Г.Добряков. Сельцо Хантоново: (Имение К.Н.Батюшкова)

// Русский экскурсант. – 1915. – №7
  

Хантоново, в котором некогда жил Батюшков, находится на границе Пошехонского уезда, Ярославской губернии, и Череповецкого уезда, Новгородской губернии. В старину Хантоново принадлежало богатым помещикам Вологодского края Бердяевым и досталось Константину Николаевичу Батюшкову, совместно с его сестрами, в наследство от матери их Александры Григорьевны (рожденной Бердяевой). К сельцу принадлежали некоторые из окрестных деревень и, кроме того, в вотчине Батюшкова находилось 20 деревень Вологодского уезда.

Усадьба расположена на большой возвышенности, откуда далеко видно кругом: зеленеют поля, темнеют леса, белеют две-три сельских церкви.

В тихий летний вечер посетил я Хантоново. Солнце медленно и величаво спускалось по небосклону. 

– вспомнились мне плавные музыкальные стихи знаменитой элегии, написанной Батюшковым именно здесь, в Хантонове. Я жадно пожирал глазами все, что могло напоминать о жизни поэта.

Прежде здесь, на высоком холме, спускающемся большими искусственно устроенными уступами, был обширный сад. Теперь осталось лишь несколько деревьев: липы, вязы, березы, ели, сирени и друг. Сад сильно поредел и обращен под покос. Аллея старых, темных, густых лип сохранилась хорошо. Здесь не раз, вероятно, прогуливался наш поэт и грезил своими поэтическими мечтами. На краю усадьбы находится небольшой, переделанный из старого флигель, в котором никто не живет. Барский дом давно сломан. Но в Вологде дом, где жил Батюшков, стоит и ныне; в нем помещается первая женская гимназия; на углу его мраморная доска с надписью: «В этом доме жил и скончался 7-го июля 1855 года Константин Николаевич Батюшков».

По некоторым признакам и по указаниям старых людей, живущих в соседней деревне, можно судить отчасти о былом, определить, что находилось в этом, теперь заброшенном, необитаемом поместье. Так, ямы близ сада свидетельствуют, что здесь находились погреба; где был скотный двор, там, на удобренном в течение многих лет месте, трава особенно густа и сочна. В усадьбе был птичий двор и огород. Сохранились пруды, оставшиеся от помещичьих времен; в некоторых водятся караси.

Местные старики не помнят Батюшкова, но хорошо помнят родственников поэта, управлявших имением, – сестру его Варвару Николаевну и племянника Григория Абрамовича Гревениц. В последние годы Батюшков жил в Вологде, да и раньше жил в Хантонове не постоянно, а лишь временно, хотя иногда и подолгу. Сведения о жизни Батюшкова в Хантонове приходится доставать из сочинений самого поэта, главным образом, из писем и стихотворений.

Отношения Батюшкова к крепостным крестьянам были гуманные (особенно для того времени).

– «Боюсь отяготить мужиков (писал он сестре); судьба подчиненных мне людей у меня на сердце. Дай Бог, чтобы они поправились! Если бы в моей то было воле, я не пощадил бы издержек, чтобы устроить их лучше».

Но хозяйство в руках сестер Константина Николаевича шло плохо; когда-то богатое старинное бердяевское имение постепенно стало приходить в упадок, беднеть; его приходилось закладывать, землю продавать по клочкам.

Из писем Батюшкова видно, что он первое время по приезде в Хантоново очень скучал. И неудивительно. Поэт привык вращаться в кругу светских интеллигентных лиц столичного общества, и это деревенское уединение, вдали от друзей и литературных единомышленников, было для него очень тяжело. Удручали его к тому же нередко посещавшие его болезни; материальная необеспеченность увеличивала его заботы. Так, Батюшков писал Гнедичу из деревни в одном из ноябрьских писем:

– «Жить скучно, ничто не утешает. В доме у меня так тихо; собака дремлет у ног моих, глядя на огонь в печке; сестра в других комнатах перечитывает, я думаю, старые письма... Я сто раз брал книгу, и книга падала из рук ...»

В записной его книжке читаем: 

– «Болезнь моя не миновала, а немного затихла. Кругом мрачное молчание, дом пуст, дождик накрапывает, в саду слякоть. Что делать? Все прочитал, что было...» 

После таких жалоб на одиночество в глухой стороне для нас особенно ценными являются строки, где поэт остается довольным своей скромной деревенской обстановкой, что нередко мы видим и в стихах и в письмах его, написанных в Хантонове. В той же записной книжке он пишет: 

– «Слава Богу, еще можно жить и наслаждаться жизнью; прогулка мне не скучна; это я сегодня с радостью испытал». – Здесь (пишет он в письме) я наедине с сестрой Александрой (Варенька гостит у сестры), по крайней мере с книгами, в тихой приятной горнице, и я иногда весел, весел...» В хантоновской библиотеке Батюшкова было немало книг. Он занимался переводами разных авторов и изучал Горация, Тибулла, Вергилия, Ариоста, Тасса и других. Сохранились указания самого поэта относительно его внешней обстановки в Хантонове.

В письме Жуковскому Батюшков пишет: «У меня беседка в саду, четыре опрятные, веселые комнаты и твой портрет и Вяземского; с балкона вид прелестный...» – «Я убрал в саду беседку (пишет он Гнедичу) по моему вкусу, в первый раз в жизни. Это меня так веселит, что я не отхожу от письменного столика, и веришь-ли? – целые часы, целые сутки просиживаю, руки сложа накрест». Этой беседке Батюшков посвятил целую пьеску, под названием «Беседка муз», написанную здесь же:

К сожалению, остались тщетными мои попытки отыскать какие-нибудь следы этой беседки, хотя бы место, где она находилась.

Следует сказать, что деревенское уединение много способствовало расцвету творческих сил Батюшкова. Находя высокое удовлетворение в поэтическом творчестве, Батюшков, под влиянием его, примирился с жизнью в деревенской глуши, «в лесах и в снегах»; творчество было здесь для него лучшей отрадой. В стихотворении «Мечта», написанном также в Хантонове, поэт забывает то, на что сетовал раньше, так как он находит удовлетворение и наслаждение в творческих мечтах, в поэтических грезах .

Особенно богата поэтическим творчеством была жизнь Батюшкова в Хантонове в 1816 и 1817 годах. К этому времени относятся многие из лучших его стихотворений. В то время он подготовлял к печатанию свои сочинения, и это служило внешним поводом к творчеству; внутренним же побуждением являлся полный расцвет его творческих сил и выработка ясного мировоззрения, проникнутого религиозными и нравственными началами.

Оставляя Хантоново, те места, где жил Батюшков и слагал свои гармонические стихи, я долго оглядывался на усадьбу, пока, наконец, не скрылись из глаз старые липы на вершине хантоновского холма, слегка позлащенные закатом угасающего дня.