Производственная жизнь

Ромодин В. Призвание / В. Ромодин // Вступление в жизнь. – Вологда, 1959. – С. 29-33.

Призвание

Что такое призвание? У каждого человека оно есть или только у наиболее одаренных? Об этом Валя Стаканова много думала, когда еще училась в десятой железнодорожной школе города Вологды. Хорошо, когда призвание проснется рано. Тогда только работай, учись, добивайся.
Вот Игорь Кириллов. Когда еще всем классом ходили на практические занятия в токарный цех Вологодского паровозо-вагоноремонтного завода, некоторые ребята успели только запомнить основные части станков да пенять принцип их работы. А Игорь Кириллов так быстро и здорово разобрался в токарном деле, что ему даже доверили самостоятельно работать на станке.
Или Игорь Гайнулин. В школе он увлекался физикой, читал технические книги, занимался фотографией, рассказывал о работе атомной электростанции. Сейчас он учится в Ленинградском университете и пишет, что после его окончания обязательно поступит в аспирантуру.
У Тани Бобровой тоже, наверное, призвание. Она еще в восьмом классе говорила, что обязательно станет педагогом. Она сейчас учится в педагогическом училище, а потом надеется получить высшее образование.
Многие ребята думают, что призвание может быть только к чему-то особенному, например, к музыке, живописи, поэзии, в крайнем случае, можно быть по призванию педагогом, инженером, врачом... А может ли быть призвание, например, у токаря?
Вот Валерий Железняков, высокий нескладный парень. Когда ребята спорили, рассказывали, кто куда пойдет после десятилетки, он все время молчал. Только один раз, чтобы отделаться от назойливых товарищей, буркнул:
– Я на завод пойду.
Сейчас он токарь, работает сразу на двух разнотипных станках, перевыполняет нормы. Мать его все время заставляет поступить в какой-нибудь институт. А он бурчит:
– Неохота мне, я лучше работать буду.
...Однажды, когда Валя Стаканова училась в девятом классе, они все как-то надумали съездить на ферму к Герою Социалистического Труда Александре Евгеньевне Люсковой. Знатная свинарка встретила их душевно, сводила на ферму к своим питомцам, рассказала о своей работе. А потом показала Золотую Звезду Героя.
Каждый из ребят как-то особенно бережно, благоговейно подержал Золотую Звезду в своих руках, осторожно передавал ее другому. А у кого-то вдруг вырвался вздох.
– Вот мне бы такую!
А на обратном пути, когда сделали привал на ночь, разбив палатки на берегу реки, Валя вдруг вспомнила Александру Евгеньевну. Знаменитая свинарка оказалась совсем обыкновенной женщиной, как все колхозницы: и роста небольшого, и говор вологодский на «о». И почему-то Валя подумала: «Для того, чтобы заслужить Звезду Героя, вовсе не обязательно быть каким-то особенным, неземным. Надо просто любить свое дело и вкладывать в него всю душу».
Конечно, ни Валя, никто другой из ребят всерьез и не мечтали о Золотой Звезде. Просто поговорили – и все. Но впечатление от посещения фермы Александры Евгеньевны не прошло. Девушки вели разговор, порою шутливый, порою серьезный, мечтательный, о будущих профессиях, о призвании, о служении народу. И Валя, хотя почти не вступала в него, думала о том же.
«Для того, чтобы быть наиболее полезным для Родины, для общества, для людей, надо работать там; где нравится, к чему лежит душа, – решила она. – Интересная работа приносит самое большое удовлетворение. Без работы по душе жизнь не может быть полноценной».
Но как найти самую интересную работу, на которой бы все твои силы, все способности выявились самым полным образом? Как быть, если, кажется, нет никакого призвания и куда бы ни идти, куда ни поступить, – все равно?
Долгое время Вале казалось, что ее призвание – быть врачом. После окончания десятилетки она даже пыталась поступить в Ленинградский стоматологический институт. Но, оказывается, институт только местного значения, и в него принимают лишь проживающих в Ленинграде.
Мать Вали и многие ее подруги решили, что теперь она поступит в Вологодский медицинский техникум. А Валю это совсем не привлекало.
Как-то раз она встретила свою любимую школьную учительницу Лидию Минеевну Петухову. Узнав, что Валя поступает в медицинский техникум, Лидия Ми-неевна прямо спросила ее:
– Тебе хочется стать акушеркой?
Валя сразу, без колебаний, прямо и честно ответила:
– Нет.
– Зачем же обрекать себя на разочарования? И зачем закрывать дорогу другим, кто мечтает попасть в этот техникум?
И Валя словно очнулась. Первый вступительный экзамен у нее уже был сдан. А на второй она не пришла.
Мать, конечно, была недовольна.
– Не смогла, как человек, так иди теперь работай, – ворчала она.
И кто знает, может быть, как-нибудь по-другому сложилась Валина судьба, если бы она однажды совершенно случайно не попала в токарный цех Вологодского паровозо-вагоноремонтного завода.
Возле одного из станков она увидела низенького роста, всю какую-то подтянутую, чистенькую девушку. Она стояла возле такого же чистого и, кажется, опрятного станка. Все движения ее были удивительно продуманные, плавные, неторопливые. Совершенно не глядя, она протягивала руку и опускала резец точно на то место, откуда только что его брала. Казалось, эта девушка и механизм – одно какое-то умное, живое существо.
Но особенно Валю поразило, что лицо девушки показалось ей каким-то знакомым. Ну да, она видела ее, видела на танцах. Но там девушка совсем терялась среди других, и Валя почти не обращала на нее внимания. А здесь она показалась удивительно красивой, необыкновенной.
Долго и внимательно наблюдала Валя за работой девушки. А на другой день удивила мать неожиданным и категорическим решением: «Я пойду на завод».
И вот Валя в колесном цехе Вологодского паровозо-вагоноремонтного завода. Шумят огромные специальной, сложной конструкции токарные станки. Закроешь глаза и кажется, словно где-то рядом идет, идет нескончаемый железнодорожный состав. Мостовой кран послушно скользит над станками, над головами рабочих. Валя поворачивает рукоятки, и колесная пара опускается точно на то место, которое указывают рабочие.
Не все, правда, понравилось Вале на заводе. Нужно рабочему, чтобы Валя переставила колесную пару, он ничего не объясняет, а просто свистнет или махнет рукой. А попробуй, сделай что-нибудь не так, как надо. Спуску тогда не жди.
Но скоро Валя поняла, что иначе никак нельзя. Ведь сколько ни кричи, в цехе из-за шума станков все равно ничего не будет слышно. Поняла Валя, что за внешней грубоватостью, суровостью рабочего – простая, открытая и бесхитростная душа. И простила им «неделикатное» обращение и как-то легко и просто вошла в рабочий коллектив.
Сейчас Валя уже освоила работу на любом из кранов. Среди рабочих цеха у нее много друзей. В свободное время, когда на кране нечего делать, она спускается вниз, и всегда у нее находится масса дел. Один из рабочих, заочник средней школы, просит ее помочь разобраться в задаче по математике, с другим надо поговорить по комсомольским делам (Валя теперь секретарь цеховой комсомольской организации), с третьим просто так пошутит, поговорит.
Нравится Вале быть в самой гуще дел, все время среди людей.
Но есть в колесном цехе инженер-технолог, молодой специалист Шницер. В цех он, правда, заходит редко, все больше просиживает в конторе. А когда приходится прикасаться к деталям и станкам, он обязательно надевает перчатки – боится лишний раз руки испачкать. Как-то Шницер сказал Вале:
– Что ты тут с десятилеткой на кране сидишь? Шла бы лучше в финансово-экономический институт. Вот это женская специальность!
Валя тогда ему ничего не ответила – слишком было неожиданным услышать такие слова. Но иногда она вспоминает их, и хочется ей рассказать об Александре Евгеньевне Люсковой, о ее скромном и благородном призвании, о Золотой Звезде Героя, рассказать об Игорях, о Тане, о других ребятах, о том, как они, трудно ли, легко ли, ищут свое призвание и находят.
Нет, призвание все же должно быть у каждого. Только надо суметь его найти.
Валя вспоминает совет поступить в финансово-экономический институт и усмехается. Да, она будет учиться. Только не в финансово-экономическом. Теперь она знает в каком.