Хозяйство у
меня. Баба, ребятенки. Всего есть. Пчельник есть. А мед-то
какой —чистый янтарь.
Потом нагнулся к своему собеседнику и зашептал:
—А мы-то, говорю, мы-то теперь как будем жить? Ведь
мы теперь, что пчелы без матки. Свянет народ. Работать
никто не будет...
И зашептал еще тише.
В одном из таких вагонов ехал с несколькими своими
офицерами последний командир лейб-гвардии Преобра
женского полка полковник Кутепов. Ехал в Киев, а потом
на Дон. Оттуда уже доходили кое-какие слухи.
Часть вторая
«Горн Божий раскалил Россию
докрасна,раскалитидобела*.
Мережковский.
I
К концу 1917 года Российская армия обнажила весь
фронт и развеялась по всем городам и деревням своей
