Лукина Н. Судебная реформа 1860-х годов и парадокс одной дворянской фамилии
// Псков: Науч.-практ., ист.-краеведч. журнал. – 1997. – №7

Начало царствования Алексадра II было знаменательно рядом исторических преобразований в России – отменой крепостного права, реорганизацией государственной власти и т.д. Из «… всех реформ 60-ых годов судебная реформа явилась наиболее последовательной и демократичной, по тем временам, можно даже сказать, республиканской» [1, стр.45].

Дореформенная система суда в России была сложна, запутана и недоступна для народа. Главной ее особенностью была сословность. Крестьяне, которые составляли большинство населения, были лишены возможности апеллировать к государству – судьей для них был барин. Для городских жителей ближайшей судебной инстанцией служил квартальный надзиратель, который имел право наказывать провинившихся розгами и арестом до трех месяцев. По большинству маловажных дел суд вершила полиция. У каждого сословия-дворян, купцов, духовенства, были свои суды [2].

Судебная реформа 1864 г. решительно порвала со старыми порядками. Она потребовала от ведущих юристов середины прошлого века больших усилий и творческого подхода. Выдающийся юрист Александр Федорович Кони называл главных деятелей, разрабатывавших основные принципы и положения новой прогрессивной системы суда, «отцами» судебной реформы [3].

Среди этих «отцов» был Петр Алексеевич Зубов, муж дочери Евпраксии Николаевны, урожденной Вульф, и Бориса Александровича Вревского – Евфимии Борисовны [4]. Семья Зубовых периодически жила в имении Вревских «Голубово» Островского уезда Псковской губернии, вместе с родителями Евфимии [5, 6, 7, 8].

Петр Алексеевич Зубов – один из представителей старинного рода вологодских дворян, прослеживающих свою родословную с ХIII века. Его отец, действительный статский советник Алексей Александрович Зубов, был прокурором Вологодской губернии.

Петр Алексеевич родился 24 мая 1819 г. и пошел по стопам отца. «В ноябре 1835 года он, в числе тридцати девяти юношей, принят был в Училище Правоведения» [9, стр. 809] в Санкт-Петербурге. В 1841 г. окончил образование и начал службу по ведомству Министерства юстиции [10]. «С необыкновенною энергиею, без малейших протекций, прошел он тяжелую службу в области юстиции от низшей до самой высшей ступени» [9, стр. 810]. Благодаря добросовестному отношению к делу и большим способностям, Петр Алексеевич быстро продвинулся по служебной лестнице. Начав с письмоводителя [11], через два месяца он стал младшим помощником секретаря, через год – старшим помощником, а через два года – секретарем I отделения V департамента Правительствующего Сената, титулярным советником [12]. В 1845 г. он – товарищ (заместитель) председателя Новгородской уголовной палаты, спустя два года – обер-секретарь в I отделении V департамента Правительствующего Сената [9], коллежский асессор, а затем – помощник статс-секретаря, надворный, коллежский и статский советник. В 1858 г. Петр Алексеевич Зубов получил должность статс-секретаря Государственного Совета, он кавалер ордена Св. Владимира 3 ст., а позднее – Св. Станислава 1 ст. и Cв. Анны 1 ст., со знаком отличия 15-летней бесспорной службы. Ему поручено управление делами Департамента гражданских и духовных дел, уголовными и о правах состояний [12]. «Петр Алексеевич был не только докладчиком всех его дел, но и редактором всех, без исключения, решений, исходивших из этого департамента по делам уголовным» [9, стр. 811]. Кроме того, ему приходилось управлять Военным департаментом и, временно, даже департаментом Государственной экономии [12].

Параллельно П.А.Зубов преподает курс наук в Училище Правоведения [9], за что получает звание профессора уголовного права. «Весь успех его службы был прямым последствием, необыкновенного его трудолюбия и беззаветной любви к своему делу. Специалист-практик в области уголовного права Зубов не был исключительно только чиновником. Практика у него шла в тесной связи с продолжением изучения самой науки» [9, стр. 810].

Все свои знания и талант Петр Алексеевич Зубов вложил в судебную реформу 1858-1864-ых гг. «…с каким увлечением, внешне всегда спокойный, сдержанный, неизменно добродушный П.А.Зубов предавался тогда труду». В 1860 г. на него возложен «труд особенной важности, о котором он всегда вспоминал с удовольствием и исполнению которого отдал всю свою энергию и всю свою многолетнюю опытность: ему поручено было делопроизводство по … проекту Устава судопроизводства по преступлениям и проступкам, а … по исполнению данного поручения П.А.Зубов назначен членом-редактором в … Комиссию для составления проектов законоположений по судебной части в Российской Империи (14 октября 1862 г.). Отсюда начинается право Петра Алексеевича Зубова на память о нем признательного потомства» [9, стр. 811]. « За особые труды по надзору за составлением Сборника … мнений Государственного Совета, разъяснений применяемых на практике статей, объявлено высочайшее благоволение. Государь Император соизволил повелеть: по этому примеру приступить к составлению в Государственной канцелярии, под непосредственным наблюдением действительного статского советника Зубова, такого же Сборника по гражданским делам « [12].

В 1863 г., в связи с женитьбой П.А.Зубова на Евфимии Борисовне Вревской, и принимая во внимание «постоянно-отличную и полезную службу», Государь повелел выдать ему из Государственного казначейства единовременно годовой оклад, а именно, 5 147 рублей серебром [12].

В 1864 г. П.А.Зубов произведен в тайные советники, в 1865-назначен членом Комиссии для окончания работ по преобразованию судебной части и председателем Комитета для рассмотрения вопросов, возникающих из применения судебных уставов. В это же время он член Особого совещательного комитета по рассмотрению работ Варшавской юридической комиссии о преобразовании судебной части в Царстве Польском. В 1866 г. награжден орденом Св. Владимира 2 ст., в 1869 г. получил чин Первоприсутствующего в Уголовном кассационном департаменте Правительствующего Сената. В 1870 г. П.А.Зубов – кавалер высшей награды России, ордена Белого Орла, а в 1872 г. – сенатор, член Государственного Совета [12]. «И что за превосходный докладчик явился в новом сенаторе! … Самое обширное запутанное дело излагалось его звучным прекрасным голосом с поразительною ясностью, притом неторопливо, спокойно, с тем достоинством, которое никогда и нигде не оставляло Петра Алексеевича» [9, стр. 812].

Таким образом, Петр Алексеевич Зубов стал одним из первых юристов в России, назначенным членом Государственного Совета [9,11]. Он «явился в него во всеоружии обширнейших сведений, им приобретенных в многолетней практике уголовного права, и был немедленно отличен … председательствующим Государственного Совета». Председательствующий «…при предварительном обсуждении того или другого вопроса, до уголовного права относящегося, а затем и при окончательном его рассмотрении в заседании Совета, всегда обращался к П.А.Зубову и весьма дорожил мнением этого столь сведущего криминалиста-практика» [9, стр. 813].
В 1873 г. П.А.Зубов был назначен председателем особого Комитета для обсуждения проекта о тюремном преобразовании [9]. В 1874 г., как член Комиссии Министерства юстиции, он пишет отчет за 1869-71 г.г. о проведенной судебной реформе. Оконченный труд П.А.Зубова удостоен высочайшего одобрения и признательности [10].
Реформа нанесла удар по «худшему из видов произвола – произволу судебному, прикрывавшемуся маской формальной справедливости «-писал А.Ф.Кони. «Она имела своим последствием оживление в обществе умственных интересов и научных трудов. Со старой судебной практикой науке было нечего делать» [1, стр. 47].

Фото 1. Действительный статский советник и кавалер, сенатор, член Государственного Совета, юрист, профессор уголовного права Петр Алексеевич Зубов (24.05.1819-25.06.1880). Из архива Р.В.Зубова.

Прогрессивность новой судебной реформы заключалась, прежде всего, в том, что суд стал независимым, отделенным от органов законодательной и административной власти. Отменялись отдельные суды для каждого сословия – все оказались равны перед публичным гласным процессом, совершавшимся несменяемыми судьями. Была установлена презумпция невиновности. Обязательным стал состязательный процесс – прения между обвинением и защитой. Была создана оригинальная и эффективная система судоустройства: мировые судьи и их съезды на местах, затем общие, окружные суды и судебная палата, с двумя департаментами (гражданским и уголовным), и высший судебный орган-Сенат. Генерал-прокурор Сената являлся одновременно и Министром юстиции [2].

Но, главное, вводился суд присяжных, состоящий из представителей всех слоев населения, чем обеспечивалась справедливость вынесения судебных приговоров. Это было драгоценнейшее приобретение для русского народа, один из главных гарантов демократических принципов нового судопроизводства и основа истинного правосудия. Вынося свой вердикт, суд присяжных не должен был решать – совершил ли подсудимый преступление, а должен был ответить на вопрос: виновен ли он? В этом отношении русский суд присяжных стал новым шагом в развитии европейской правовой культуры. Об этом писал известный немецкий юрист К.Миттермайер, считая, что устав уголовного судопроизводства в России «стоит выше даже многих новейших законодательных работ» [13, стр. 7].

На горельефе здания Петербургского Окружного суда и Судебной палаты на Литейном проспекте была воспроизведена надпись: «Правда и милость да царствуют в судах!»

Из всего этого следует, что «отцы» и создатели судебной реформы 1860-ых годов в России обладали не только высочайшим профессионализмом и научными знаниями, но и отличались высокими моральными качествами и образцовой нравственностью. Член Государственного Совета, сенатор-юрист, профессор уголовного права, Петр Алексеевич Зубов, был одни из таких порядочнейших людей, отдавших все свои знания и силы Отчизне. «…колоссальный труд … Зубов вынес … на своих могучих плечах почти один, но зато и сломился под его тяжестью: в тот самый день, когда он имел счастье удостоится высочайшего одобрения и признательности за представленный и оконченный им труд, 21 апреля 1875 г. паралич поразил его мозг и он-умер для России, лучшим гражданином которой был с первого дня своего ей служения. Не умер он только для своей супруги, семьи и близких друзей. Больной был окружен самым нежным, самым заботливым уходом. Только, и только этим можно объяснить упорство борьбы его жизни со смертью; борьба эта длилась пять лет: 25-го июня 1880 г. испустил дух честный даровитый труженик на поприще государственной деятельности» [9, стр. 814]. Похоронен П.А.Зубов на кладбище Новодевичьего Воскресенского монастыря в Санкт-Петербурге [9].

Дело отца продолжил его сын от первого брака, Алексей Петрович Зубов, также окончивший Училище Правоведения и Санкт-Петербургский университет и ставший членом Петербургского Окружного суда. Кстати, он не только неоднократно бывал в Голубово, но и подолгу жил там, в том числе и после смерти отца. Из письма Евфимии Борисовны Зубовой (урожденной баронессы Вревской) из Голубова от 8 августа 1881 г. Михаилу Ивановичу Семевскому узнаем, что Алексей Петрович присутствовал на юбилее «50-летнего счастливого супружества» Евпраксии Николаевны и Бориса Александровича Вревских, празднование которого состоялось 8 июля 1891 г. [14]. Да и спутницу жизни Алексей Петрович Зубов нашел в Псковском крае-он женился на Марии Владимировне, урожденной Экк (известной псковской фамилии). Многие годы семья Алексея Петровича жила вместе с семьей его отца, во всяком случае, во время его болезни и пребывания за границей. Евфимия Борисовна считала Марию Владимировну своей невесткой [5].

Одним из первых громких процессов, прошедших по новому судебному законодательству, по иронии судьбы, было дело игуменьи Митрофании, происходившей из той же фамилии, что и выдающийся юрист ХIХ века, Петр Алексеевич Зубов. Разница только в том, что игуменья принадлежала к графской, петербургской, ветви рода Зубовых, а Петр Алексеевич – к дворянской, вологодской.

Парадокс же заключается в том, что представители двух ветвей одной и той же знатной фамилии России придерживались принципиально различных нравственных норм жизни.

Игуменья Митрофания, родившаяся в 1825 г., в миру была баронессой Парасковией Григорьевной Розен, дочерью барона генерал-адъютанта Григория Владимировича Розена и урожденной графини Елизаветы Дмитриевны Зубовой [15]. Ее дедушка, граф Дмитрий Александрович Зубов, был родным братом последнего фаворита Екатерины II – светлейшего князя, генерал-фельдцехмейстера Платона Александровича Зубова [16]. В детстве она играла с великими князьями, в юности стала фрейлиной императорского двора; предавалась балам, приемам, развлечениям, увлекалась верховой ездой и даже живописью – была чуть ли не одной из любимых учениц И.К. Айвазовского. Возможно, что представление о вседозволенности и пренебрежительное отношение к закону она приобрела в семье, известной своими неблаговидными поступками.

Вовлекшись в духовную и благотворительную деятельность церкви, баронесса П. Г. Розен в 1854 г. постриглась в монахини под именем Митрофании и в 1861 г. была посвящена в игуменьи Серпуховского Владычного монастыря. Она много сделала для повышения его материального благосостояния, организации школы, больницы, а также создания Московской епархиальной Владычне-Покровской общины сестер милосердия и ее процветания. Она стояла во главе различных благотворительных учреждений, поддерживала связи с высшими кругами света. Во время своих приездов в Петербург проживала в одном из великокняжеских дворцов и выезжала в карете с придворным лакеем, то есть, имея духовный сан, она порой не отказывалась и от радостей мирской жизни.

Однако в своем усердии благотворительности Митрофания преступила все нормы нравственности и нарушила не только закон Божий, но и закон государственный [17]. Дело в том, что ей было предъявлено обвинение в присвоении и растрате чужого имущества, мошенничестве и подлогах. Обвинение выдвинули трое потерпевших: Медынцева, Лебедев и наследники богатого купца Солодовникова. «Медынцева состояла под опекой … Желая освободиться от опеки, Медынцева искала поддержки у игуменьи Митрофании. Но та, не сделав для Медынцевой фактически ничего, обманным путем получила с нее с помощью Макарова и Трахтенберга долговых обязательств на имя Трахтенберга, Махалина и Красных на общую сумму 300 тысяч рублей. Во время следствия выяснился факт подделки игуменьей векселей на несколько десятков тысяч рублей петербургского купца Лебедева, которого она знала по совместной деятельности в Петербургской общине сестер милосердия. И, наконец, игуменья Митрофания была уличена в вымогательстве денег и подделке подписей на векселях и других документах купца Солодовникова, который обратился к ней с просьбой защитить его от обвинения в скопчестве. После смерти Солодовникова она предъявила его наследникам иск на сумму 460 тысяч рублей, но гражданский суд этот иск отклонил, так как вызывали сомнения представленные истицей документы» [17, стр.148, 149].

Во время следствия и судебного процесса над игуменьей Митрофанией, состоявшемся 5-19 октября 1874 г., выявилось множество других неблаговидных поступков игуменьи: текст векселей в большинстве был написан ее измененной рукой, часто на имя несуществующих лиц; векселя сбывались ростовщику Сушкину, платившему по полтине, а то и по 30 или 35 копеек за рубль; «духовная» наставница монахинь склоняла их к лжесвидетельству на суде в свою пользу; ей были созданы сотни писем и записок, будто бы написанных еще при жизни умершим Солодов­ни­ковым, для подтверждения ею же подделанных векселей на 460, затем на 35, 50, 200, двух по 250 и, наконец, на 580 тысяч рублей, т.е. на сумму, далеко превышающую все состояние Солодовникова; сделан подлог раппорта по начальству; выдумано якобы написанное ранее завещание и т.д., и т.д. И после этого она говорит, что жизнь ее всецело посвящена Богу [17].

Начальница Московской епархиальной Владычне-Покровской общины сестер милосердия и игуменья Серпуховского Владычного монастыря Митрофания, в миру баронесса Парасковия Григорьевна Розен, графиня Зубова по матери Елизавете Дмитриевне (1825-1899). // Суд присяжных в России: Громкие уголовные процессы 1864-1917 гг. / Сост. С.М. Казанцев. Л., Лениздат, 1991. С.148.

Присяжный поверенный Ф.Н. Плевако в конце своей речи на суде сказал: «Я не верю, чтобы люди серьезно думали о Боге и добре, совершая грабительство и подлоги». «…многое, что написано в книгах закона, вам неведомо. Но ведь в этом же законе есть и такие правила, которые давным-давно приняты человечеством как основы нравственного и правового порядка» [17, стр. 170].

После четырехчасового совещания присяжных, на котором рассматривалось 270 вопросов по делу игуменьи Митрофании, был вынесен вердикт о признании ее виновной. На основании вердикта присяжных суд приговорил Митрофанию к лишению всех прав состояния и ссылке в Енисейскую губернию на три года и в другие губернии еще на 11 лет. Правда, впоследствии ссылка в Сибирь была заменена на Ставрополь, где игуменья Митрофания провела, по ее же словам, в райском месте, два года в монастыре. Затем она жила в монастырях Одессы, Полтавской, Нижегородской и Тамбовской губерний, а в 1893 г. за казенный счет отправилась в Иерусалим, где пробыла три года [17]. Умерла Митрофания в 1899 г. [15].

До введения новых судебных уставов подобный процесс был бы просто невозможен. Исполнение правосудия, «невзирая на лица», на чины и звания, а тем более на высокий духовный сан, было для России внове. «Тут никакая протекция не была принята в уважение, а на нее то, видимо, рассчитывала игуменья в беззаконном приобретении денег будто бы для благоугодных дел» – писал А.В. Никитенко [1, стр. 65].

Многие передовые люди России приветствовали процесс игуменьи Митрофании как событие, знаменующее все то новое и прогрессивное, что принесла с собой судебная реформа. По их мнению, «правосудие, огражденное законом, есть главное основание общественных отношений. Так рассуждали наиболее честные люди эпохи, и, прежде всего, сами «отцы» судебной реформы» [1, стр.66].

Одним из них был Петр Алексеевич Зубов. Как написано в некрологе, «это был человек без пятна и упрека. Если сказать, что это был государственный деятель, судья, сенатор-неподкупной честности, непоклонливый ни перед кем и ни перед чем, кроме исполнения святого долга, то это будет лишь одна доля того прекрасного, что представлял его нравственный облик. В нем поражала его беспредельная доброта, мягкость нрава, чуждая, однако, уступчивости при исполнении своих обязанностей, и любовь к ближним, доходившая до того, что никто и никогда не слыхал от Петра Алексеевича ни единого дурного отзыва о ком бы то ни было. Но все доброе, благородное вызывало в нем самую теплую, сердечную похвалу. П.А. Зубов служил для всех и каждого самым возвышенным идеалом чести и благородства» [9, стр. 814, 815].

Графиня Зубова по матери Елизавете Дмитриевне, двоюродная внучка светлейшего князя Платона Зубова, баронесса Парасковия Григорьевна Розен и одновременно начальница Московской епархиальной Владычне-Покровской общины сестер милосердия и игуменья Серпуховского Владычного монастыря Митрофания была преступницей и перед законом, и перед Богом! Вот парадокс одной дворянской фамилии!

Источники и литература

1. Сашонко В.Н. А.Ф.Кони в Петербурге-Петрограде-Ленинграде. Л., Лениздат, 1991.
2.Исаев И.А. История государства и права в России. М., Юрисъ, 1996.
3. Кони А.Ф. Отцы и дети судебной реформы. СПб, 1914.
4. Лукина Н.В. Новый документ об имении Вревских Голубово // Усадьба в русской культуре ХIХ-ХХ веков (материалы научной конференции). М., 1996. С.11-17.
5. Модзалевский Б.Л. Поездка в с. Тригорское в 1902 г. // Пушкин и его современники. Материалы и исследования. Вып.1. СПб, Тип. Имп. Ак. наук, 1903.
6. Гордин А.М. Пушкин в Михайловском. Л., Лениздат, 1989.
7. Петров Д.П. О Вреве и Вревских // Псков. Научно-практический, историко-краеведческий журнал. 1995.  №3. С.48-57.
8. Лобанова Э.Ф. Культурные связи и семейные традиции баронов Вревских // Усадьба в русской культуре ХIХ-начала ХХ веков (материалы научной конференции). М., 1996. С.42-56.
9. Петр Алексеевич Зубов // Русская старина. 1880. Т.28. С.809-815 (перепечатка из газеты «Голос» 1880 г. июля 12-го дня, №191.
10. Русский биографический словарь. Т. 7. Петроград: Изд. Русск. Историч. о-ва, 1916. С.525-526.
11. Государственные деятели России ХIХ – начала ХХ в. Биографический справочник. М., Изд-во Моск. ун-та, 1995. С.75.
12. РГИА, фонд 136, оп.8, ед.хр. 727. Формулярный список о службе Члена Государственного Совета и Сенатора Тайного Советника Петра Алексеевича Зубова // Правительствующего Сената Канцелярии обер-прокурора Уголовного кассационного департамента Дело о службе Г. Сенатора Тайного Советника Зубова, №20. 1866-1872.
13. Казанцев С.М. «Судебная республика» царской России // Суд присяжных в России: Громкие уголовные процессы 1864-1917 гг. // Сост. С.М.Казанцев. Л., Лениздат, 1991. С. 3-19.
14. Письмо Евфимии Борисовны Зубовой, урожденной баронессы Вревской, М.И. (Михаилу Ивановичу) Семевскому. Голубово, 8 августа 1881 г. // Пушкинский Дом. Рукописный отдел. Фонд 247, оп. 1, № 175.
15. РГИА, фонд 942, оп. 1, ед. хр. 1. Родословная Графов Зубовых.
16. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Новый энциклопедический словарь. Т.ХVIII. СПб, Тип. АО «Брокгауз-Ефрон».
17. Дело игуменьи Митрофании // Суд присяжных в России: Громкие уголовные процессы 1864-1917 гг. /  Сост. С.М. Казанцев. Л., Лениздат, 1991. С.147-186.