1 Текст на с. 285 - 300 принадлежит Г.В. Вилинбахо-
ву.
откосе знамени "великий стяг" Ивана Васильевича Грозно-
го 1560 года из собрания Оружейной палаты изображен
меч. Понять его значение можно лишь в связи со всей
композицией, помещенной на полотнище и расшифрованной
многочисленными надписями на кайме: "Видение Иоанна Бо-
гослова. И видех небо отверсто, и се конь белъ и седяй
на немъ, нарицашеся веренъ и истинненъ, и въ правди су-
дить, и брани сотворить, очи жъ ему еста яко пламенъ
огненъ, и на главе его венцы мнозии и мы имать написа-
но, еже никтоже, токмо Он Самъ. Иже оружиемъ избиени
седящаго на коне и изшедшимъ изо устъ его: и видехъ
единаго Ангела стоящаго на солнце и возопий гласом ве-
лиимъ ко всемъ птицамъ, парящимъ посреди небеснымъ:
приидите и соберитеся на вечери великого Бога да снесте
плоти Царей, и плоти крепких, и плоти коней, и седящихъ
на нихъ, и плоти всехъ свободныхъ, и рабовъ и малыхъ и
великихъ". В нижнем углу полотнища у древка, на кайме
изображение св. Иоанна Богослова и надписи: "Видение
Иоанна Богослова", "Св. Ап. Иоаннъ Богословъ в лето
7068". В центре полотнища в круге изображен Христос на
белом коне и сопровождающие надписи: "ИСХС", "Царь Ца-
ремъ и Господъ Господемъ", "Оболченъ въ ризу очервлену
кровию и нарицается имя его слово Божие и имать на ризе
и на стегне своем имя написано Царь Царемъ и Господъ
Господемъ". По сторонам круга изображены херувимы и се-
рафимы, а под ним - воинство небесное, эти изображения
сопровождаются надписями: "И воинство небесное идяху въ
следъ его на конехъ серебреныхъ оболчены въ висонъ белъ
и чисть" и "изо устъ его изыде оружие остро, да темъ
избиетъ языки
(народы. - Г.В.) " На откосе в круге архангел Михаил,
скачущий на коне с мечом и патриаршим крестом в руках;
и изображением меча, т.е. собственно "оружие остро".
Вероятно, знамя это было изготовлено во время Ливонской
войны (Висковатов. Ч. 1. С. 68 - 69. ь 120; Николаев
Н.Г. Т. I. С. 20 - 22; Яковлев. Ч. I. С. 8 - 9; Белаве-
нец. 1911. С. 7; ОМОП. С. 7 - 10. ь 4061; Арсеньев.
1911 -2). Таким образом, уже в середине XVI века изоб-
ражение меча встречается на государственной регалии,
каковой является знамя царя, а также на ряде полковых
знамен. Очевидна связь этой эмблемы с Апокалипсисом -
видением Иоанна Богослова.
Напомним начальные строки этого произведения: "Я об-
ратился, чтобы увидеть, чей голос, говоривший со мной;
и обратившись, увидел семь золотых светильников и,
посреди семи светильников, подобного Сыну Человеческо-
му, облеченного в подир и по персям опоясанного золотым
поясом: глава Его и волосы белы, как белая волна, как
снег; и очи Его, как пламень огненный; и ноги Его по-
добны халколивану, как раскаленные в печи, и голос Его,
как шум вод многих. Он держал в деснице Своей семь
звезд, и из уст Его выходил острый с обеих сторон меч;
и лице Его, как солнце, сияющее в силе своей".
Надписи на знамени Ивана Грозного также заимствованы
из Апокалипсиса, а изображения - иллюстрации к ним.
Многофигурная композиция знамени подчиняется закономер-
ностям построения живописных произведений грозненского
времени. "Если в начале века (XVI. - Г.В.) многофигур-
ные композиции ограничивались в лучшем случае десятка-
ми, если не единицами фигур, хотя и считались явно пе-
регруженными, - пишет О.И. Подобедова, - то теперь они
населяются толпами, число действующих лиц может нередко
исчисляться чуть ли не сотнями (особенно если учесть
приемы построения толпы или
войска). Все эти многолюдные сборища волнуются, переме-
щаются, населяя, казалось бы, иконные и стенные плос-
кости повышенным движением, а на самом деле... остава-
ясь статичными и скованными" (Подобедова. С. 6).
Апокалипсическая символика сохраняется и на знаменах
XVII века. Аналогичными стягу Ивана IV 1560 года были
большие полковые знамена середины XVII века. В 1688 го-
ду Запорожскому войску было пожаловано знамя с изобра-
жением двуглавого орла, над которым на кайме было поме-
щено изображение Вседержителя, в короне о трех венцах и
в ризе красного цвета, а по сторонам надпись: "Верен и
истинен и правосудный воин, очи же ему еста яко пламень
огнен и на главе его венцы мнози, и облечен в ризу
червлену кровию и нарицается имя его слово Божие, и из
уст его изыдет оружие остро, да тем избиет языки, и той
упасет жезлом железным". На многих прапорах XVII века
на косицах помещены изображения мечей, а на одном на
косице изображение меча и надпись "Иссеку оть лица его
враги его". К концу XVII века относится группа ротных
знамен солдатских полков, возможно, иноземного строя,
на которых помещено изображение выходящей из облака
согнутой в локте руки в латах с мечом. Упомянем еще
знамя, на полотнище которого - рука с мечом, крест с
расширяющимися концами и полумесяц. Эта, внешне чисто
геральдическая эмблема, широко известна на европейских
знаменах XVI - XVII веков. К концу XVII века относятся
два знамени полков иноземного строя, на одном из кото-
рых изображены перекрещенные скипетр и меч, наложенные
на корону, на другом - в той же композиции два меча. На
их принадлежность России указывает то, что в обоих слу-
чаях в верхней части знамени помещен патриарший крест
на Голгофе с орудиями страстей (ОМОП. ь 4067, 4068,
4145, 4185; Звегинцов. ь 48, 50, 56, 58, 60; Белавенец.
1911. С. 61).
Особую группу составляют памятники, на которых изобра-
жен двуглавый орел, у которого в лапе вместо державы
меч. К 1667 году относится первое известное нам подоб-
ное изображение, помещенное в сочинении Симеона Полоц-
кого "Орел российский". Толкование вложено в уста Поли-
имнии: "... Скипетр в деснице Орла российского знамену-
ет благодать; меч же царский - на злых людей. Дий посы-
лает скипетр, а Арей меч" (Симеон Полоцкий. 1915. С.
24, 36 - 37). На так называемом знамени царевны Софьи
1680-х годов ее портрет помещен на груди орла, у кото-
рого в лапах пальмовая ветвь и меч (Овчинникова. С. 116
- 117; Портреты... С. 116 - 117). Двуглавый орел, у ко-
торого в одной лапе скипетр и меч, а в другой - держа-
ва, изображен на большом пехотном знамени 1690 года, на
котором помещены портреты царствующих братьев Ивана и
Петра Алексеевичей. Около орла в клеймах надпись: "И
покры яко орелъ гнездо свое милосердие и человеколюбие
собра вся языки гнезда земнаго въ Троице славити Бога
единаго; въ десныхъ пазънохтяхъ жезлъ или скипетръ и
мечъ, жезломъ сокрушить, яко сосуды скудельничи, языки
поганыхъ, не знающихъ Бога, и всяка супостата и врага".
1695 годом датируется стрелецкое знамя, на одной сторо-
не которого изображена сцена Страшного суда, на другой
- двуглавый орел, на груди которого - портреты Ивана и
Петра Алексеевичей, а в лапах - копье и меч. Орел со
скипетром и мечом в одной лапе и державой в другой
изображен также на прапоре конца XVI I века (ГЭ. Знамя.
1555, 1688; Висковатов. Ч. 2. ь 127 - 128; Николаев
Н.Г. Т. 1. С. 103 - 106; Опись ГЭ 1838 года. ь 21. С.
90. Чертеж 7).
Таким образом, изображение меча широко использова-
лось в русской государственной геральдике допетровского
времени. Причем в двух значениях. Наряду с символикой,
восходящей к образам Апокалипсиса, встре-
чаются изображения, где меч трактуется как символ влас-
ти, т.е. фигурирует наряду со скипетром в лапах орла.
Если иконографически этот тип восходит, вероятно, к
образцу герба Священной Римской империи, то символичес-
кие корни следует искать в средневековом мировоззрении.
Основой его служило учение о "двух мечах". По изречению
евангелиста Луки, для управления людьми Бог вручил два
меча: светский и духовный. Этим обосновывалось наличие
двух господствующих сил: государственной власти и "свя-
щенства" (церкви) (regnum et sacerdotium). В толковании
папы Геласия (492 - 496) обе эти силы ставились в рав-
ное положение. В конце XI века учение о "двух мечах"
получило новую трактовку. Сторонники папы утверждали,
что духовный меч выше светского, так как он способен
поражать и самих носителей светского меча - королей и
императоров. Больше того, светский меч вручается монар-
хам духовной властью при обрядах коронации и помазания
на царство. Сторонники императора доказывали, ссылаясь
на Геласия, что оба меча равны, а крайние генрихианцы
(так называли приверженцев Генриха IV) доказывали даже,
что оба меча принадлежат императору и он по своей воле
вручает духовный меч епископам (практика королевской
инвеституры прелатов) (Колесницкий. С. 95).
В качестве иллюстрации к учению о "двух мечах приве-
дем миниатюру из манускрипта Geste des Saxons de Lune-
bourg 1442 - 1448 годов, на которой изображен Бог, вру-
чающий два меча: светскому и церковному государям - им-
ператору и папе. Как символ светской власти меч фигури-
рует на миниатюре из Бамбергского сакраментария 1002 -
1014 годов: коронуемый император получает знамя и меч
(Neubecker. Р. 223; Kidson. S. 39. ь 14). Таковы истоки
семантики меча как символа власти.
Наряду с этим существует и символ божьего меча, караю-
щего неверных, восходящий к образу Апокалипсиса. В ев-
ропейской знаменной символике XVI - XVII веков часто
встречается изображение согнутой в локте руки с мечом,
иногда выходящей из облака, иногда облаченной в латы,
которое расшифровывается как "рука Бога". В качестве
примеров приведем несколько знамен: датское 1618 - 1648
гг. пехотного полка Фридриха III, саксонское 1618 -
1648 гг. полка Франца Альбрехта, английские 1642 - 1651
гг. личной гвардии Эссекса и полка сэра Уильяма Сандер-
са Букингемширского, польские кавалерийские штандарты и
морские флаги XVII века. Причем в Польше эта эмблема не
только читалась как рука Бога, но и являлась специаль-
ным знаком короля, т.е. синтезированы оба символа меча.
Подобный синтез двух понятий встречается и в раннем
средневековье. Так, в IX веке Агобар Лионский описывает
меч, переданный папой императору, как символ подчинения
варварских народов, дабы они могли принять веру, и как
символ расширения пределов царства верующих, т.е. "меч
духовный" как бы передается в руки светского государя и
происходит слияние "двух мечей" в единый, несущий в се-
бе идею светской и духовной власти, а также являющийся
символом божьего меча, направленного против неверных
(Алярд; Smith. 1975 - 2. Р. 73; Wise. P. 101 - 103).
1696-м годом датируется знамя гербовое царя Петра
Алексеевича. На нем в центре изображен двуглавый орел,
у которого на груди в круге образ Христа на коне с ме-
чом, выходящим из уст. На кайме круга надпись: "Отъ
устъ его изыде оружие обоюдно острое, еже победити вся
враги помазанника своего, видимыя и не видимыя". В клю-
вах орла и у копий, которые он держит в лапах, помещены
хартии с надписями: "Се вознесе главу мою на враги
моя", "Десница твоя Господи, прославися въ крепости",
"Дасти
же сокрушити супостаты твоя", "Приими копие святое, яко
даръ от Бога". Орел изображен на фоне моря с кораблями.
На откосе изображен "камень веры" с предстоящими апос-
толами Петром и Павлом (либо св. Алексеем), и надписи:
"Се полагаю во основании камень краеугольный, да созиж-
дется верное мое Царство до скончания века" (под кам-
нем), "Покрыю его, яко позна имя мое" (над камнем)
(Висковатов. Ч. 2, С. 93 - 94; Николаев Н.Г. Т. I. С.
102; Звегинцов. С. 4. ь 32; Мамаев. С. 28 - 29).
Налицо явная параллель с вышеописанным "великим стя-
гом" Ивана Грозного. В этом нет ничего удивительного,
так как образ этого царя во многом был примером для мо-
лодого Петра, причем в течение всей его жизни. Если в
начале самостоятельного правления, отправляясь под
Азов, Петр берет с собой стяг с изображением Спаса, с
которым Иван Грозный был под Казанью, то в 1721 году
Петр был очень доволен Триумфальными воротами в Москве,
устроенными герцогом Голштинским по случаю Ништадтского
мира, на которых по одну сторону изображался царь Иван
Васильевич, скачущий на коне, и гербы присоединенных им
княжеств, по другую - конный Петр и гербы новоприобре-
тенных провинций. На первом изображении находилась над-
пись "Incepit" (начал), на втором - "Perfecit" (окон-
чил). Петр сказал: "Эта иллюминация самая лучшая во
всей Москве; тут представлены мои собственные мысли.
Этот государь мой предшественник и пример; я всегда
принимал его за образец" (Савлучинский.
С. 157; Дмитриев. С. 61).
На полковом знамени лейб-гвардии Преображенского
полка 1700 года изображен двуглавый орел с мечом в ла-
пе. На ротном знамени полка этого же года помещена пыш-
ная барочная композиция с кулисами, фигурами Марса и
Нептуна, арматурой, короной, раздвинутый занавес от-
крывает вид на море, по которому плывет лодка, в ней
Сатурн обучает юношу управлению веслом. Над ним всеви-
дящее око, а под ним меч, обращенный вниз. На ротных
знаменах Преображенского полка 1701 и Семеновского пол-
ка 1700, 1701, 1706 годов в центре полотнища, в окруже-
нии цепи с Андреевским крестом, изображался обращенный
вниз меч под всевидящим оком. Ту же композицию можно
видеть на ротном знамени Преображенского полка 1706 го-
да, но под мечом нарисованы берег, море и корабль. На
ротных знаменах армейских полков 1700 - 1712 годов в
окружении цепи с Андреевским крестом изображена рука с
мечом, выходящая из облака. И, наконец, знамя городовых
солдат, "построенное" в Казани в 1704 году, - в обруче
выходящая из облака рука с мечом и надпись: "Господи
десною твоею рукою християнская воинства защити и ору-
жием меча нечестивые сопостаты победи" (Висковатов. Ч.
2. С. 52 - 57; Николаев Н.Г. Т. I. С. 203 - 208, 212 -
214; Звегинцов. ь 61, 62, 64, 68, 71, 77, 80; ОМОП. ь
4169).
На основной массе петровских знамен помещается изоб-
ражение меча как меча Божьего, что является параллелью
описанным выше европейским знаменам. Эта эмблема есть
уже на первых знаменах Петровской эпохи и сохраняется
на всем ее протяжении. Причем в государственной гераль-
дике продолжается единая линия, начатая в XVI веке зна-
менем Ивана Грозного.
В связи с вышеизложенным возможна и интерпретация
эмблемы - рука с мечом, выходящая из облака, поражает
змею. Может быть, в России иконографический тип этой
эмблемы был заимствован из издания "Символы и эмблема-
та" и в частности оттуда перекочевал на полотнище зна-
мени Луцкого полка образца 1712 года (Мамаев. С. 34.
Илл. 12). Во время фейерверка 1 января 1704 г. в Москве
по случаю взятия Канцев в 1703 году на одном из транс-
парантов было изображение Марса, а в одном из медаль-
онов, сопровождавших его, помещена рука с мечом, пора-
жающим змею, и девиз "Уповаеть дондеже жизнь имееть"
{Алексеева. 1978. ь 62. С. 52, 54). Интерпретация этого
сюжета возможна лишь как меча божьего, поражающего не-
верных, т.е. опять в изображении меча заключена апока-
липтическая идея.
На транспаранте фейерверка 1 января 1705 г. в Москве
изображена рука с мечом, выходящая из облака и поражаю-
щая змею, напавшую на женщину (девиз "отмъщу немилосер-
дию") (Алексеева. 1978. С. 59 - 60). Эта композиция
восходит к следующему сюжету из Апокалипсиса (XII): "И
явилось на небе великое Знамение: жена, облеченная в
солнце; под ногами ее луна, и на главе ее венец из две-
надцати звезд. Она имела во чреве, и кричала от болей и
мук рождения. И другое Знамение явилось на небе:
вот, большой красный дракон с семью головами и де-
сятью рогами и на голове его семь диадем. Хвост его ув-
лек с неба третью часть звезд и поверг их на землю.
Дракон сей стал перед женою, которой надлежало родить,
дабы, когда она родит, пожрать ее младенца. И родила
она младенца мужеского пола, которому надлежит пасти
все народы жезлом железным; и восхищено было дитя ее к
Богу и престолу Его. А жена убежала в пустыню, где при-
готовлено было для нее место от Бога, чтобы питали ее
там тысячу двести шестьдесят дней. И произошла на небе
война:
Михаил и Ангелы его воевали против дракона, и дракон
и ангелы его воевали против них, но не устояли, и не
нашлось уже для них места на небе. И низвержен был ве-
ликий дракон, древний змий, называемый диаволом и
сатаною..."
Образ "жены, облеченной в солнце был не чужд русской
знаменной символике XVII века и Петровского времени.
Его можно видеть на знамени конца XVII века,
хранящемся в Стокгольме, и на втором знамени Морского
регимента, где на груди орла в круге вписан тот же об-
раз "жены, облеченной в солнце", а в лапах орла скипетр
и меч. На одной стороне прапора XVII века из собрания
Оружейной палаты помещен "Ангел Господен" с мечом в
правой руке и надписью на груди "кто яко Бог". Другую
сторону полотнища занимает Богоматерь с младенцем на
руках, стоящая на полумесяце (Белавенец. 1911. С. 42;
Мамаев. С. 28. Илл. 3; Висковатов. Ч. 1. С. 94 - 95;
ОМОП. ь 4194).
На различных памятниках Петровского времени изобра-
жения меча встречались в сочетании с другими государс-
твенными эмблемами. На гравированном И. Щирским в 1691
году "Тезисе" И. Обидовского двуглавый орел снабжен
копьем и мечом в лапах (Алексеева. 1977. С. 9, 15).
В составе русского государственного герба меч изоб-
ражен на заглавном листе "Арифметики" Л. Магницкого
1703 года (гравюра М. Карновского), на гравированном А.
Шхонебеком в 1704 году проекте оформления главного вхо-
да в Арсенал, на центральном панно на Триумфальных во-
ротах "именитого человека Строганова" в Москве в 1709
году, на гравированной И.Ф. Зубовым и Г.П. Тепчегорским
в 1712 году Конклюзии-программе Лаврентия Трансильванс-
кого, изображающей переход молдавского господаря Дмит-
рия Кантемира в русское подданство. Гравированная А.
Зубовым аллегорическая композиция, прославляющая князя
А.Д. Меншикова, украшающая фронтиспис книги "Ляврея или
венец безсмертныя славы..." 1714 года включает изобра-
жение двуглавого орла под тремя коронами, держащего в
одной лапе державу, в другой - меч. Приведенным приме-
рам по смыслу близко изображение на фронтоне северной
стены московских Триумфальных ворот в декабре 1702 го-
да, где скипетр,
перекрещенный с мечом, помещен под короной (см. подроб-
нее: Вилинбахов. 1987. С. 63 - 64). А на Триумфальных
воротах 1704 года "крестообразно скипетр с рукою, зна-
мение державныя силы, и мечь, знамение правды и отмще-
ния, яко тыми его царское пресветлое величество рос-
сийскую землю свою в целости соблюдает". Назначение ме-
ча в связи с символами власти отмечал Феофан Прокопо-
вич, когда говорил "о высочайшей державе, яко от Бога
устроена и мечем вооружена есть и яко противитися ей
есть грех на самаго Бога..."
В этих памятниках меч выступает в качестве символа
власти.
Особый интерес представляют изображения меча в соче-
тании с образом Петра Первого. Так, на фронтисписе "Но-
вой чертежной книги..." К. Крюйса 1703 - 1704 годов
изображен сидящий Петр, левой рукой указывающий на ко-
рону, а правой - держащий меч; два ангела над ним тру-
бят славу, один из них держит скипетр, между ними - щит
с двуглавым орлом (Гомзина. С. 105). В данном случае
меч сам выступает как символ власти. Аналогичная симво-
лика меча и на гравированной около 1708 года А.Ф. Зубо-
вым, П. Пикартом и учениками карте Европы, где меч, пе-
рекрещенный со скипетром, и корона изображены под порт-
ретом Петра Первого (см. подробнее: Вилинбахов. 1987.
С. 64). Однако в этих изображениях возможно и особое
осмысление образа самого Петра, а не только абстрактных
символов власти. В Слове на воспоминание Полтавской по-
беды Феофан Прокопович восклицал:
"Петр, и к скипетру, и к мечу родившийся, самодержец
наш и воинственник наш" (Савлучинский. С. 149 - 150).
Развитие и формирование эмблематики Петровского вре-
мени происходило в эпоху барокко, отличную от других не
только стилистическими особенностями искусства, но и
формой мышления. Эмблематика была одним из важ-
нейших жанров, предельно выражавшим основные особеннос-
ти искусства того времени, в котором, как в фокусе, со-
бирались и перекрещивались идейные устремления и худо-
жественные тенденции. Смысл эмблемы, "умственный образ"
не был строго фиксирован. Он отличался динамичностью,
мог быть многофункционален, хотя в известной мере свя-
зан традицией. Так, одно и то же изображение могло при-
обретать различный смысл. Это касается и меча. В начале
XVI II века появилось еще одно его значение. Эмблемой
патрона Петра Великого - апостола Павла (напомним, что
Петра крестили в день св. апостолов Петра и Павла, 29
июня) было изображение меча, т.е. орудия, которым Павел
был казнен. В средневековой эмблематике часто встреча-
ются перекрещенные мечи, а еще один вариант эмблемы
апостола Павла - меч, на который наложена открытая кни-
га с надписью Spiritus Gladius, т.е. меч духовный. Сов-
местная эмблема апостолов Петра и Павла - перекрещенные
ключ и меч (Ellwood. Post. Р. 49, 75). Именно такое
изображение можно видеть под портретом Петра на фрон-
тисписе книги "Триумф польской музы", напечатанной в
1706 году в Москве, и на транспаранте фейерверка 1 ян-
варя 1723 г. в Москве по случаю взятия Дербента. В кни-
ге Иоанна Максимовича "Осм блаженства евангелские от
Христа господа Спаса нашего изречение" 1709 года о Пет-
ре-победителе говорится: "Се есть меч златий" (Луппов.
С. 109. Рис. 12; Алексеева. 1978. С. 24 - 25; Панегири-
ческая литература... С. 62).
Существовал еще один вариант символики меча. В Пет-
ровское время на многих памятниках встречается изобра-
жение Марса, естественным атрибутом которого является
меч. Однако один из образов русских пьес начала XVIII
века "Марс роксалянский" - Петр. Впервые он появляется
в пьесе "Страшное изображение" 1702 года.
"Марс российский" в своей победе видит победу правос-
лавной церкви в первую очередь:
Аз же, меч изощренный извлекши по бозе,
изсекох окаянных в ревности мнозе...
Где же знамения вознесох в победу,
отмстих благочестия многую обиду.
(Серман. С. 19)