Но оказывается, что сказка существует, она совсем рядом, сказка настоящая, всамделишная, и очень-преочень интересная. (И не настолько она детское занятие, чтобы от неё отмахиваться.).

В поисках сказки не нужно ехать за тридевять земель, за высокие горы да за синие реки, расспрашивать о ней Кота-баюна.

Путь в сказку недолог: один час полёта на ковре-самолёте, быстрокрылом Як-40, от Вологды до Великого Устюга.

Я не был в Устюге более тридцати лет. Волей случая оказавшись в нём, я словно приехал к себе домой, так всё мило мне в этом городе, сохранившем своё русское лицо. Бродил я с грустью по Красной улице, проходил мимо Успенского собора и Преображенских храмов, любовался несравненной церковью Вознесения, смотрел на Дымковскую слободу, укрывшуюся на том берегу в морозной смутно-хрустальной мгле. Когда-то и Вологда родная моя была такой же.

В Устюге я не был давно, а во владениях Деда Мороза и вообще очутился впервые. Ехал я в вотчину с большим запасом здорового скептицизма. Москвичей во времена Михаила Булгакова испортил квартирный вопрос, а нас – реклама. То, что телевизионной (и иной) рекламе нельзя верить, непонятно только глупцу. Но, насмотревшись её, поневоле начинаешь не верить и самой окружающей жизни. Всюду ожидаешь встретить надувательство и обман. В детстве мы любили разыгрывать друг друга тем, что вынимали из фантика конфету и заворачивали в бумажку хлебный мякиш. «Что если и в вотчине, – думал я, – вместо конфеты меня ждёт кислый, жёваный мякиш? Разлюли вокруг Деда Мороза длятся не один год. Может, и тут фальшивка, пустышка?» Боязно было обмануться.

Но, прибыв в вотчину, в этот сказочный рай, я был потрясён до глубины души. На седьмом десятке лет, казалось бы, это сделать трудно. Но пока я странствовал по тропе сказок – смотрел в колодец, в котором не бывает воды; пробирался меж качающихся увесистых мешков; видел братьев-месяцев, запросто беседующих у костра; повстречал живого пня Ерофея, заглядывал в устье говорящей чудо-печи, – всё сильней просыпалось в душе моей что-то светлое, детское, утраченное на дороге жизни, как золотой песок, высыпавшийся из прохудившегося кармана.

Сказка с такой нежной, но необоримой силой брала в свои объятия мою душу, так тешила и ласкала то детское, что ещё не умерло в ней, что когда я наяву увидел Деда Мороза, то и вовсе преобразился в своих любимых внучат, умалился годами и, по-детски робея, подарил Деду Морозу свою книжку о нём.

Это первое чудо, пережитое здесь мной.

А сколько чудес переживают тут дети! Детство с ними, им не нужно вспоминать о нём. Какая же радость охватывает их, когда они доверчиво шагают по сказочной тропе, полной загадок и неожиданных сюрпризов, которые весело подстерегают за каждым поворотом. Представляю, как горят их глазёнки, когда они видят оживших героев сказок, что творится с ними, когда к ним выходит сам добрый Дедушка Мороз.

А сколько удивительного видят они в хоромах Деда Мороза: тут и большая Коза-дереза с одним из своих семи козлят, и волшебная комната, где загадывают сбывающиеся желания, и спальня Деда Мороза с кроватью, на которой ему снятся добрые сны...

Создано под Великим Устюгом рукотворное чудо, на радость детям и взрослым. Здесь всё говорит и все говорят о добре.

И началась история этого чуда с малого доброго дела. Когда-то здесь находился обычный пионерский лагерь, каких немало было в своё время в нашей стране. Много хорошего дали они детям. Но настали для них чёрные дни. Заброшенные, бесхозные лагеря скупали по дешёвке разные рвачи и хамы. А в Устюге лагерь не продали, вдохнули в него новую жизнь, снова звучат здесь, как и десятилетия назад, детские голоса и песни. И, как память о былом, стоит, подняв руку в вечном салюте, пионерка в красном галстуке.

В русском языке есть горькое присловье: всё по-новому, да по-новому, а когда же по-доброму?

Устюжане подали прекрасный пример: вершить дела не только по-новому, но и по-доброму.

Апостол сказал, что мир во зле лежит (1 Ин. 5. 19). Сейчас очевидно, что всё зло мира ополчилось на наш народ и особенно на детей. На телевидении, в мерзких журнальчиках открыто восхваляются все виды преступлений и пороков. Поганым сорняком возникла детская порнография, явление немыслимое ни на Святой Руси, ни в Стране Советов.

Насколько же важно, что есть на нашей земле сила, противостоящая натиску сатанинского зла. Существует живоносный источник добра, щедрый, неоскудеваемый, как вольная Сухона.

Десятки тысяч детей приезжают в Великий Устюг под Новый год. Посещение вотчины Деда Мороза останется для них навсегда ярким, незабываемым праздником. Ведь детство – это прежде всего радость. Не сравнить с нынешними, богато наряженными ёлками, ту скромную, бедноватую ёлку в судоремонтном заводе, на которой я четырёх лет отроду, стоя на стуле, читал стихотворение о Сталинграде. Но радость, ощущение счастья и света остались на всю жизнь. Последние пятнадцать лет нас усиленно учат развлекаться круглые сутки, несмотря ни на что. На горе себе мы этому научились. Падают самолёты и тонут подлодки, взрываются дома, рушатся аквапарки и крытые рынки, нелюди убивают детей, а мы развлекаемся.

Радует, что в Устюге счастливо избежали соблазна примитивной голой развлекаловки, когда дети приходят в детский парк или культурный центр и уходят оттуда, не получив ничего хорошего ни уму, ни сердцу.

В Великий Устюг приехали однажды званые гости. Из дружественной нам Финляндии, а именно из Лапландии, где, как известно, находится обиталище Санта-Клауса, новогоднего волшебника европейских и американских детей. Гости рассказали, что у них в скале был красивый грот. Не долго думая, они отвели его под Диснейленд. Увидев Устюжское чудо, гости из Суоми признались, что о многом задумались и поняли. Диснейленды всюду одни и те же: и в Париже, и в Лондоне, и Нью-Йорке, одинаковые, как штампованная из пластмассы мебель. А здесь, в Устюге, всё народное: архитектура и музыка, одежды Деда Мороза и его помощников, песни, игрушки, шутки-прибаутки. Всё здесь своё, не заёмное, не со стороны схваченное, а живущее в душе русского народа сотни лет.

Решили и финны сделать всё по-своему, ведь что говорить, когда об Америке люди и слыхом не слыхивали, у финнов уже была многовековая народная культура. Не пошли наши устюжане и устроители проекта по лёгкой, приманчивой дорожке, не сварганили убогий чужеродный уголок на русской земле, а выстроили да изобиходили свой.

«Мы – русские, с нами Бог!» – восклицал Александр Васильевич Суворов. Наставлять детей добру, взяв за основу народную культуру, – главная идея проекта «Великий Устюг – родина Деда Мороза». Так я понимаю её, побывав в сказке. Возможно, родилась эта идея не сразу, а выработалась в ходе развития проекта, как это часто бывает с художественным произведением. А вотчина деда Мороза и всё, сопутствующее ей, несомненно, художественное произведение, созданное людьми с любящим сердцем, светлым умом и золотыми руками. Идея отлилась в свою самобытную форму, и жить ей ещё долго.

Всё же хочется высказать сожаление, что наша Русская Православная Церковь почему-то находится в стороне от сего благородного дела. Святитель Киприан Карфагенский учил: «Кому Церковь не Мать, тому Бог не Отец». Нынче немного найдётся безумцев, которые открыто восстанут против Бога. У русских людей начинают постепенно просветляться души и сердца, чаще и чаще припоминается завет предков: «Без Бога не до порога».

Бога мы признаём, а что же к Матери-то Церкви спиной поворачиваемся? Святейший Патриарх Алексий II благословил актёра представлять для детей Деда Мороза, заметив при этом, что Дед Мороз пришёл к нам из язычества, но дело в Великом Устюге делается доброе.

 Церковь шагнула к нам навстречу, зачем же мы сторонимся Её? Нужно и нам сделать ответный, дружественный шаг.

Польза проекта «Великий Устюг – родина Деда Мороза» очевидна. Для тех, кто хочет, кто способен видеть. Польза не сиюминутная, не спекулятивная – утром купил, а к вечеру с прибылью продал, – а долгосрочная, стратегическая. Пустых разговоров, словопрений о государственной идеологии, национальной идее не перечесть. Но как часто бывает: одни говорят, другие делают. В Устюге делают доброе дело, нужное народу, нужное государству.

И как же странно бывает порой услышать, что великоустюжская сказка – это пошлый балаган, и там у устюжан плохо, и тут дурно, а в общем и целом – такая дрянь, что глаза бы не смотрели. А, главное, вокруг этого ряженого Деда Мороза такие деньги бешеные крутятся – жуть! Раньше эти сплетни о деньгах меня ничуть не волновали, а сейчас я должен возразить.

Так уж наша жизнь человеческая налажена, что без денег, как «Без воды – и ни туды, и ни сюды». Всюду крутятся деньги: и большие, и малые. Только с какой целью? В игорных домах, в притонах, в спортивных тотализаторах – на зло, а в Великом Устюге – на добро. Давайте обрядим Деда Мороза в драную фуфайку, на Снегурочку напялим заплатанный сатиновый халат, дворец Деда Мороза распилим на дрова, а взамен его сколотим щитовую времянку. Тогда уж точно никакие деньги в Великом Устюге крутиться не будут, никто детей сюда не привезёт. Но кому от этого будет лучше? На хорошее дело и деньги хорошие нужны.

Александр Яшин писал: «Спешите делать добрые дела». Будем и мы все дружно, соборно помогать добрым людям вершить под Устюгом общее доброе дело.

Источник: Балакшин Р. Сказка рядом : писатель о вотчине Деда Мороза / Р. Балакшин // Красный Север. – 2006. – 16 марта. – С. 3.