РУСЬ ДОПЕТРОВСКАЯ
МИР РУССКОЙ ДЕРЕВНИ
1. «На всякое семя – свое время»
В древние времена Русь покрывали густые леса. Освобождая землю от леса, крестьяне превращали ее в свою кормилицу. Из поколения в поколение передавали земледельцы секреты своего труда.
Начинался год в те времена весной, а не зимой, как сейчас. Ведь именно весной крестьяне выходили на пахоту. Происходило это не в какой-то определенный день, а тогда, когда земля была готова. Считалось, что земля должна подсохнуть так, чтобы не резалась пластами, а рассыпалась под сохой. Но и не успела затвердеть настолько, чтобы соха не могла ее взять. Готовность земли к пахоте определяли так: горсть земли сначала крепко сжимали в кулаке, а затем кулак разжимали. Если земля рассыпалась при падении, значит, готова для пахоты, если падала комком – еще не поспела. Такой способ проверки земли может и сегодня подойти.
Земледельцы выкликивали весну песнями:
Весна красна! На чем пришла?
На сошечке, на бороночке,
На овсяном снопочку,
На ржаном колосочку!
Пахотные орудия (рало, соха)
Землю пахали сначала сохой: получались частые и глубокие борозды с одинаковым наклоном с двух сторон. Главная часть сохи – рассоха – толстая длинная деревянная доска с раздвоением внизу – ногами, на которые надевали металлические наконечники – сошники. Сошниками и подрезали горизонтально землю. Второй раз сохой рассекали уже каждый отваленный пласт земли. Пахать сохой было непросто: она то и дело выскакивала из земли. К тому же соху необходимо все время держать на весу. Поэтому такая работа была очень тяжелой.
Наряду с сохой в качестве пахотного орудия применялся плуг. В отличие от сохи он не только подрезал пласт земли, но и переворачивал его. Плуг использовали на тяжелых почвах с глубоким плодородным слоем – в южных степных районах. На севере и северо-востоке Руси, где почвы бедные и глубокая вспашка не нужна, пахали сохой. Деревянный плуг имел толстый полоз, железный нож – резак, железный широкий лемех, горизонтально насаженный на полоз и подрезающий пласт земли снизу, и отвал.
После вспашки земледельцы почву боронили. Борону делали из решеток с зубцами-гвоздями. Борона в древние времена называлась суковаткой: она делалась из еловых бревен с довольно длинными сучками. Позже стали делать бороны в виде решетки из деревянных брусьев, между которыми крепили деревянные или железные зубья. Брусья в бороне скрепляли с помощью кореньев.
Как гребень прочесывает волосы, так и борона – поле, выравнивает, выдирает камешки. После бороны земля, как пух. Боронили поле, как правило, при заделке семян или во время сева. А когда нужно было глубже заделать семя, то применяли и соху. Но это случалось редко, потому что излишнее заглубление семян ведет к гибели урожая.
Все культуры крестьяне сеяли в определенные сроки. Народные приметы гласят: береза распускается – сей овес, зацвели яблони – пора сеять просо. Ячмень начинали сеять, когда зацветет можжевельник. Знаком для сева овса служило начало кваканья лягушки, а начало Кукованья кукушки значило, что пора сеять лен.
День сева был самым ответственным днем для крестьянина. Представим себе такую картину. Крестьянин в белой рубашке с лукошком, привязанным на груди, выходил в поле. Сеятель ходил по полю босым. Он шел неторопливо, сначала в одну сторону, затем – в другую и горсть за горстью бросал отборное зерно, беря его из лукошка. Сеял молча, словно священный обряд совершал.
Для сева выбирали сухую безветренную погоду, чтобы зерно сеялось равномерно. Сеять надо было непременно в сухую погоду и потому, что иначе сорняки опередят хлеб.
Сеяли русские крестьяне пшеницу, рожь, овес, ячмень. Рожь считалась самой надежной культурой: крестьянин всегда получал урожай (помешать могли только стихийные бедствия). А вот пшеница – самое прихотливое растение, дававшее или хороший урожай и отменный белый хлеб, или большой убыток. Пшеница очень боится засухи, а от проливных дождей сразу же валится, не может выстоять. Для нее специально удобряли почву, зерно замачивали в извести и золе, затем сушили, и лишь потом сеяли. Не поэтому ли на крестьянском столе белый хлеб был «редким гостем» и назывался он «чистым»?
Овес крестьяне величали благодетелем. Он кормил лошадку и самого крестьянина – употребляли его и в кашах, и в блинах. Овес называли «северным хлебом». Он очень устойчив, не боится холода и сырости, правда, от туманов может почернеть. Овес выращивали и на глинистых, и на песчаных почвах.
Ячмень сеяли охотнее, хотя урожай получали меньший. Это растение более привередливое. Оно боится холодных почв, сухости и сырости.
Крестьяне никогда не сеяли на одном поле одни и те же культуры. В первый год на одном поле сеяли рожь, затем овес, потом поле отдыхало, а уж на следующую весну – пшеницу.
Любили крестьяне сеять гречиху: она забивала сорняки и улучшала почву. Но о разведении гречихи на Руси не упоминается до XIV в.
Под лен выбирали низкие и влажные места. Сеяли его очень редко: при густом посеве льны полегали. Из льна получалось грубое волокно.
В качестве удобрения крестьяне применяли навоз – овечий, коровий, козий. Об этом нам напоминают пословицы: «Клади навоз густо, чтобы в амбаре не было пусто», «Поле с дерьмом – поле с добром», «Навоз отвезем – хлеб привезем». Удобряли почву также золой, болотным илом, лесным перегноем.
В каждом селении были крестьяне, которые отличались хорошим знанием сельскохозяйственного дела. Их собственное хозяйство всегда опережало другие.
Весной начинали сажать рассаду, которую затем пересаживали в огород. (Современные дачники делают точно так же.) В мае начинали вспашку огородов. Во второй половине мая высаживали овощи – морковь, лук, горох, редис. Редьку сеяли позже, в начале июня. В это же время высаживали репу и огурцы. Позднее всего рассаживали капусту.
Наступало лето. Кто не любит лета! Но для крестьянина лето было самой тяжелой порой. Главным событием лета считался в деревне сенокос. Косить сено начинали в конце июня – в день, когда отмечали праздник Ивана Купалы (23 июня по старому стилю или 7 июля по новому). К этому времени трава уже вырастала высокой, наливалась.
Рано утром, пока еще не спала роса, косцы шли на покос. Как пели в старинной песне:
Коси, коса,
Пока роса.
Роса долой,
Косец домой.
Ляскает коса, шумит трава, то в одном месте, то в другом шаркает о железное лезвие косы деревянная лопатка. Лопатка из дуба помогала выправить и заточить лезвие косы. Использование дерева позволяло беречь лезвие дорогого орудия труда. Когда коса затупится, начнет застревать и ленивее ходит по траве.
Если трава была высокой, косили горбушей – изогнутой на коротком черенке косой. Для низкой травы использовали большую косу на длинном черенке. Она называлась литовка.
Продолжался сенокос дней двадцать или целый месяц: это зависело от погоды. Скошенная трава подсыхала на солнышке и постепенно превращалась в сено. Крестьяне молили Бога о вёдре – сухой солнечной погоде. Если идет дождь, то трава преет, плесневеет и гниет.
Ворошить и сушить траву выходила на сенокос вся крестьянская семья. Переворачивали траву граблями, а укладывали вилами. Когда вдруг надвигалась тучка, сено сгребали в копны или скирды. А уж когда совсем трава высыхала, из сена делали большой стог с длинным шестом посередине, который крестьянин перевозил на свой двор. Сено хранили дома.
Сенокос был тяжелым крестьянским трудом. Целый день нужно было работать на жаре. Но молодежь сенокос любила, как праздник: работали споро, пели песни, шутили. На покос надевали лучшие сарафаны и рубахи.
Между тем приближался конец лета, созревали хлеба и наступало время жатвы. Рожь начинали жать около Ильина дня – 20 июля (2 августа). Сроки жатвы в старину сопоставляли с возможностями работников. В зажиточных или больших крестьянских семьях можно было делать одновременно разные работы. Малосемейные или бедняки должны были быть хорошими агрономами, чтобы точно угадать сроки работ в поле. Обычно сначала жали рожь, потом ячмень, затем пшеницу.
Чтобы узнать, поспел ли хлеб, хозяин срывал первый попавшийся колос, вышелушивал зерно и пробовал его на зуб. Если зерно хрустит, значит, хлеб поспел и его нужно убирать. Первый сноп торжественно вносили в дом и ставили в красный угол, к иконам.
Убирали хлеб серпами и косами. Если рожь вырастала высокой и густой, предпочитали серп, а не очень высокую и густую рожь косили косой. Косой работали утром, потому что сырое зерно от косы не осыпалось, а высохшее можно было уже жать серпом.
Жатва серпом была очень тяжелым трудом. Крестьянка подхватывала охапку колосьев, сколько ухватит левая рука, а правой отрезала зубастым серпом этот ворошок. Бережно клала его к ногам и опять подхватывала колосья. И так целый день... Недаром от страданий крестьянина, от его тяжелого труда появилось и слово «страда» – так стали называть жатву.
Жали обычно по ветру, начиная подбирать наклоненные его порывом колосья. Жать против ветра – толку не будет.
По окончании страды оставляли в поле маленький несжатый пучок колосьев. Для чего? Чтобы «кормить» землю для восстановления ее сил и получения будущего урожая. Такой последний сноп на Юге Руси называли дожинком, на Севере – обжинком.
В конце сентября убирали лен и коноплю. На этом жатва заканчивалась.
На Юге, где было достаточно тепло, колосья досушивали прямо в поле и снопы долго лежали неувязанными. Затем их везли на гумно – особое место, где обрабатывали собранное зерно. В северных районах снопы вязали сразу же колосьями внутрь, а затем досушивали зерно в овинах – специальных сушильнях.
Овин строили двухэтажным. Верхний ярус отделяли от нижнего жердями и бревнами, неплотно прилегавшими друг к другу. В нижнем ярусе была, как правило, печь или же прямо на земляном полу, иногда в яме раскладывали огонь. Из нижнего яруса теплый воздух поступал наверх, где и складывали снопы. Крышу, как и пол, делали со щелями для выхода дыма.
Одновременно с зерном собирали и просушивали овощи. Хорошо высушенные морковь, свеклу, репу, редьку складывали кучами в обширные погребные ямы. Помимо этого овощи крестьяне солили и квасили. Осенью во время капустников крестьяне на Руси коллективно рубили капусту.
По окончании жатвы отдых еще не наступал. Теперь надо было отделить зерно от колосьев: подходило время молотьбы. Молотили на току, или на ладони. Так называлась довольно большая площадка, смазанная жидкой глиной и специально утрамбованная. Она делалась под открытым небом. Снопы на ней расстилали в два ряда и начинали их бить цепом, или колотилом.
Колотило – это палка длиной до подбородка с привешенной к ней другой тяжелой палкой с утолщенным краем. Колотилом выбивали зерна из колосьев. Ученые подсчитали, что за 10 часов работы надо было сделать 22 тыс. ударов этим очень тяжелым орудием.
После молотьбы нужно было отделить зерно от соломы, мякины, колоса, сорных трав и пыли – словом, надо было веять. Делали это на ветру: из большого вороха брали зерна на совок или лопату и бросали вверх против ветра Дугой.
Лучшее зерно оставалось на семена, среднее – на прокорм семьи, а самое легкое, нецелое зерно и мякина – раздавленные колосья – на корм скотине. Все это при веянии распределялось в отдельные кучки. Хранили их тоже раздельно. Остатки соломы использовали не только на корм скоту: ею застилали хлев, набивали тюфяки для спанья, крыли крыши крестьянских домов и хозяйственные постройки.
Добытое зерно складывали в клети и амбары, защищая от дождя, и в сусеки – деревянные ящики, защищая от сырости.
В старину муку делали из зерен, вращая жернова – огромные круглые плиты. Позже на Руси появились мельницы, где зерно перемалывали в муку.
От труда крестьянина зависела жизнь всей Руси, которую он обеспечивал хлебом насущным. Именно поэтому труд хлебороба был делом почетным.
2. Крестьянский двор
Хозяйство русского крестьянина невозможно себе представить без скота. Даже у бедняков была лошадь, две-три коровы, шесть – восемь овец и свиней. Зажиточные крестьяне имели теплые зимние скотные дворы. Бедные крестьяне держали скот на дворе. В большую стужу маленьких телят, ягнят, поросят крестьяне забирали в избу, специально отгораживая для них часть помещения.
Хлев для скотины крестьянин строил теплым. Через решетчатый настил потолка хлева можно было кидать сено в ясли – ящик для корма. Хлев и жилой дом соединялись между собой общей крышей, поэтому во дворе на земляном полу можно было хранить сани, телеги, колеса, сбрую и другое имущество крестьянина.
Скотина давала много полезных продуктов. Из коровьего молока делали сметану, масло, творог, который называли сыром. Настоящего, современного, сыра в то время еще не знали. Когда резали корову, овцу или свинью, мясо засаливали впрок и варили из него всю зиму щи. Кроме того, овца давала два раза в год шерсть. Из нее делали носки, варежки, грубую шерстяную ткань. Если овцу резали на мясо, то из овчины шили тулупы. Коза давала полезное молоко, козий пух. Куры и гуси обеспечивали семью яйцами и мясом.
Сало, молоко, масло, мясо, кожи, шерсть использовали, как правило, сами крестьяне. Только зажиточные семьи, имевшие гораздо больше скотины, могли что-то продавать.
Крестьянин заботливо ухаживал за скотиной. Каждый день он готовил для скотины в бадье специальное пойло – разваренную в печи кожуру овощей, оставшиеся от помола зерна мякину и отруби – оболочки зерен, перемешанные с некачественной мукой. Все это надо было тщательно приготовить, подогреть. Ежедневно скотину кормили сеном. Одна только корова съедала в день пуд сена (16 килограммов). На год надо было иметь 300 пудов сена, а то и больше. Кроме того, каждая корова выпивала не одно ведро воды. Два-три раза в день хозяйка доила корову. С наступлением дня Егория (23 апреля (6 мая) – покровителя скотоводства и земледелия – скотину выпускали в поле.
Самым главным работником крестьянского хозяйства была лошадь. Без нее земледельческий труд был немыслим. Лошадь и поле помогала вспахать, и навоз для удобрения почвы давала. Безлошадные крестьяне считались совсем бедняками. Пасли лошадей ночью – в ночном, потому что днем ей некогда было пощипать травки: она все время была с крестьянином в поле.
Лошадке и в холодное время года некогда было отдохнуть: широкие копыта помогали ей передвигаться зимой по глубокому снегу, а осенью – по раскисшим дорогам. С помощью специальных приспособлений – хомута, оглоблей, вожжей и узды – лошадь впрягали в телегу или сани (розвальни и дровни) либо ездили на ней верхом.
Узда охватывала голову лошади. К удилам – железным стержням, вкладываемым в рот лошади, крепились специальные ремни – поводья, с помощью которых всадник управлял животным. На спину лошади клали особое сиденье – седло. Если запрягали телегу или дровни, то к узде пристегивали более длинные поводья – вожжи. Упряжь лошади составлял хомут из двух подвижных деревянных клещей, обшитых кожей и подбитых войлоком. К хомуту прикреплялись гужи с оглоблями.
На крестьянском дворе занимались и ремеслами. Крестьянин считался мастером на все руки: плел лукошки, короба и лапти, выстругивал посуду и домашнюю утварь, изготовлял из дерева мебель. Искусство плетения крестьяне освоили в совершенстве. Обувь, которую они делали для себя, должна была быть теплой и непромокаемой. Такими были крестьянские лапти.
Лапти представляли из себя башмаки, которые плели из узких полос коры и подвязывали веревками. Лапоть был неглубоким, с относительно коротким носком и закреплялся на ноге особым способом. В задник вплеталась петля, в которую продевали тонкую лыковую веревку. Ею обматывали ногу крест-накрест и завязывали под коленом. Летом веревка наматывалась на полосы холста, а зимой – на полосы сукна. Чтобы укрепить и утеплить лапти, крестьяне подшивали их подошвы конопляной веревкой. Иногда делали подошву из кожи. Еще для тепла в лапти подкладывали сена. В таких лаптях ноги не промерзали и не промокали.
Лапти плели из лыка липы, вяза, ракиты, вереска. С коры снимали верхний слой, а пласты нижнего нарезали узкими длинными полосами. Из них и плел крестьянин лапти с помощью простого инструмента – шила. Свой Цвет лапти приобретали после опускания в горячую воду.
Делали и лыковые ступни – подобие галош, которые носили дома или надевали зимой на валяную обувь. А валяная обувь в те времена была низкой, с короткими суконными голенищами; валяли ее дома.
Всю одежду крестьяне также делали дома. Ее так и называли – домотканая. Льняные нити получали из волокна, содержащегося в стеблях этого растения. Стебли льна сначала долго вымачивали в воде. Когда наружная оболочка сгнивала, внутреннюю часть стебля сушили, а затем мяли и трепали на дворе, чтобы избавиться от ненужной части ствола. Делали это при помощи специальных приспособлений – мялки и трепалки. После этого лен чесали гребнем с редкими и длинными зубьями. Постепенно получали льняную кудель – волокно для прядения нитей.
Пряли кудель вручную, используя прялку. Прялка состояла из лопасти, к которой привязывали кудель, тонкой ножки и донца, которое ставилось на лавку (на него садилась пряха). Левой рукой пряха вытягивала прядево, а правой вращала веретено – суживающуюся к обоим концам палочку длиной около 30 см с утолщенной серединой. На веретено наматывали нить. Это был тяжелый труд, но под умелой рукой веретено крутилось, как волчок.
Крестьяне свято верили, что все орудия труда надо беречь от злых сил. Именно поэтому на веретене, гребнях и прялках делали специальный орнамент и узоры. По мнению крестьян, это оберегало «от сглаза» и охраняло от лихих людей.
Обычно к весне прядение заканчивалось. Прялку откладывали и принимались за ткачество. Из сарая приносили ткацкий стан. Он представлял собой деревянную раму из брусьев, которую устанавливали на подставке. На раму натягивали нити основы. Перпендикулярно этим нитям протаскивали другие нити – уток. Переплетение этих нитей и составляло ткань.
Когда крестьянин работал, детали его одежды нередко затягивало в станок, например в просак – станок для кручения веревок. Человек оказывался в неудобном положении. Осталась и поговорка «попасть впросак», т. е. в неудобное положение.
Ткань из льна была сероватого цвета. Холсты обычно белили на солнце, расстелив их перед домом. А если хотели получить цветную ткань, то пользовались растительными красителями – корой, листьями, цветами. И только потом уже шили традиционную крестьянскую одежду – рубахи и порты.
Русские рубахи были широкими и длинными, почти до колен. Под мышками выкраивали специальные детали – ластовицы, чтобы в рубахе было удобнее работать: рукава в таком случае не мешали движениям руки. Кроме того, ластовицы собирали пот. Когда они изнашивались, их выпарывали и заменяли новыми. На плечах, груди и спине рубахи пришивали подкладку – подоплеку, которую также могли заменять по необходимости. По вороту и плечам рубахи отделывали вышивкой. Вышивка на крестьянской рубахе служила украшением и оберегала человека «от сглаза», от нечистой силы.
Рубахи обычно подпоясывали тоненькими поясками и носили поверх портов. Порты шили тоже из домотканого сукна, обычно в синюю, серую или черную полоску.
Основным видом верхней одежды был кафтан из коричневого, черного или серого сукна, длиной до колен, приталенный, с небольшими сборками сзади и с боков, с сужающимися книзу рукавами, невысоким стоячим воротником. Такой короткий кафтан позже получил название казакин. Делали кафтаны на подкладке и застегивали спереди на крючки или медные пуговицы.
Разновидностями кафтана были сермяга и армяк. Армяк служил дорожной одеждой. Его шили из верблюжьей шерсти – армячины (отсюда и название). Он был свободного покроя, с запахом и длиной до середины икр.
Кроме кафтанов крестьяне носили поддёвку – верхнюю одежду с запахом, выше колен. Она застегивалась на крючки и имела невысокий воротник стойку. Сзади на талии поддевка, в отличие от кафтана, была сосборена.
Еще одним видом верхней одежды был зипун из грубого домотканого сукна серого или коричневого цвета, до колен, в талию, со сборками по бокам и сзади, с узким длинным рукавом, с широким запахом, косым вырезом на груди и застежкой на пуговицах из кожаных узелков. Зипуны крестьяне надевали в ненастье или в дорогу. Обычно армяки, зипуны и прочую верхнюю одежду подпоясывали кушаками. Зимой крестьяне надевали овчинные тулупы до пят и валяные шапки.
Крестьянки были одеты в рубахи, сарафаны, понёвы. Понёвой называлась крестьянская одежда типа юбки из сукна, которая завязывалась у пояса. На голове крестьянские девушки носили повязку в виде твердой широкой ленты. Замужние женщины тщательно убирали волосы под кички и кокошники: «опростоволоситься» значило «опозориться». Обязательно носили передник. На плечи накидывали душегреи – широкие и короткие кофты без рукавов, похожие на расклешенную юбку. Верхнюю одежду делали свободной и удобной, из сукна.
Всю одежду крестьянки украшали вышивкой. Для вышивания было специальное приспособление – швейка, представлявшая собой невысокий столбик с мягкой подушечкой на конце.
При стирке пользовались вальком, выбивая из ткани грязную мыльную воду. Гладили одежду и ткань с помощью рубеля: наматывали на него и катали по столу.
В хозяйстве крестьянина все обязанности были четко распределены. Мужчины занимались работой в поле, ремеслами, охотой, рыбной ловлей. Женщины вели домашнее хозяйство, ухаживали за скотом, огородом, занимались рукоделием. В летнее время крестьянки помогали и в поле.
Детей тоже приучали с детства к работе. Примерно в 9 лет мальчика начинали учить ездить верхом на лошади, загонять на двор скотину, стеречь лошадей ночью, а в 13 – боронить поле, пахать, брали на сенокос. Постепенно их приучали также владеть косой, топором, сохой. К 16 годам мальчик уже становился работником, помощником своему отцу. Он владел ремеслами и мог сплести неплохие лапти.
Девочка с семи лет начинала заниматься рукоделием. В 11 лет она уже умела прясть, в 13 – вышивать, в 14 – шить рубахи. А в 16 лет девушка уже могла ткать. Одновременно девочку учили обихаживать скотину, доить корову, жать снопы серпом, шевелить сено граблями, готовить еду и даже печь хлеб. Постепенно в крестьянской семье подрастала рукодельница-мастерица и будущая хозяйка.
Над теми, кто не овладел мастерством в определенном возрасте, насмехались. Мальчишек, не умевших плести лапти, дразнили «безлапотниками», а девочек, не научившихся прясть, – «непряхами».
Русские крестьяне были чуткими к чужой беде. Живя общиной – миром, они очень хорошо знали, что такое взаимопомощь и взаимовыручка. Отзывчивость крестьян проявлялась в обычае помочи. Он заключался в том, что крестьяне приглашали друг друга для помощи в срочных работах, с которыми семья не успевала справиться самостоятельно. Крестьянин в таких случаях посылал обойти соседей с такими словами: «Пожалуйте к нам кушать хлеба-соли, только сделайте милость, не оставьте просьбы нашей: помогите нам сравняться с прочими православными в работах наших».
Поутру собирались крестьяне у дома односельчанина. Их сажали за стол, кормили, затем они шли на работу со своими орудиями труда – в лес, в поле или на луг. Хозяин давал лошадей. Он никогда не определял, сколько должны работать. Когда работа была сделана, то устраивали небольшой праздник.
Помочи организовывали при завершении жатвы, молотьбе, трепании льна, вывозке навоза, постройке домов или печей, квашении капусты.
Русские крестьяне были милосердны: они старались помочь пострадавшему слабому, нищему. Не дать краюху хлеба и не пустить на ночлег страдающего человека считалось большим грехом. Часто мир направлял топить печи, готовить еду, ухаживать за скотом в семьи, где все были больны. Если у крестьянина, например, сгорел дом, мир ему помогал срубить деревья, вывезти бревна и построить дом. Выручить, не покинуть в беде – это было в порядке вещей.
Крестьяне считали, что труд благословлен Богом. В повседневной жизни это проявлялось в пожеланиях работнику: «Бог в помощь!», «Помогай Господь!». Тружеников крестьяне очень ценили.
Крестьяне осуждали лень, ведь работа была смыслом всей их жизни. Про лентяев говорили, что они «бьют баклуши». Баклушами в старину называли деревянные плахи, из которых делали ложки и другую деревянную посуду. Заготовка баклуш считалась легким, простым, несерьезным делом. Отсюда и пошло это выражение.
3. В крестьянской избе
Жилище крестьянина было приспособлено к его образу жизни. Оно состояло из холодных помещений – клети и сеней и теплого – избы с печью. Сени соединяли холодную клеть и теплую избу, хозяйственный двор и дом. В них крестьяне хранили свое добро, а в теплое время года спали. В доме обязательно был подклёт, или подпол (т. е. то, что было под полом, под клетью). Это было холодное помещение, там хранили съестные припасы.
Русская изба состояла из горизонтально сложенных бревен – венцов, которые складывали друг на друга, вырубив по краям круглые углубления. В них-то и клали следующее бревно. Между бревнами для тепла прокладывали мох. Избы строили в старину из ели или сосны. От бревен в избе стоял приятный смолистый запах. Крышу делали покатой с двух сторон. Богатые крестьяне покрывали ее тоненькими дощечками из осины, которые скрепляли одну с другой. Бедняки же крыли свои дома соломой. Солому на крышу складывали рядами, начиная снизу. Каждый ряд привязывали к основе кровли лыком. Затем солому «счесывали» граблями и поливали жидкой глиной для прочности. Верх кровли прижимали тяжелым бревном, передний конец которого имел форму конской головы. Отсюда и пошло название конёк.
Почти весь фасад крестьянского дома украшали резьбой. Резьбу делали на ставнях, наличниках окон, которые появились в XVII в., опушках навесов крыльца. Считалось, что изображения животных, птиц, орнамент охраняют жилье от нечистой силы.
Если мы войдем в крестьянскую избу, то обязательно споткнемся. Почему? Оказывается, навешенная на кованых петлях дверь была с низкой притолокой наверху и высоким порогом внизу. Об него-то и спотыкался входящий. Тепло берегли и старались таким путем его не выпустить наружу.
Окна делали маленькими, чтобы света хватало только для работы. В передней стене избы было обычно три окна. Эти оконца закрывались (заволакивались) дощечками и назывались волоковыми. Иногда их затягивали бычьим пузырем или промасленной холстиной. Через окно, которое было ближе к печке, выпускали дым при топке, так как трубы на крыше не было. Это называлось топить «по-черному».
В одной из боковых стен крестьянской избы делали косящатое окно – с косяками и вертикальными брусьями. Через это окно наблюдали за двором, через него свет падал на лавку, сидя на которой хозяин занимался ремеслом.
В северных районах Руси, ее центральных областях полы настилали из половиц – половинок бревен, вдоль избы от двери к передним окнам. На Юге полы были земляными, смазанными жидкой глиной.
Центральное место в доме занимала печь. Достаточно вспомнить, что и само слово «изба» произошло от слова «истопить»: «истопка» – отапливаемая часть дома, отсюда и «истьба» (изба). В избе, где печь топили «по-черному», потолка не было: дым выходил в окошко под самой крышей. Такие крестьянские избы назывались курными. Печь с трубой и изба с потолком были только у богатых. Почему так? В курной избе все стены были черные, закопченные. Оказывается, такие закопченные стены дольше не гниют, изба могла служить сотню лет, да и дров печь без трубы «съедала» меньше.
Печь в крестьянском доме ставили на опечек – фундамент из бревен. Внутри выкладывали под – днище, где горели дрова и готовили пищу. Верхняя часть печи называлась сводом, отверстие – устьем. Печь занимала почти четвертую часть крестьянской избы. От расположения печи зависела внутренняя планировка избы: даже поговорка возникла – «Плясать от печки». Печь ставили в одном из углов, справа или слева от входа, но так, чтобы она была хорошо освещена. Расположение устья печи относительно двери зависело от климата. В местностях с теплым климатом печь ставили устьем к входу, в районах с суровым климатом – устьем к стене.
Печь всегда строили на определенном расстоянии от стены, чтобы не было пожара. Небольшое пространство между стеной и печью называлось запечьем – его использовали для хозяйственных нужд. Здесь хозяйка хранила необходимые принадлежности для работы: ухваты разных размеров, кочергу, чапельник, большую лопату.
Ухваты – это «рогатые» полукруглые приспособления для того, чтобы ставить горшки в печку. Низ горшка, или чугуна, входил между рогами ухвата. Чапельником доставали сковороды из печи: для этого посередине железной полосы делали отогнутый язык. Эти приспособления насаживали на деревянную рукоять. С помощью деревянной лопаты ставили в печь хлеб, а кочергой выгребали угли, золу.
У печи был обязательно шесток, где стояли горшки. На него сгребали угли. Под шестком в нише хранили инвентарь, лучину, а зимой... там жили куры. Были и маленькие ниши для хранения хозяйственных мелочей, сушки рукавиц.
Печь в крестьянской семье любили все: она кормила вкусной, пропаренной, ни с чем не сравнимой едой. Печь грела дом, на печи спали старики. Но более всего времени проводила около печи хозяйка дома. Угол около устья печи так и называли – бабий кут, т. е. женский угол. Здесь хозяйка готовила пищу, здесь был шкаф для хранения кухонной посуды – посудник.
Другой угол – около двери и напротив окна – был мужским. Здесь стояла лавка, на которой хозяин работал, а иногда и спал. Под лавкой хранили крестьянское добро. А на стене висела конская сбруя, одежда и принадлежности для работы. Угол этот, как и стоявшую здесь лавку, называли коник: на лавке делали узоры в виде конской головы.
Между печью и боковой стеной под потолком настилали полати, где спали дети, хранили имущество, сушили лук, горох. Об этом даже скороговорку сложили:
Под матицей, под потолком
Висит полколпака гороху
Без червячка, без червоточинки.
Со стороны входа к печке примыкала пристройка из досок – припечек, или голбец. На нем можно было сидеть, с него – залезть на печку или по лестнице спуститься в погреб. В припечке хранили и домашнюю утварь.
В крестьянском доме все было продумано до мелочей. Специальное железное кольцо вставлялось в центральную балку потолка избы – матицу, к нему крепилась детская люлька. Крестьянка, сидя за работой на лавке, вставляла ногу в петлю люльки и качала ее. Чтобы не было пожара, там, где горела лучина, обязательно на полу ставили ящик с землей, куда летели искры.
Главным углом крестьянского дома был красный угол: здесь висела особая полочка с иконами – божница, под ней стоял обеденный стол. Это почетное место в крестьянской избе всегда располагалось по диагонали от печи. Входивший в избу человек обязательно устремлял взгляд в этот угол, снимал шапку, крестился и низко кланялся иконам. И только потом здоровался.
Вообще, крестьяне были очень верующими, да и само слово «крестьянин» произошло от родственных «христианин», «христианский». Большое значение крестьянская семья придавала молитвам: утренним, вечерним, перед едой. Это был обязательный ритуал. Не помолясь, не начинали никакого дела. Регулярно посещали крестьяне церковь, особенно зимой и осенью, когда были свободны от хозяйственных тягот. Крестьянская семья также строго соблюдала посты. Любили крестьяне иконы: их бережно хранили и передавали из поколения в поколение. У икон зажигали лампады – специальные небольшие сосуды с маслом. Божницу украшали вышитыми полотенцами – рушниками.
Русские крестьяне, искренне веровавшие в Бога, не могли плохо работать на земле, которую считали божественным творением.
В русской избе почти все было сделано руками самих крестьян. Мебель была самодельная, деревянная, нехитрой конструкции: стол в красном углу размером по числу едоков, лавки, прибитые к стенам, переносные скамьи, сундуки. В сундуках хранилось добро, поэтому в нескольких местах их обивали железными полосами, закрывали на замки. Чем больше сундуков было в доме, тем богаче считалась крестьянская семья.
Крестьянская изба отличалась чистотой: уборку делали регулярно, занавески и рушники меняли часто. Рядом с печкой в избе всегда был рукомойник – глиняный кувшин с двумя носиками: с одной стороны воду наливали, с другой – выливали. Грязная вода собиралась в лохань – специальное деревянное ведро. Воду носили тоже в деревянных ведрах на коромысле. Это о нем говорили: «Ни свет ни заря пошел, согнувшись, со двора».
Вся посуда в крестьянском доме была деревянной, а горшки и латки (низкие плоские миски) – глиняными. Чугуны делали из твердого материала – чугуна. Печные чугуны имели округлое туловище и узкое дно. Благодаря такой форме печной жар равномерно распределялся Ковш. XVII в. по поверхности горшков.
Жидкости хранили в глиняных крынках с круглым туловищем, небольшим донцем и вытянутым горлом. Для хранения кваса, пива использовались корчаги, ендовы (с носиком) и братины (без него). Наиболее распространенной формой ковша на Руси была плывущая уточка, носик которой служил ручкой.
Глиняную посуду покрывали простой глазурью, деревянную украшали росписью и резьбой. Многие из ковшей, чашек, мисок и ложек сегодня находятся в музеях России.
В крестьянском хозяйстве широко использовались и бондарные изделия: бочки, кадки, чаны, ушаты, лохани, шайки. Ушат назывался так, потому что с двух сторон к нему приделывали ушки с дырочками. В них продевали палку, чтобы удобнее было носить в ушате воду. Шайки были с одной ручкой. Бочками называли большие емкости округлой формы с узким дном, а у кадок дно было широкое.
Сыпучие продукты хранили в деревянных поставцах с крышками, берестяных туесах и бураках. В ходу были плетеные изделия – лукошки, корзины, короба из лыка и прутьев. Всю утварь крестьяне делали с помощью незатейливых инструментов. Главным из них был топор. Были плотницкие, большие топоры и столярные, маленькие топорики. При долблении корыт, изготовлении бочек и кадок использовался особый топор – тесло. Для строгания и шкурения дерева применяли скобель – плоскую неширокую, слегка изогнутую пластину с лезвием на рабочей части. Для сверления применяли буравы. Не сразу появилась пила: в древности все делали топорами.
Шли столетия, а крестьянская изба с ее домашней нехитрой утварью передавалась из поколения в поколение, не меняясь. Новое поколение приобретало лишь больше опыта и сноровки в изготовлении изделий и постройке домов.
ПУТЕШЕСТВИЕ ПО ДРЕВНЕМУ ГОРОДУ
4. Прогулка по городу
Города появились на Руси много веков тому назад. В те далекие времена поселки строили на берегу рек. Обычно они располагались на холмах, а рядом были дремучие леса, овраги и речки. Вот с таких маленьких лесных поселков и начиналась история городов. Об этом нам сегодня напоминают стихи:
Где теперь Москва-столица,
Раньше жили зверь да птица...
С мала ключика студена потекла река,
С невелика начиналась матушка-Москва...
Этот город, грозный и светлый,
На высоком срубленный бреге...
Вокруг поселения наши далекие предки делали ограду, или тын. За ней укрывались жители во время вражеских нападений. Особенно важно было укрепить город толстой крепостной стеной в тех местах, где проходила граница Русского государства и в любой миг могли появиться полчища кочевников.
Почти в каждом русском городе был правитель – князь или его наместник – посадник, которого он «сажал» в городе вместо себя. В центре города находились его палаты и главная церковь – собор. Здесь и решались все главные дела. В некоторых русских городах для решения таких дел созывали вече – собрание горожан. Заслышав удары специального, вечевого колокола, горожане спешили в центр города на площадь, где и проходило вече.
Слово «город» в старину означало «ограда», «забор», но не то, что находилось за ними. Позже появилось слово, которое стало обозначать укрепленный центр и которое вы все хорошо знаете, – это «кремль». Кремль был не только в Москве, но и в других городах – Новгороде, Владимире, Киеве, Ростове, Смоленске. В кремле за крепкой стеной жили князь, знатные люди – бояре, там же хранили оружие и судили горожан.
Дома простых горожан стояли на посаде – так называлась неукрепленная часть города, где проживали ремесленники и торговцы, составлявшие большинство городского населения. Посад делился на слободы (в Новгороде и Пскове они назывались «концы»). Жители слобод, как правило, были представителями одной профессии.
Но город не был бы городом, если бы в нем не было торга – главной торговой площади. Многие города начинали свою историю с гостиных дворов – там останавливались гости (приезжие купцы), располагались торговые ряды и лавки, дворы купцов со складами товаров за крепкими заборами. (До сих пор во многих городах есть такое название.) Как говорится в стихах о новгородцах:
Горд торговыми город рядами,
Ой, богато живут новгородцы!
Завалили лавки дарами
Иноверцы да инородцы...
В древних городах самым высоким строением был дом в три этажа. Почти все дома были деревянными. Лишь стены городов, церкви и богатые палаты «лучших людей» города были каменными.
Из камня строили и стены монастырей. Монастыри возникали или в самих городах, или рядом с ними. Здесь были школы, в которых обучали грамоте, здесь монахи переписывали книги, изготовляли церковную утварь, писали иконы. Именно поэтому в древних русских городах развивалась культура.
Если мы посмотрим на планы древних русских городов, то увидим, что они имеют форму колец – одно внутри другого. Это не случайно: население города постоянно росло, постепенно строились новые дома, и поселения обносились еще одним рядом стен. В Москве, например, кроме Кремля была еще построена стена из двух рядов плетня, жердей и бревен. Внутри она была засыпана землей. Поскольку в те времена плетень называли китом, а укрепление – городом, то это сооружение стали именовать Китай-городом. Это название сохраняется и сегодня. Позже в Москве появилась и белокаменная стена, ниже и толще кремлевской, – Белый город. Сегодня на месте этих укреплений находится Садовое и Бульварное кольцо. Они напоминают москвичам о древней истории города.
Каждый из вас, наверное, хорошо помнит «Сказку о царе Салтане» А. С. Пушкина и тот эпизод, когда Гвидон увидел город:
Видит город он большой,
Стены с частыми зубцами,
И за белыми стенами
Блещут маковки церквей
И святых монастырей.
Давайте совершим небольшое путешествие по улицам древнего города. И прогулка наша начнется ранним утром.
Каждый день горожан будил колокольный звон. Он доносился из кремля – центра города. Как мы уже знаем, в кремле за мощными каменными стенами находились дворцы знатных горожан, собор и храмы, склад с оружием и тюрьма.
Обычно кремль располагался на возвышенном месте и от остальной части города его отделяли ров или река. За зубчатым краем стены находились боевые площадки с дозорными. Совсем нетрудно догадаться, зачем в старину на крепостных стенах делали частые зубцы и маленькие щели-окошечки.
В стенах кремля обязательно строили башни. В разных городах их число было разным, но обязательно в кремле были въездные башни. Только через них и можно было проехать в кремль. Въездные башни были выше и массивнее других, ворота в них запирались специальными замками и решетками. На одних башнях устанавливали часы с боем и вестовой колокол. В других башнях размещались колодцы, оружейные склады.
В кремль пускали только в светлое время суток – таков был порядок. Доступ в кремль для простых горожан был ограничен воротами с охраной. Для въезда в кремль нужно было специальное разрешение.
В центре кремля располагалась обыкновенно Соборная площадь, где находился главный храм города. В кремле жил воевода – главный управляющий города и его округи. А в приказной избе (название происходит от слова «приказывать») помощники воеводы судили провинившихся, готовили указы, принимали жалобы горожан. В Пушечном амбаре хранился запас оружия на случай неприятельского нападения на город, а в житнице (от слова «жито», что значило «хлеб») – запасы зерна. В кремле стояла и деревянная изба, огороженная забором, где размещалась тюрьма.
В кремле можно было увидеть избы, в мирное время пустовавшие. Горожане перебирались в них из своих жилищ в случае нападения врагов. Эти избы так и назывались – осадные дворы.
Жители древнего города говорили о кремле со страхом. Они не любили его и даже боялись. Горожане больше любили торг. Он располагался обычно неподалеку от каменных стен кремля. Горожане говорили: «Что на торгу, то и в дому» – и часто приходили сюда, особенно те, кто победнее.
На площади можно было увидеть торговые ряды и лавки. В каждом ряду продавали определенные товары: и покупателям удобно, и купцам. Были лавки, где торговали иконами и другими предметами культа, книжные ряды. А дальше располагались ювелиры – мастера, изготавливавшие красивые вещи из драгоценных металлов и камней. В следующем ряду торговали рыбой и всякой съестной снедью. А во вшивом ряду продавали ношеную одежду, обувь и всякое старье. С возов торговали только приезжие крестьяне. Непросто купцу было вести торговлю: со всего товара платили большой налог.
Вот как описывается торг в известной книге Н. Кончаловской «Наша древняя столица»:
Понастроили купцы
Там торговые ряды:
Птичий, пряничный, калачный,
И суконный и башмачный,
Коробейный и седельный,
Самопальный и котельный.
Тут ряды с железом, с медью,
Там ряды со всякой снедью:
Мясо, рыба, требуха
И горячая уха.
На углях жаровни с мясом,
Бочки с пивом, жбаны с квасом.
Здесь торгуется народ,
На ходу и ест и пьет.
И повсюду, как старушки,
Колокольни, церковушки
Меж палатами стоят
И звонят, звонят, звонят...
Не каждый человек обязательно покупал что-либо на рынке. Но каждый горожанин обязательно спешил на торг, так как только там в те далекие времена можно было узнать все новости из города и прилегающих земель, из дальних городов. Вот и выкликивали на торгу объявления. Городской глашатай выкрикивал для собравшихся на огромной площади народа кличи – публичные сообщения. В Москве это делалось на Ивановской площади – отсюда и поговорка пошла: «Кричать во всю Ивановскую!»
Направляясь от торга по улицам в любую сторону, путешественники оказывались на посаде. Здесь-то и жили горожане. Улицы называли по названиям занятий горожан-ремесленников или по именам святых, которые покровительствовали этим занятиям. Были в каждом древнем городе Калачная, Кузнецкая, Гончарная, Ямская улицы.
На посаде располагались и церкви. Несколько раз в день колокольный звон собирал прихожан на церковную службу. На посаде проходили и городские праздники. Если в городе случался пожар, то удары колокола созывали пожарных – ярыжек и множество горожан. Они тушили пожар водой из бочек, преграждали путь огню.
Если повнимательнее присмотреться к жизни посада, то можно узнать в нем настоящую деревню. Уж очень посад напоминал ее. Каждый строил в старину, как ему хотелось, поэтому дома нередко перегораживали улицу. Сами улицы были кривыми и немощеными. Даже летом непролазная грязь на улицах была обычным явлением. Метельщики – что-то вроде современных дворников – убирали только в центре города, да и то во время праздников.
Мостовые выкладывали тонкими бревнами, которые плотно примыкали одно к другому благодаря деревянным поперечным плахам. Когда мостовая приходила в негодность и проваливалась, на нее ставили новую. В Новгороде археологи раскопали десятки таких мостовых одну под другой.
Н. Кончаловская так рисует облик древнего города:
Был похож наш город древний
Не на город – на деревню:
Всюду речки да пруды,
Огороды да сады...
В старину дома, бывало,
Люди строят где попало,
Выбирают место сами
Да и строятся рядами.
Но любой боярин мог
Дом поставить поперек.
Всем мешает этот дом:
Обходи его кругом!
И в московских переулках
Сохранились с той поры
Тупики и закоулки
И проезжие дворы.
5. Город мастеров
Названия древних русских городов происходят от имен их основателей: город Владимир назван в честь Владимира Мономаха, русского князя, Ярославль – в честь другого знаменитого князя, Ярослава Мудрого. Но все же названия большей части городов произошли от названий рек, на которых они были построены. Например, Москва на реке Москве.
Названия городам давали и профессии их жителей. Даже маленький городок в старину славился каким-нибудь промыслом или ремеслом. Например, в городке Бронницы в Подмосковье жили оружейники, которые делали броню, а в Мытищах – другом подмосковном городке – проходил сбор мыта (пошлины). Названия улиц в древних русских городах в большинстве своем также происходили от занятий их обитателей – Оружейная, Кузнецкая, Мясницкая, Гончарная, Кожевническая. Эти названия сохранились и в современных городах.
Ремесленники кормили и одевали горожан. Это были блинники, булочники, мясники, сытники, ремесленники «по костюму», которые шили одежду. Кожевники обрабатывали кожу и делали из нее различные предметы, в том числе и обувь. Плотники строили дома и изготовляли изделия из дерева. Кузнецы и литейщики владели секретами ковки и отлива металлических изделий. Ремесленники очень гордились своими умениями, недаром говорили: «Ремесленников много, а мастеров мало».
Представим себе бородатого кузнеца, подстриженного в кружок, одетого в кафтан чуть выше колен, фартук и сапоги. Главное его орудие – молот и клещи. Он точно знает, что нельзя передержать расплавленный металл при высокой температуре, что надо вовремя извлечь из печи готовое изделие. Каждый кузнец понимал, что если металл остынет, то он станет твердым и его уже нельзя будет ковать. Отсюда и произошла современная поговорка «Куй железо, пока оно горячо», что означает «спеши вовремя делать дела». А чтобы посторонние не мешали при таком сложном деле, как литье металла, кузнецы распускали разные ложные слухи. Зеваки расходились, и можно было спокойно заниматься делом. Отсюда берет свое происхождение слово «заливать», т. е. «обманывать».
Сложное было ремесло у гончаров. Горшки они лепили из глиняных ободков, которые накладывали один на другой, выравнивали и слепляли вместе. Сначала их делали руками, а позже изобрели гончарный круг – специальное вращающееся устройство, при помощи которого стенки посуды можно было вылепить ровными. Когда посуда была готова, ее сушили на солнце и обжигали в печах. Мастера очень гордились своими изделиями, давали ласковые названия отдельным частям сосудов – носик, горлышко, ручка, тулово, ножка.
Если жизнь городского ремесленника проходила в мастерской, то купец все свое время проводил на торгу. Особым спросом пользовались восточные товары – перец, изюм, орехи, стеклянная посуда, сукно, которое покупали большими мотками – штуками. Русские люди на торг везли мед, воск, кожи, меха, льняное полотно. Помимо товаров купцы привозили и свежие новости, рассказы о заморских странах и обычаях.
Кроме ремесленников и купцов в древних городах жили ямщики – люди, которые держали лошадей для перевозки людей, почты и грузов. Их дома стояли возле важнейших дорог, ведущих из города. В городских крепостях находились и служилые военные люди – стрельцы, пушкари. Они несли службу по охране города, а в мирное время занимались еще ремеслом и торговлей.
В городах также проживали служители церкви – священники и монахи. Последние жили в монастырях около города или в подворьях в самом городе. В городах было очень много церквей, почти на каждой улице. Около церквей, у стен монастырей можно было увидеть огромное число нищих.
Жители старинных городов были мало похожи на современных горожан. Они одевались совершенно по-иному. Помните сказку А. С. Пушкина о рыбаке и рыбке? Старик не узнал свою старуху, когда она стала богачкой:
На крыльце стоит его старуха
В дорогой собольей душегрейке,
Парчовая на маковке кичка,
Жемчуги огрузили шею,
На руках золотые перстни,
На ногах красные сапожки.
Бояре, богатые купцы носили широкие свободные одежды ярких цветов, шитые золотом и жемчугом. Рукава и подолы кафтанов обязательно отделывали другими по цвету материалами. Большие воротники, украшенные драгоценными камнями, пристегивались отдельно.
Широкие и длинные (до пят) одежды в старину называли опашнями. Их шили из шелка или тонкого сукна на подкладке, с разрезом спереди и очень длинными рукавами. Под рукавами делали отверстия для рук, а сами рукава завязывали узлом на спине. Опашни украшали красивыми пуговицами и ожерельем – шитым золотом и жемчугом воротником. Видимо, этот богатый летний наряд надевали, выходя из дома, в хорошую погоду. Носили его «на опашь», т. е. в накидку (отсюда и название «опашень», а также слово «запахнуться»).
В XVI в. появилась ферязь – широкое и длинное праздничное платье без воротника. Ферязь шили из шелка, бархата, парчи, подбивали мехом. Спереди ферязь украшали образцами – шитыми шелком и золотом петлицами. Первоначально ферязь была на завязках, которые потом заменили пуговицами. У ферязи, как и у опашня, были длинные рукава. В один из них, собранный в складки, продевали руку, а другой оставляли висеть до полу. Иногда рукава завязывали сзади.
Богатые горожане очень любили шубы. Их надевали даже не в очень большой мороз, чтобы показать свое богатство. А если было жарко, то к одежде прикрепляли красивый соболий воротник. Шубы шили обязательно мехом внутрь и сверху покрывали сукном или шелком. По бокам разреза спереди делали нашивки из другой материи. На них пришивали петли и пуговицы. Шубы обычно были в старину широкими распашными длинными, с отложными воротниками.
Предметом щегольства были не только меха, но и пуговицы, которые в те времена стоили намного дороже самого платья. Но самой модной деталью одежды был стоячий воротник – козырь. Слово «козырять» означало в старину «важничать».
Непременной деталью одежды на Руси был пояс. Без пояса могли выйти на улицу только дети. Богатые люди специально подпоясывались высоко под грудью, чтобы выпирал живот. В Древней Руси лишить человека пояса значило обесчестить его (отсюда известное выражение «распоясаться», что означало «опозориться»).
Наиболее распространенным поясом на Руси был кушак. Он был широким и длинным; его несколько раз оборачивали вокруг талии. Концы его иногда оставляли свободными, а иногда подтыкали с боков. За кушаком по азиатскому обычаю висел кинжал.
Высокая шапка называлась горлатной, потому что шили ее из шкурок с горла животных. Она была непременным атрибутом наряда богатого горожанина.
Не отставали от мужчин и горожанки. Они носили еще более широкие и яркие одежды. Длинные рукава откидывались назад, руки в них не просовывали. Девушки носили венцы и вплетали в косы ленты. А женщины тщательно убирали волосы под платок или головной убор – кику. Кика имела высокую налобную часть, расширявшуюся кверху, – чело. Его, как правило, делали из серебряного листа, обтянутого нарядной тканью и украшенного золотом, жемчугом и драгоценными камнями. Задняя часть кики – подзатыльник – была из плотной материи, собольего или бобрового меха. По краю кики пристегивалась бахрома, чаще всего из жемчуга, которая называлась поднизью.
На ногах богатые горожане и горожанки носили мягкие сапожки, а бедные – обувь из лыка. Выражение «не лыком шит» означало, что человек не из простых.
Н. Кончаловская в книге «Наша древняя столица» так описывает одежду, в которой москвичи ходили прежде:
Ой, вы, гости-молодцы,
Длиннополые купцы!
И бояре и дворяне,
Горожане и крестьяне,
Кто в сорочках и штанах,
Кто в коротких зипунах.
И такие франты были:
Длинный охабень носили,
Рукавами до земли
Пыль по улице мели.
А зимой, в мороз, в Москве
Надевали шубу, две.
А боярыня, бывало,
По три шубы надевала.
Любят в праздники рядиться
Наши русские девицы:
Ожерелья, серьги, бусы,
Ленты в косах до земли.
А молодки под убрусы
Прячут волосы свои:
В старину была коса
Только девичья краса!
Одежда ремесленников была простой: рубахи, порты и кафтаны. Порты шили из тонкого сукна – брюкиш и заправляли в сапоги (слово «брюки» произошло именно от этого названия). Шапки делали из валяного сукна. Волосы стригли в кружок и носили бороды.
Жены и дочери ремесленников, как и крестьянки, очень любили носить сарафаны. Поверх них надевали телогреи и душегреи – широкие и короткие кофты, а на голову – кичку или кокошник. Он покрывался яркой тканью и расшивался. Носили и платки – ширинки. Горожанки любили стеклянные и медные браслеты, костяные подвески для головных уборов, обручи и перстни из дерева и кости.
И ремесленник, и купец, и боярин – все горожане обязательно имели огород, участок поля и хлев с коровами, свиньями, птицами. И не где-то за городом, а в самом городе. Кроме огорода у горожанина обязательно был сад, который он очень любил и за которым заботливо ухаживал. До сих пор известны овощи и фрукты, разведением которых славились старинные города: «владимирка» – вишня из Владимира, нежинские огурцы, павловские дыни и арбузы.
Существовали в старину в городах и специальные сенные торги. Дело в том, что города имели свои сенокосы и выпасы для скота. Для городского пейзажа были характерны растянутые сети и сидящие на берегах реки или озера рыболовы. На многих старинных гербах городов не случайно изображали рыбу. (Вообще гербы многое могут нам рассказать о занятиях жителей древнего города.)
Каждый горожанин, таким образом, помимо своей основной профессии занимался еще и крестьянским трудом, обеспечивая свою семью всем необходимым. Вот почему старые города так напоминали деревни.
6. В гостях у горожанина
Русские города в старину были деревянными. Дома ремесленников были одноэтажными. Знатные же горожане возводили дома в несколько этажей, чаще всего трехэтажные.
Первый этаж назывался подклетом. Он всегда строился каменным. Здесь обычно находился склад для хранения продуктов и имущества. Случись пожар – все сгорит, а подклет останется цел.
Верхние этажи строили, как правило, из дерева. Все хозяйственные постройки – амбары, хлева, погреба, бани – были рубленные из деревянных жердей.
В древнем городском доме было сухо, летом – прохладно, а зимой – не холодно. Так было потому, что строители плотно укладывали мох между бревнами. Строили из сосны и ели с ровными стволами. А вот на крышу шла осина, потому что она не пропускала воду.
Хоромы – так называли богатые дома в старину – имели очень затейливый, почти сказочный вид. Кровли украшали башенками, резьбой, фигурками зверей и птиц. Плотники отделывали красиво и окна дома – большие и маленькие. Большие, косящатые окошки были похожи на современные, с рамами. А маленькие, волоковые делали из железных решеток со слюдой – материалом не очень прозрачным, но тонким, удобным, к тому же не горящим в огне. Слюду даже вывозили за границу. Окна располагались в доме и близко, и далеко друг от друга, большие и маленькие рядом. Это загадки про них: «Кресть-наперекресть, в каждом доме есть», «Много соседей рядом живут, а никогда не видались».
Внутри дома настилали красивые деревянные полы. Двери украшали фигурной железной планкой. Дверь делали, как и в деревенских домах, с высоким порогом внизу и планкой наверху, чтобы холодный воздух как можно меньше проникал в дом.
Двор горожанина в старину окружал огромный забор. Столбы забора врывали в землю и заостряли наверху, чтобы никто не мог перелезть через него. В заборе делали калитку или ворота. К воротам непременно приставляли широкую доску – подворотню, чтобы со двора не убежала какая-нибудь живность. На ночь ворота запирали на замок.
Двор горожанина, даже не очень богатого, занимал большую площадь. Ведь здесь размещались сад, огород, хозяйственные постройки – амбар, хлев, сарай, мастерские и дом хозяина.
От дома к воротам шла мощеная дорожка. Гость оставлял лошадь за воротами и к дому шел пешком. Позади дома, на хозяйственном дворе, была столярня, где делали двери и мебель, ледник – подвал со льдом, мельница, где мололи зерно, поварня – там готовили еду – и банька для мытья. Посередине двора рыли колодец.
Зайдем внутрь дома. Как же он выглядел? Помните у А. С. Пушкина? –
Дверь тихонько отворилась,
И царевна очутилась
В светлой горнице, кругом
Лавки, крытые ковром,
Под святыми стол дубовый,
Печь с лежанкой изразцовой...
Вход в дом всегда был с южной стороны. С крыльца гость проходил на террасу с фигурными столбиками, а затем в сени – своего рода прихожую. Наконец, он попадал в горницы – расположенные на верхних этажах дома отапливаемые жилые помещения. На первом этаже, в подклете, размещались кладовые, на втором – покои хозяина, столовая палата и другие парадные помещения. Хозяйка с детьми жила на верхнем этаже – в тереме, подальше от посторонних глаз. Здесь находились спальня – ложница, неотапливаемая комната для рукоделия – светлица, детская. Помещения здесь были небольшие и теплые, на втором – более просторные и холодные.
В доме зажиточного горожанина всегда имелась печь с трубой. Ее строили из глины или кирпича, с дымоходом и выводной трубой на крыше дома. Печь украшали плитками из обожженной глины с рисункам – изразцами. Печь и кормила, и свет давала. Для освещения использовали также металлические светцы, маленькие глиняные светильники и слюдяные фонари.
Горожане в старину почти не выходили со двора, их жизнь протекала замкнуто. Только в воскресенье и праздники ходили в церковь и на гулянье. Вот как о такой жизни пишет В. Брюсов в стихотворении «Терем»:
Тихи дни и годы – годы в терему,
Словно льются воды медленно во тьму.
День неслышно тает, гаснет без следа...
Тусклый свет роняет пестрая слюда.
Только в воскресенье бегло видишь мир:
В церкви чтенье, пенье – отдаленный мир.
Дома смех, салазки, снежная гора
Да под вечер пляски, сказки гусляра.
Представим себе, что мы в гостях у боярина – жителя древнего города. Проведем один день в его доме.
День в старину начинался очень рано, еще до зари. Даже поговорка сложилась: «Кто рано встает, тому и Бог дает». Раньше всех вставала хозяйка дома, брала слюдяной фонарь, ключи и отдавала распоряжения по хозяйству. Завтрака, как у нас сейчас принято, в старинном доме не было.
С раннего утра растапливали главную печь дома – в подклете, на первом этаже. Небольшая по размерам, она кормила и обогревала весь дом! Над ней на каждом этаже располагались ее родственницы. Горячий воздух в них поступал по специальным трубам. Такая чудо-печка сохранилась в музее боярского быта в Зарядье до сего дня.
Утро в богатом доме начинали с обихаживания скотины. Ее считали полноправным членом семьи, потому что скотина давала горожанину мясо, молоко, шерсть, кожи – все необходимые для жизни продукты и материалы.
Гремели засовы сундуков. Доставали припасы из кладовых и погребов. Сколько сундуков у хозяина! Попробуй-ка определить, где что лежит. Тут и водовоз приезжал: воду доставляли прямо на кухню. Там уже слуги давно готовили пищу.
Посуда была разнообразной. Использовали кувшины, горшки и кружки различной формы. Очень популярны были ковши, чаши и блюда. Тесто месили деревянными весёлками, имевшими форму весла, а раскатывали скалками. Всю посуду и не перечислить. Хранили запасы в бочках и лукошках.
Старинная русская загадка гласит: «Был ребенок, не знал пеленок, стар стал – пеленаться стал!» Эта загадка о русском печном горшке-чугуне. Даже когда он становился очень старым, его не выкидывали, а чинили. В чугунах и на стол подавали пищу – она долго не остывала.
А это что за баран? Оказывается, это рукомойник. Он сделан как горшок с двумя носиками в виде круторогого барана на ножках. Воду наливали через спину, а выливали через морду. Отсюда пошла старинная прибаутка «Встану рано, пойду к барану, большому носу, глиняной голове».
Семья горожанина обычно собиралась в столовой часам к 12 дня, чтобы обедать. В это время хозяин уже заканчивал свои дела, хозяйка успевала сделать все дела по хозяйству, да и самое время обедать! Обедали в трапезной – просторной нарядной комнате. «Трапезничать» значит «есть». В центре трапезной, ближе к красному углу с иконами, стоял огромный стол с лавками. Они были покрыты красивыми бархатными полавочниками.
Перед обедом и вообще любой едой обязательно молились. Садиться за стол нужно было только по старшинству – младшие после старших. Одеты хозяева дома были по-домашнему – в расшитых рубахах почти до колена. В старину любили носить несколько одежд сразу, поэтому поверх рубахи надевали еще и зипун – узкий кафтан длиной до колен, без воротника. Богатую шапку боярин дома не носил, заменяя ее на маленькую бархатную.