Со второй половины XIX века никольское купечество возводило на главной городской магистрали свои особняки. Строились на Миллионной улице каменные здания, которые принадлежали в свое время земским и духовным властям: уездная аптека и комплекс зданий Духовного училища.

Приостановившись на несколько мгновений, позвольте, читатель, задать один вопрос: «Почему во второй половине XIX века Миллионная улица получила такое название?» Представляется, что, немножко поразмыслив и осмотрев достопримечательности, каждый человек, а тем более коренной житель, сможет ответить на поставленный вопрос. Миллионная улица стала называться Миллионной по причине наличия на ее протяженности значительного количества домов известных Никольских купцов, которые прославились в местных краях своим подвижничеством в деле народного образования и здравоохранения.

Когда-то на Миллионной улице стояло множество торговых лавок и магазинов. Никольчане в XIX – начале XX века частенько захаживали к торговцу Воронину, замечательным портным Василию и Константину Кравцевым, владельцу колбасного магазина Комарову. Постоянным спросом у жителей пользовались изделия, продаваемые в магазине компании «Зингер». Здесь можно было за наличные деньги или в кредит купить швейную машинку и необходимые к ней детали. Особенно нравились никольчанам маленькие ресторанчики и чайные, а также калачные-пекарни. Например, некий Максим торговал самой свежей сушкой. Совсем неподалеку от него также была булочная, и каждый, проходящий мимо здания, у тротуара которого стоял столбик с подвешенным позолоченным калачом, захаживал купить всякие булочки, пирожки и прочую снедь. Каждое утро туда забегали ребятишки, чтобы полакомиться школьными булочками (по копейке за штуку). Отличалась эта булочная и хорошим обслуживанием посетителей. Например, если покупатель пожелал отправить покупку прямо домой, то владелец моментально посылал гонца выполнить поручение. Популярен был фруктовый магазин Султам-Гарима Джафарова. Несколько лавок посещались горожанами исключительно из-за необходимости покупки письменных принадлежностей. Покупатели частенько спрашивали аспидные доски, на которых можно было писать грифелем.
Нельзя не упомянуть Никольского купца Воронина, который в своем доме содержал первый в Никольске кинематограф, в котором показывали живые картины из киноаппарата «Кок». Вероятно, читателям неведомо, что этот аппарат напоминал гозовскую кинопередвижку. У аппарата «Кок» была узкая пленка и лампочка всего в восемь вольт. Накаливалась она от небольшой динамо-машинки, помещавшейся в самом аппарате. Действовала же она при вращении ручки аппарата. Во время показа живых картин заводился «Оркестрион» – музыкальный шкаф, где под стеклом в красном плаще стояла фигура куклы с дирижерской палочкой в руке. И рука этого маленького дирижера точно в такт музыки производила взмах. Фигурка и сам шкаф целиком были красиво отделаны. Этот «Оркестрион» исполнял много вальсов, маршей и полек, у него были большие сменные барабаны, на каждом около трех-четырех музыкальных произведений. Позднее этот «Оркестрион» был перевезен в клуб, где при пожаре якобы погиб.

 Помещалось на Миллионной улице здание лавок Никольского общества потребительской кооперации, которое возникло в 1893 году. Следует отметить, что оно было одним из первых, возникших в пределах Вологодской губернии. Непосредственным организатором общества был преподаватель Духовного училища Я. Д. Доброумов.

С момента своего образования общество состояло в основном из служащих. На 1904 год, когда повысился списочный состав членов общества (с 57 до 118 человек), в нем числились около девяти десятков чиновников, десять священников, три купца, три приказчика, пять мещан, четыре крестьянина и, кроме того, на правах коллективного члена – пять учреждений.

В 1907 году возникло первое потребительское общество в Никольском уезде (Шонгское общество в Шонгско-Николаевской волости). Потребительские общества вплоть до 1916 года в Никольском уезде возникали медленно. В 1916 – 1918 годах произошел настоящий прорыв: возникло более сотни потребительских обществ. Вероятно, этот явление начала XX века объяснялось прежде всего растущей дороговизной военного времени и, как следствие, – понижением качества продаваемых товаров. Немалое значение имел пример открытия обществ в других местах.

Современники утверждали, что во всех торговых лавках обществ потребительской кооперации обслуживание покупателей было организовано на высоком культурном уровне. Любой товар покупателю упаковывался и перевязывался шпагатом или специальной цветной тесемкой. Затем, если пакет получался великоват, к нему прицеплялась специальная ручка, и он вежливо вручался пожелавшему приобрести покупку. Постоянными клиентами потребительских магазинов были члены-пайщики общества. Когда они приходили за товаром, им выдавались специальные заборные книжки, по которым потребители могли делать покупки в кредит. Записывалось в книжки количество и стоимость приобретенного. При наличии книжки расчет деньгами производился единожды в месяц, поскольку разрешалось платить либо за весь купленный товар, либо по частям, ликвидируя задолженность.

Вернемся же, однако, читатель, к Никольскому купечеству. Следует отметить, что в «Ведомости о числе населения по сословиям» города Никольска за 1864 год значилось несколько правовых категорий жителей: потомственные и личные дворяне (37 человек), духовенство (143 человека), государственные крестьяне (56 человек), бывшие помещичьи крестьяне (7 человек), заводские приписные крестьяне (2 человека), мещане (315 человек), купцы (37 человек). Вероятно, приводимые в этом источнике сведения о последнем сословии не позволяют составить исчерпывающее представление о людях, занимавшихся торговлей в Никольске и Никольском уезде. Собранные в 1864 году данные, возможно, отразили только информацию о гильдейском купечестве.

Особенностью Никольского уезда, однако, было наличие большого числа мелких торговцев, которые составляли конкуренцию именитым купцам. Названные торговцы не входили в купеческое сословие и состояли в звании Никольских мещан.

Гильдейское же купечество в Никольске было весьма немногочисленным. Приведем данные на 1866 год, в которых значились купцы первой и второй гильдий. Заметим, что названная информация составлялась городской ратушей по случаю создания земских органов власти. Составление этого списка преследовало цель собрать сведения о недвижимой собственности и торговом обороте Никольского купечества для обложения его земскими налогами.

Итак, Никольскими купцами во второй половине XIX века являлись: купцы первой гильдии – В. И. Грибанов, П. Д. Спирин; купцы второй гильдии – С. А. Еранцев, П. И. Рыжков, Г. Т. Попов, И. А. Попов, Д. И. Кандаков, И. С. Базилевский, С. Н. Зайцев, П. И. Лешуков; купчихи второй гильдии – М. Г. Сорокина, Д. И. Панова, П. М. Кузнецовская, Т. М. Рыжкова, М. И. Баданина; крестьяне-торговцы со свидетельством первой гильдии – С. Л. Ногин; крестьяне-торговцы со свидетельством второй гильдии – И. М. Мокин, Д. Е. Бетехтин, Ф. А. Ногин, М. К. Глебов, И. С. Смирнов, И. М. Шалагин, Н. И. Раков, А. И. Подобин.

При изучении списка выяснилось, что собственность Никольского купечества в основном состояла из домов, флигелей и земельных участков, которые оценивались на сумму от двухсот до двух тысяч рублей. Состояние купцов было невелико: от двух до десяти тысяч рублей. Самую большую сумму заявили купчихи М. И. Баданина и М. Г. Сорокина.
Следует отметить, что большая часть Никольских купцов и землевладельцев, имея собственность в городе, проживала за его пределами, а еще чаще – за границами Никольского уезда. Часть купцов постоянно числилась в Архангельске и Великом Устюге. Понимая это, земские власти были озабочены проблемой ликвидации представительства в своих учреждениях выборных от землевладельцев. На заседаниях сессий Никольского уездного собрания приводились доводы о нанесении вреда местным интересам за счет присутствия доверенных лиц богатых землевладельцев.

Назывались многие личности, которые способствовали введению практики подобных действий. Например, архангелогородский купец первой гильдии, потомственный почетный гражданин Д. И. Попов через своего человека объявил о собственности в Никольске на сумму в две тысячи рублей.

Другой человек – устюгский купец и подрядчик А. Н. Шумилов – имел в Великом Устюге свой торговый дом «А. Н. Шумилов с сыновьями и К0». Он занимался торговлей продукции железоделательной промышленности и имел в Никольске своего представителя. В начале XX века купец в центре Ни-кольска построил большой двухэтажный дом, который использовался под лавки, складские и жилые помещения. После революции его национализировали и передали в ведение городских властей.

Проживали за пределами города Никольска и кичменгско-городецкие купцы братья Спирины – крупные торговцы хлебом и хлебными продуктами. И только в конце XIX века Василий Петрович Спирин купил у дворянки Воротниковой дом и переехал на постоянное жительство в Никольск.

Исключением не являлся и подосиновский купец первой гильдии, потомственный почетный гражданин, коммерции советник Владимир Ильич Грибанов. Этот человек много сделал для процветания Никольска и его благоустройства. Подосиновский купец был монополистом в экспорте местного льна и леса за границу. Он имел текстильные предприятия в Великом Устюге. Представительства В. И. Грибанова находились в Архангельске, Великом Устюге, Подосиновце, Никольске. Собственность В. И. Грибанова в Никольске состояла из амбаров на Юг-реке, оцененных в две тысячи рублей. Известность Владимир Ильич приобрел за счет своей благотворительности: в городскую собственность он безвозмездно передал здание богадельни, которое частично содержалось за счет средств купца. Владимир Иванович постоянно жертвовал средства на строительство гостиного двора в Никольске, однако из-за нерасторопности властей этот магазин так и не был построен. Подосиновский купец постоянно выполнял обязанности блюстителя хозяйственной части Никольского Духовного училища. Он неоднократно вносил деньги на покупку икон, перестройку училища, обустраивание общежития. Интересы купца в Никольске защищал С. А. Еранцев, который также имел в этом городе собственность на триста рублей. Однако С. А. Еранцев собственного торгового оборота не производил.
Следующей особенностью Никольского купечества выступало отсутствие, а точнее сказать, незначительность купеческих династий. Сохранившиеся источники позволяют выделить лишь три-четыре семьи потомственных купцов. «Посемейный список Никольских купцов» 1896 – 1916 годов называет их имена: В. И. Грибанов, П. Д. Сорокин, М. П. Сорокин, В. П. Спирин, В. В. Спирин, [В. В. Спирин из купеческого сословия был исключен в 1913 году – ред.]А. П. Спирин, Я. П. Спирин, Н. П. Спирин, А. П. Рыжков, П. Т. Попов, Я. И. Попов, В. И. Попов, П. А. Ильин, И. Т. Смирнов, И. П. Сергеев, М. Я. Казаков, П. С. Попов, Ф. Ф. Чебаевский.

Подчеркнем, что из вышеприведенного списка особо выделяются торговые династии Спириных, Рыжковых, Поповых, Грибановых. Для всех них было характерно активное служение на общественном поприще. Например, династия купцов Спириных прослеживается в трех поколениях. Основоположником ее был купец первой гильдии Павел Дмитриевич Спирин. Его дело продолжали сыновья и внуки. Все Спирины занимались общественной деятельностью. Известно, что П. Д. Спирин в 60-х годах XIX века являлся городским головой. Гласными Никольского уездного земства были А. П. Спирин и Н. П. Спирин. Они также выполняли обязанности почетных мировых судей. Выступали Спирины попечителями учебных заведений и учреждений здравоохранения.

Потомственными купцами были Рыжковы. Глава династии – Никольский купец первой гильдии Петр Иванович Рыжков – впервые упоминался в «Сведениях о числе населения по сословиям». Купец в Никольске содержал галантерейные лавки. Собственность П. И. Рыжкова оценивалась в шестьсот рублей. Годовые обороты его составляли шесть тысяч рублей. Наследником известного Никольского купца являлся Алексей Петрович Рыжков. «Посемейный список купцов и мещан города Никольска» сообщал краткие сведения из его биографии: «Рыжков А. П., 1846 г. рождения, имел жену Александру Ив., сыновей Павла и Петра, и четырех дочерей». Однако его сыновья в 1913 году властями были исключены из купеческого сословия. Получается, что они избрали свой путь в жизни.

Никольский купец Алексей Петрович Рыжков считался не только удачливым торговцем, но благотворителем Никольска и его жителей. Неоднократно его избирали старостой Александро-Невской церкви при Духовном училище (в 1893 – 1896 и 1896 – 1899 годах). Купец пожертвовал для этой церкви два колокола, а для чудотворной Дуниловской иконы Божией Матери – новую серебряную ризу с эмалевыми полями и ценными в венцах камнями. В 1898 году Никольское земское собрание объявило почетому смотрителю городского училища Алексею Петровичу благодарность «за долговременную службу и заботливое внимание о пользе и нуждах учебного заведения». Благодаря усердиям купца в училище неоднократно проводились ремонты помещений, приобретались недостающие учебные принадлежности.

Сохранившиеся в некоторых источниках сведения о втором сыне Алексея Петровича Рыжкова – Петре – позволили проследить его судьбу. Следует отметить, что именно на Петра отец возлагал большие надежды как на продолжателя своего дела. Сына Алексей Петрович отправил на учебу в коммерческое училище в Москву. Но после его окончания Петр не вернулся в Никольск, а остался в Москве и устроился в Министерство (финансов, где служил до самой отставки. «Поименный список купцов и мещан города Никольска», как уже отмечалось, в семье Алексея Петровича Рыжкова упоминал четырех дочерей, судьбы которых сложились по-разному. Старшая дочь – Анна Алексеевна – в шестнадцать лет вышла замуж за известного Никольского лесопромышленника И. Н. Зырина. Воспитала четырех дочерей. Каждой из них родители построили по дому. Советская власть названную собственность изъяла в первые годы своего существования. После этого Зырины выехали из Никольска сначала в Великий Устюг, а затем – в Горький.

Вторая дочь – Екатерина Алексеевна – вышла замуж за приказчика и компаньона отца И. К. Брызгалова. После революции ее семья переехала в Москву, а затем – в Горький. Третья дочь – Валентина Алексеевна – еще в юности сбежала из дома с молодым офицером, после чего ее следы затерялись.

Младшая дочь – Елизавета Алексеевна – вышла замуж за сына Никольского священника Николая Андреевича Вохомского – Николая Николаевича. Она прожила долгую жизнь, в которой отразилась трагедия целого поколения, и умерла в 1984 году. С кончиной Елизаветы Алексеевны оборвалась династия Рыжковых. За свою жизнь Рыжковы потеряли все свое состояние, были вынуждены покинуть родные места и жить в далеке от малой родины. Потомков купцов Рыжковых в Никольске больше не осталось. Жизнь их разбросала по всей стране, но их помнят никольчане и сегодня за добрые дела и службу на общественном поприще.

Перечисление достоинств Никольского купечества на общественном поприще можно продолжить строками из послужного списка купца первой гильдии Михаила Яковлевича Казакова. Он неоднократно избирался земским гласным, мировым судьей, председателем земской управы. Никольское земское собрание в 1882 году М. Я. Казакову выразило благодарность за добротную, без жалованья, службу. В 1881 – 1892 годах купец был почетным блюстителем по хозяйственной части Никольского Духовного училища. Исполняя эту должность, он неоднократно жертвовал деньги на нужды училища.

Заметной фигурой среди Никольского купечества являлся И. П. Сергеев – крупный землевладелец и лесопромышленник. Страницы его биографии остаются до конца не выясненными. Однако «Посемейный список купцов и мещан города Никольска» сообщил, что И. П. Сергеев родился в 1858 году в Ярославской губернии. По рассказам старожилов известно о его службе извозчиком у собственного дядюшки, который занимался торговлей. Впервые в Никольске и его окрестностях И. П. Сергеев появился около 1876 года в связи с покупкой у помещицы В. П. Дурново в селе Никольском недвижимого имущества. После этого он поселился в Кемских волостях и занялся лесной торговлей. Новопоселенец покупал лесные дачи, нанимал по договору местных жителей для вырубки лесных участков. По условиям контрактов половина вырубленного леса полагалась хозяину участков, а половину продукции работники получали право расходовать по своему усмотрению. Однако крестьянам лес сбывать было негде и его продавали И. П. Сергееву. Полученный после обработки готовый лес затем сбивали в плоты и сплавляли по речным магистралям вплоть до Волги.

Никольский землевладелец И. П. Сергеев считался справедливым человеком. Он пользовался авторитетом у кемских жителей. По воспоминаниям старожилов, когда в 1918 году на Кему пришли кологривские крестьяне грабить усадьбу И. П. Сергеева, то местные жители встали на защиту своего добродетеля и его имущества.

В 1908 году власти присвоили И. П. Сергееву звание почетного гражданина города Никольска. И он этого звания был вполне достоин: с 1885 года землевладелец выполнял обязанности попечителя Кемского начального училища; в 1897 – 1900 годах служил блюстителем по хозяйственной части Никольского Духовного училища; с 1911 года являлся гласным Никольского земства, избирался в попечительский совет женской гимназии и в период службы гласным внес предложение об открытии в Никольске реального училища; с 1917 года был почетным членом «Общества взаимопомощи учащим и учившим в начальных училищах».

После революции И. П. Сергеев потерял свою собственность. Под конец своей жизни он жил одиноко в Кеме. Скончался И. П. Сергеев в 1925 году. Похоронен около Николаевской церкви в селе Никольском.

Познакомившись с судьбами Никольских купцов, пройдемся, читатель, по Миллионной улице, чтобы посмотреть здания их усадеб, которые в настоящее время признаны памятниками архитектуры.

Сначала обратим внимание на классический пример купеческого домовладения конца XIX века – особняк и лавку Никольского купца А. П. Рыжкова (улица Советская, 77 – 79). Находились они всегда на пересечении Сретенской и Миллионной улиц. Следует отметить, что первым было построено главное здание торговых помещений на первом этаже и жилых комнат на втором этаже. Позднее владелец построил каменные здания лавок и складов по Миллионной и Сретенской улицам.

Обратите внимание на компактность усадьбы. По-видимому, она объясняется поздним ее строительством (во второй половине XIX века), когда землевладения на территории напротив Сретенского собора властями были уже распределены.

Представленный памятник является большим двухэтажным деревянным особняком. Благодаря строгому и лаконичному архитектурному решению фасадов он удачно организует угол квартала. Главным фасадом можно считать южный уличный фасад в пять окон, имеющий симметричную композицию. На западном фасаде в нижнем этаже расположены входы в лавки.

Фасадный декор выдержан в простых, лаконичных формах, придающих облику здания строгий, не лишенный парадности вид. Под свесом кровли проходит подшивной профилированный карниз с широкой фризовой частью. На углах дома (кроме северо-восточного) помещены пилястры. По задумкам проектировщиков, они обведены тонкими профилированными накладками и украшены накладными ромбами и стреловидными элементами.
Небольшие по высоте окна первого этажа обведены широкими рамочными наличниками из профилированных досок, окна второго этажа обрамлены такими же наличниками. Кроме того, во втором этаже сохранили, по-видимому, старые оконные рамы. Особенно интересна оконная рама у оконца крыльца, освещающего холодные сени во втором этаже (с расстекловкой на двенадцать частей).

В нижнем этаже здания помещались торговые и складские помещения. Большое помещение лавки занимало переднюю, южную часть этажа, отделявшуюся от задней части капитальной бревенчатой стеной. В лавку вела дверь со стороны западного фасада, и она освещалась пятью окнами в южной стене и двумя парами окон в боковых стенах.

К северной стене дома был пристроен каменный склад. К. нему вели двери с улицы, а внутренними дверями он сообщался со средней частью дома.

К востоку от главного дома по Миллионной улице стоит небольшое кирпичное сооружение под двускатной кровлей – лавка, выходящая на улицу своим главным (южным) фасадом. Между лавкой и главным домом помещались парадные ворота усадьбы. Лавка представляет собой небольшую кирпичную постройку, вытянутую в плане вглубь участка.

Протяженный объем здания покрыт односкатной кровлей, со скатом, доходящим до верха брандмауэра. Симметричное решение главного фасада скрадывает наличие каменной боковой стенки у кровли, возвышающейся над стеной главного фасада с некоторым относом вглубь. Главный фасад фланкирован двумя пилястрами по углам. Основной его объем завершен на главном фасаде ступенчатым венчающим карнизом, над которым в средней части фасада помещается треугольный фронтончик. По бокам фронтона, на углах фасада над пилястрами помещены парапетные столбики, на которых стоят деревянные точеные вазоны. Западный фасад, обращенный в усадьбу, имеет два проема. В задней части фасада находились широкие ворота, а в части, ближней к улице – окно. Западная угловая пилястра служила для навески ворот в усадьбе.

К северу от главного дома по Сретенской улице всегда стояла большая лавка – одноэтажная постройка под вальмовой кровлей.

К заднему (восточному) фасаду сделаны поздние пристройки, которые объединены с каменным сараем конца XIX века. На боковых фасадах видны два окна. Фасадный декор несложен и выдержан в формах, свойственных позднему классицизму. По верху кирпичных стен проходит ступенчатый карниз. Окна главного фасада обведены рамочными профилированными наличниками с выкружным профилем. Под окнами имеются массивные ступенчатые полочки. По углам здания сделаны широкие пилястры. Пилястры также разбивают главный фасад здания на три неодинаковых по ширине прясла.

Нельзя не упомянуть об усадьбе известного в Никольске владельца винного завода, купца П. А. Ильина (улица Советская, 86/24), построенной в начале XX столетия. Принадлежала она, впоследствии зятю П. А. Ильина – земскому врачу М. А. Перову. Следует отметить, что этот большой купеческий особняк выделяется из купеческой застройки своими размерами и фасадным декором в манере эклектики.

Посмотрите, читатель, на угловое здание Миллионной и Банковской улиц. Памятник является большим кирпичным зданием под вальмовой кровлей. Задняя (южная) часть дома несколько меньше передней части по ширине, отчего на восточном дворовом фасаде в левой трети протяженности имеется уступ. Северо-восточный угол дома скруглен. Вход в здание находится со стороны уличного (западного) фасада. Над входом имеется большой односкатный навес на четырех консолях с завитками.

Уличные фасады насчитывают семь оконных осей. Композиция фасадов лишена симметрии. Северный уличный фасад разделен пилястрой на два неравных прясла. В левом по фасаду прясле помещено два окна, а в правом – остальные пять, разделенные узкими простенками. Похожа композиция и западного фасада, в левом прясле которого помещаются два окна, а в правом – пять окон.

Фасадный декор выполнен в манере эклектики, в технике кирпичной кладки. Кладка стен из темно-красного кирпича придает зданию мрачноватый облик. Декор фасадов весьма насыщен и изобилует горизонтальными членениями. В нижней части стен пояском с уступом выделен цоколь. Между окнами первого и второго этажей проходит ступенчатый межэтажный карниз, прикрытый железным сливом. По верху стен, под свесом кровли проходит широкий ступенчатый венчающий карниз, украшенный уступами и четвертым валом. Карниз повторяет округление северо-восточного угла. Окна в обоих этажах обведены рамочными наличниками из пояска и полочки с выкружкой внутри, объединенной поверху общим пояском. Простенки между окнами второго этажа отделаны частыми горизонтальными поясками. Под окнами обоих этажей помещены неглубокие ниши со скошенными углами. На углах дома, за исключением скругленного северо-восточного, имеются тонкие пилястры с капителями, раскрепованными в венчающем и междуэтажном карнизах. Пилястры отделаны вытянутыми к нишкам со скругленными углами. Похожие пилястры делят на прясла уличные фасады. На северо-восточном углу помещена широкая трехчетвертная колонна, уступом отделенная от плоскости фасадов.

Внутри здания северная его часть отделена капитальной кирпичной стеной и разделена на три помещения в каждом этаже. Перпендикулярно этой стене в задней части дома проходит вторая капитальная стена, делящая заднюю часть примерно пополам. Восточная половина разделена на два помещения капитальной стеной. В западной половине выделены холл при входе с коридором в нижнем этаже и холл при входе внутренней лестницы на второй этаж. На второй этаж ведет одномаршевая лестница.

Другими интересными объектами в усадьбе П. А. Ильина являются ограда и ворота. К востоку от дома сохранились два участка ограды, ограничивающих проем ворот и поверху объединенных аркой с килевидно вытянутой верхней частью. Кирпичная ограда – спияшная, отделана по северному фасаду нишками со скругленными углами. Проем ворот фланкирован пилонами более широкими, чем толщина ограды. С востока ограда оканчивается таким же, более узким по фасаду столбом. Арка ворот по верху обведена профилем из полочки и четвертного вала; на лицевом фасаде в килевидном выступе устроена квадратная нишка. Задний фасад ворот и ограды гладкий, без декора.

Принадлежал П. А. Ильину и второй дом на Миллионной улице (улица Советская, 83), построенный в начале XX века. Он располагался на северной стороне названной магистрали. Его соседями являлись несколько деревянных купеческих особняков конца XIX – начала XX века. Памятник отличается оформлением уличного угла основного объема здания в виде трехгранной беседки, выделенной уступом из стен основного объема. Стены здания обшиты досками. В нижней части стен выделен низкий цоколь, покрытый сливными досками. На главном фасаде, в связи с незначительным падением рельефа в сторону улицы, цоколь имеет большую высоту, чем на прочих фасадах. Под свесом кровли проходит подшивной профилированный карниз с узкой фризовой доской. Фасады дома не имеют вертикальных членений, кроме широкой, зашитой горизонтальными досками, лопатки на восточном боковом фасаде. Окна обведены профилированными рамочными наличниками, а на первом этаже дополнительно украшены вершниками из досок с фигурно выпиленными концами. Интересны старинные оконные рамы с двойной расстекловкой фрамуг, и филенчатые двери. Парадная лестница сохранила ограждение из точеного балясинка, с профилированными перилами и столбиками круглого сечения по углам лестницы, причем верхние столбики ограждения точеные, с дыньками и перехватами.

Следующим памятником купеческого происхождения является дом торговца Султам-Гарима Джафарова (улица Советская, 81), который в начале XX века в Никольске содержал ресторан.

Посмотрите, читатель на этот двухэтажный деревянный дом. Главный фасад его имеет симметричную композицию. В нижнем этаже в боковых пряслах фасада находится по широкому тройному окну. Средняя часть его скрыта пристроенной пятигранной беседкой-тамбуром с застекленными стенами. На боковых фасадах здания – по пять окон. Правое по фасаду прясло в нижнем этаже западного фасада не имело окон.

Фасадный декор выдержан в формах классицизма. Нижний этаж (на главном и восточном боковом фасадах) отделан «кирпичным» рустом, выполненным из набитых на основную обшивку прямоугольных филенок. Второй этаж обшит широкими досками. Под свесом кровли проходит подшивной профилированный карниз. Между окнами первого и второго этажей проходит межэтажный карниз с дощатым сливом. По углам здания и в местах перерубов внутренних стен помещены дощатые пилястры, разделенные по высоте на филенки неодинаковой величины. Они украшены накладными ромбами и стреловидными накладками. На главном фасаде во втором этаже накладки на пилястрах имеют наклонные прорези по бокам (наподобие елочек). Окна обрамлены тонкими профилированными наличниками.

Интересной конструктивной деталью являются продухи в венчающем карнизе, расположенные на боковых фасадах, которые служат для вентиляции чердака.

Напротив здания дома торговца Султам-Гарима Джафарова стоит небольшая лавка конца XIX века Никольского купца Ивана Трофимовича Смирнова (улица Советская, 76), который торговал «красным» товаром. Своеобразное определение, не правда ли, читатель? Оно возникло по нескольким причинам: во-первых, «красным» товаром называли изделия из красного дерева, во-вторых, весь внутренний интерьер помещения лавки и ее витрины в конце XIX – начале XX века владельцем были отделаны подобным материалом. Перед нами небольшое кирпичное здание. Композиция его главного фасада почти симметрична: по средней оси фасада расположена дверь в лавку, перед которой устроена открытая лестничная площадка с подъемом в четыре ступени. По сторонам двери, отделенные неодинаковыми по ширине простенками, находятся двойные окна, а по углам фасада – более узкие одинарные оконные проемы. В нижней части стен уступом выделен невысокий цоколь. По верху каменных стен проходит карниз из двух полочек (возможно, существовал и деревянный подшивной карниз). В межоконных простенках по главному фасаду помещены ниши с верхом различных очертаний – прямым и в виде двойной волны. Очевидно, ниши использовались для помещения вывесок. Прочие фасады здания не имеют такого декора.

Нельзя не упомянуть среди купеческих зданий и дом конца XIX века Никольского купца Н. Н. Попова (ул. Советская, 70). Следует отметить, что датировка памятника обосновывается стилистическим анализом декора постройки.

Купеческий дом Н. Н. Попова является большим деревянным одноэтажным зданием с мезонином и с балконом на западном фасаде. К восточному (дворовому) фасаду сделаны две пристройки под односкатными кровлями, в которых находятся холодные сени и чуланы. Балкон на уличном фасаде имеет традиционную для Никольских особняков композицию – с четырьмя колонками, поддерживающими вынос кровли, с полукруглым вырезом во фронтоне. На дворовом фасаде стену мезонина завершает треугольный фронтон. Площадка балкона поддерживается двумя круглыми столбами, а по сторонам площадки – коваными консолями с завитками. Западный уличный фасад симметрично расчленен на три прясла дощатыми пилястрами, набитыми на выпуски стен под мезонином; в среднем прясле два широко разнесенных окна, а в боковых симметрия нарушается, так как в левой части фасада – три окна, а в правой – пять окон. На углах основного объема помещены также дощатые пилястры. В нижней части стен выделен цоколь; под свесом кровли проходит подшивной карниз с фризом. На северном уличном фасаде окна имеют рамочные наличники с резными накладками. На западном фасаде оконные наличники по верху украшены зубцом, а боковые обвязки оканчиваются вытянутыми кистями. Интересны точеные колонки балкона мезонина, с тонкими точеными балясинами ограждения.

Следует отметить, что все вышеописанные здания находятся по соседству с Соборной площадью, где обычно по воскресеньям активно велась торговля различными товарами и снадобьями. Но торговля была самой интересной под Рождество, когда в Никольске в течение трех дней проходили ярмарки, на которые съезжались крестьяне и купечество со всех близлежащих деревень и из отдаленных уголков различных губерний.

Заполнялась Соборная площадь обычно в такие дни народом так, что «яблоку негде было упасть». Желающих что-либо приобрести было столько, сколько в повседневные дни просто не собиралось. В воздухе стоял характерный гул массы. Кроме того, до начала ярмарки на Соборной площади строились балаганы, к которым подходили горожане посмотреть театральное действо.

Первый день ярмарки проходил не очень бурно. Люди ходили смотрели товар, приглядывались, приценивались. На второй день уже начиналась торговля более оживленная. Последний день ярмарки приходился на сочельник. И каждый торговец в этот день старался продать свой залежалый товар. И цены продавцы очень понижали. Ярмарка представляла из себя разбушевавшееся море, людской гул увеличивался, и часто слышались выкрики: «Ну да, ладно, забирай, отдаю почти даром». Кто-то на ярмарках крепко наживался, кто-то много терял, а некоторые продавали только часть товара и остальной увозили обратно.

Ярмарка располагалась на всей протяженности Миллионной улицы, начиная от земской аптеки. До самого конца этой магистрали стояли возы с продуктами, мукой, промышленными товарами. Ходили продавцы с лотками, на которых стояли различные игрушки. Справа от церкви цыгане торговали лошадьми и меняли одну лошадь на другую. У каждого продавца был свой покупатель, который обычно рядился, а продавец хвалил товар и по копейке скидывал. Торгуясь, они кричали, божились, смеялись, шутили, и все это сливалось в общий гул. Торговали сеном, овсом и разным зерном. Торговали разными санями и санками, кашовками и розвальнями, всякой упряжью, льном, щетиной, кожей, телегами, колесами, дугами и прочим товаром. Сретенская улица также была заполнена разными товарами. Так уж повелось, что именно там торговали мясными продуктами. Торговля велась за земляным мостом и за городским садом.

Местоположение города Никольска благоприятствовало развитию торговли. Именно богатство Никольского уезда реками и наличие здесь водораздела между двумя речными бассейнами испокон веков способствовали становлению обширных торговых связей и вывозу товаров из внутренних районов Поюжья в Подвинье и Поволжье. Крупная судоходная река Юг открывала путь к Великому Устюгу и Архангельску. Реки южной части уезда – Унжа, Ветлуга, Молома – обеспечивали выход на Волгу.

Следует отметить, что долгое время названные реки были главными торговыми артериями для всего Поюжья и играли определяющую роль в развитии хозяйственных связей. В XVI – XVII веках Никольская Слободка и Подосиновец служили важными перевалочными базами при проведении торговых операций на Севере. С падением прежнего торгового значения Архангельска и перемещением основной массы торговых потоков на Балтику торгово-экономическое значение Поюжья снижалось.

В XIX – начале XX века с уменьшением числа грузов, перевозимых по рекам, начало возрастать значение сухопутных путей сообщения. В это время по территории Никольского уезда проходило несколько торговых трактов: Лальский, Вятско-Костромской, Устюгский, Тотемский. Рынок города Никольска в этот период оставался главным рынком уезда. Никольск также являлся центром концентрации товарной продукции, отправлявшейся в другие регионы. Все вывозимые из Никольска товары можно условно разделить на три группы: первая группа – лес и лесопродукция; вторая группа – продукция сельскохозяйственного производства и третья группа – продукция промыслов.

Наибольшую прибыль приносила торговля лесом и лесопродуктами. В Никольском уезде имелись государственные и частные лесные дачи, в которых шла вырубка леса на продажу. Местное купечество, прекрасно понимая всю выгоду торговых операций с лесом, старалось увеличить свои лесные владения. По данным статистики, к началу XX века более половины всех частновладельческих земель в уезде принадлежало купцам, причем лесные угодья занимали до 95 процентов от всей площади частных владений. На торговых операциях с лесом сделали свои состояния многие крупные Никольские купцы и промышленники. Например, кемский лесопромышленник И. П. Сергеев долгое время занимался скупкой земель и имел огромные лесные участки на реках Юг, Кеме, Унже. Его частные владения протянулись от Кемской волости до Кологрива. Купцы И. П. Сергеев и И. Н. Зырин отправляли товарный лес в Германию и Великобританию. Торговцы помельче поставляли лес для барочного строительства в Никольск и Подосиновец. С пристани Подосиновца ежегодно отправлялось до семидесяти готовых судов. Примерно столько же барок строилось в городе Никольске.

Помимо леса, на рынок поставлялась продукция дегтекуренного производства. Заводы по производству дегтя имелись повсюду, но более всего они получили распространение в Байдаровской, Волмановской и Вознесенской волостях. Развитию этого вида производства благоприятствовали наличие достаточного количества сырья (бересты) и устойчивый спрос на него на рынке. Впечатляют объемы производства дегтя. Заводы только трех владельцев (Морозова, Зубова и Глебова) перерабатывали по восемьдесят тысяч пудов бересты в год, из которой выходило около тридцати тысяч пудов дегтя. Дегтярные предприятия обслуживали в основном местный рынок, хотя известны примеры продажи дегтя и за пределы уезда. Например, часть дегтя отправляли по реке Унже в волжское село Богородское, где были сосредоточены кожевенные заводы. По реке Юг деготь поступал на рынок Архангельска и далее – за границу.

К предприятиям, связанным с промышленным использованием леса, относились заводы по добыванию древесных семян: ели, сосны, пихты. Семена поставлялись в Москву и продавались по цене до сорока рублей за пуд.

Никольские купцы, как правило, владели несколькими предприятиями разного профиля. Так, купец и заводчик И. П. Смирнов, помимо заводов по переработке древесных семян, имел еще и завод по производству кирпича.

Производство кирпича являлось новой отраслью местной промышленности и развернулось оно лишь к концу XIX века. Местный кирпич пользовался спросом только на территории уезда и практически не вывозился за его пределы. Потребителями кирпича были волостные центры и город: здесь строили кирпичные здания.

Помимо перечисленных выше производств, Никольский уезд имел красильные, маслобойные, кузнечные, кожевенные, овчинные предприятия, продукция которых шла на удовлетворение потребностей местного рынка.

Вторая группа товаров представляла продукцию сельскохозяйственного производства. Данные статистики по второй половине XIX – началу XX века показывают преобладающее значение этого вида продукции на рынке города Никольска и уездных сельских рынках. И это неудивительно: данные переписи населения 1917 года зафиксировали наличие только одного процента горожан от общего числа живущих в уезде.
Составлявшие подавляющее большинство крестьяне занимались землепашеством и разведением крупного рогатого скота. Их трудами выращивались различные сельскохозяйственные культуры, основное место среди которых занимали рожь, овес, лен. По данным статистических исследований за 1912 год, под вышеперечисленными культурами было занято следующее количество культивируемых площадей: рожью – 41 процент; овсом – 35,6 процента; льном – 8,6 процента. В небольших количествах на участках крестьян выращивались ячмень и пшеница. Последняя занимала всего около трех процентов общей посевной площади. Преобладание определенных культур зависело прежде всего от природных условий края. Приживались неприхотливые сорта, устойчивые к непогоде и прежде всего заморозкам.

Несмотря на тяжелые климатические условия для сельскохозяйственного производства, крестьяне обеспечивали зерном не только собственные потребности, но и производили излишки, отправляемые на рынок. Как известно, торговля хлебом получила широкое развитие еще в XVII веке. К началу XX столетия общая картина торговых операций с хлебом не претерпела существенных изменений (за исключением, конечно, объемов продаж). Как и прежде, устойчивую прибыль приносила крупная хлебная торговля. Небольшие излишки, которые продавались крестьянами самостоятельно, минуя посредников, больших барышей не приносили, едва порой покрывая себестоимость зерна. Продажа зерна внутри уезда происходила на мелких сельских рынках и торжках.

Большое хозяйственное значение для уезда имел лен. По площадям, используемым под посевы этой технической культуры, Никольский уезд занимал второе место в губернии, уступая лишь Грязовецкому уезду. Выделялись три основных льноводческих района: волости, занимавшие южную и юго-восточную часть уезда; северные волости по реке Юг; волости западной части уезда.

Лен, выращиваемый во втором районе, так и назывался – «югский». Высокое качество «югского» («южского») льна обеспечивало большие объемы продаж на внутриуездном, губернском и всероссийском рынках. Например, в 1846 году от Никольской пристани было отправлено на продажу за пределы уезда более двадцати тысяч пудов льняной пакли. В 1861 году пристань Подосиновца отправила шестьдесят тысяч пудов льна, принадлежащих купцу В. И. Грибанову.

Продажа льна давала крестьянину «живые» деньги для уплаты налогов и развития своего хозяйства. За пуд хорошего льна производитель мог получить от скупщика до пяти рублей.
Переработка льна, впрочем, как и леса, в уезде была развита слабо. Последнее обстоятельство отражало общий невысокий уровень хозяйственного развития уезда. В целом Никольский уезд можно охарактеризовать как сырьевой.

Предметы, ввозимые в Никольский уезд извне, по большей части представляли из себя готовую продукцию швейной промышленности и продовольственные товары: соль, чай, сахар, рыбу.

Частные лавки, в которых эти товары приобретались местным населением, густой сетью охватывали всю территорию уезда. Данные за 1907 год показывают наличие 495 таких лавок. В среднем на каждые 5 селений приходилось по одной такой торговой точке.

В самом Никольске к концу XIX века насчитывалось более трех десятков лавок, торгующих бакалейным, мануфактурным и «колониальным» товаром. Некоторые владельцы лавок придерживались определенной специализации. Например, были лавки, торгующие только готовым платьем, или, допустим, шапками. Широкую известность и популярность имели в Никольске винные лавки купца первой гильдии П. А. Ильина, мясная лавка М. Фромзеля, лавки М. П. Попова, торговавшего изделиями из железа, чайные лавки Губкина и Кузнецова.

Для того чтобы удовлетворять потребности никольчан во всем необходимом, местным купцам приходилось налаживать обширные торговые связи во многих российских городах. Например, упоминавшийся выше торговец изделиями железоделательного производства М. П. Попов закупал товары в Москве, Нижнем Новгороде, Вологде, Великом Устюге.

Основываясь на данных местной торговли, можно обозначить примерный перечень основных городов и местностей, в которых осуществлялись закупки необходимых товаров. Традиционным центром тяготения Никольского купечества был, конечно, Великий Устюг, где закупалась большая часть товаров. Значительный процент товаров закупался также в городах Вятской, Северо-Двинской губерний. Способствовали этому налаженные речные и сухопутные пути сообщения: Лальский торговый тракт вел на Вятку; Устюгский – на Устюг; Тотемский – на Вологду.

Крупные населенные пункты, расположенные вдоль торговых трактов, становились местами проведения ярмарок и торжков. Купечество города Никольска, производя оптовые закупки товаров за пределами уезда, ориентировалось, конечно, и на сельского потребителя.